Жиган против банды - Сергей Зверев

«Боже, почему я не невидимка? – горько сожалела она. – Взяла бы и незаметно выскользнула из комнаты… И была бы счастлива, что отделалась легким испугом».

В эти минуты Ангелина уверовала на все сто – она больше никогда, никогда не захочет видеть Петерса. Ну зачем ей этот похотливый алкоголик? Зачем, если в Литве так много симпатичных и умных мужчин?

Тем не менее их связь продолжалась долгих два года, и, если бы Петерса снова не посадили за кражу, возможно, Ангелина ушла бы к нему навсегда.

А в тот памятный день она все-таки вернулась к Юстинасу. Правда, не обошлось без маленького скандала – Петерс ни за что не хотел отпускать ее.

Муж принял супругу более чем холодно, явно догадавшись, что эту ночь она провела не в одиночестве. Ангелина грешным делом решила, что он собирается предложить ей подать на развод, и здорово испугалась. Лишь многие годы спустя она поняла, что зря боялась этого. Ради карьеры Юстинас готов был терпеть все, что угодно, даже табун любовников в собственном доме. В конце концов они помирились. Ангелина тщательно разыграла раскаяние и успокоилась. Казалось, все вернулось на круги своя, но время от времени, сама того не желая, она думала о Петерсе. Эти воспоминания не давали ей покоя, заставляли рыдать по ночам и терзать зубами подушку. Промаявшись три недели, Ангелина плюнула на все условности, вызвала такси и поехала в ту самую грязную квартиру…

Все это было давно, так давно, что казалось неправдой. Теперь Ангелина ни за какие деньги не помчалась бы к Петерсу. Ведь она стала совсем другой – наглой и уверенной женщиной. Женщиной, знающей себе цену. Нельзя сказать, что изменения эти ей очень нравились. Уступив место расчетливой холодности, исчезли наивность, чистота и страстность. Теперь Ангелина, как хищница-самка, сама подбирала себе любовников. Некоторые из них ей нравились, как, например, генерал Клебаничев.

Игоря Петровича она приметила в одной из частных клиник, главный хирург которой был ее преданным ухажером. Ангелину впечатлило лицо генерала – крупное, скуластое, с породистым носом и решительным подбородком. В этот период она опять взялась за кисти и краски и тщательно подыскивала интересные образы, чтобы запечатлеть их на бумаге или на холсте. Сам того не ведая, Клебаничев оказался одним из тех мужчин, которые интересовали Ангелину. Но интересовали в первую очередь как натура для ее полотен. Она сделала так, что Клебаничев обратил на нее внимание, а затем пригласила в мастерскую. К сожалению, все, как обычно, закончилось постелью…

Ангелина не ставила перед собой конкретную цель – влюбить в себя генерала, но вскоре стала замечать, что Клебаничев привязывается к ней все сильнее и сильнее. Поняв, что эта длительная связь может закончиться недвусмысленным предложением со стороны генерала, Ангелина растерялась. С одной стороны, она мечтала избавиться от давно опостылевшего Юстинаса, который в последнее время совсем перестал ее удовлетворять. Но с другой – у Клебаничева была взрослая дочь, и Ангелина опасалась, что в этом направлении у нее могут возникнуть сложности. Но вскоре она познакомилась со Светланой, и все сомнения разом улетучились. Дочь Клебаничева оказалась приятной и начитанной девушкой, очень похожей на отца. Светлана сама разыскала Ангелину и в весьма тактичной форме предложила встретиться…

Воспоминания прервал настойчивый звонок в дверь.

«Кто это может быть? – растерялась Ангелина и посмотрела на часы. – Для Валика рановато… Может, какой-нибудь старый воздыхатель нагрянул?»

Мельком взглянув на себя в зеркало и убедившись, что прическа в полном порядке и макияж не размазан, она пошла открывать. Как ни странно, но на пороге стоял именно Валик с букетом крупных желтых роз.

– Привет, – весело поздоровался он и прошел в прихожую.

– Я не ждала тебя так рано, – призналась Ангелина, вглядываясь в его мужественное лицо. – Ты же обещал приехать в четыре, разве не так? Или я опять что-то перепутала?

– Нет, не перепутала, – Валик протянул ей цветы. – Это тебе.

– Спасибо, – Ангелина опустила лицо в огромные желтые бутоны и вдохнула в себя нежный аромат. – Ой, как вкусно пахнут… Но почему желтые? Это что, прощальный подарок?

На лице Валика появилась растерянность.

– Зачем «прощальный»? – с некоторым испугом спросил он. – С чего ты взяла?

– Потому что желтый цвет – это цвет разлуки, – иногда Ангелину немного раздражал уровень интеллекта любовника. – Ведь даже школьники знают это.

– Ну, я ведь не ребенок, – усмехнулся Валик. К нему вновь вернулись хорошее настроение и обычная уверенность.

– Кофе будешь? – ласково спросила Ангелина.

– Да.

– Тогда проходи в комнату, располагайся, – предложила Ангелина.

Поставив цветы в высокую хрустальную вазу, хозяйка направилась на кухню.

У нее был свой ритуал приготовления этого бодрящего напитка. Ангелина варила «вино Востока» по особому рецепту – после того, как сверху образовывалась густая пена, добавляла в нее сливок, отчего на коричневой поверхности появлялись мраморные разводы. Это было скорее красиво, чем вкусно. Гурманы предпочитали пить свой любимый напиток черным, зато на таких, как Валик, холодная эстетика производила неизгладимое впечатление. Помня об этом, Ангелина решила приготовить именно мраморный кофе.

Но не успела она даже открыть банку с зернами, как вдруг услышала раздраженный возглас Валика.

Вбежав в гостиную, она увидела, что любовник с ужасом смотрит на портрет, который она по неосторожности оставила на мольберте. На лице Валика застыло самое настоящее негодование, словно вместо обычного планшета он увидел гремучую змею, которая вот-вот его укусит. Заметив Ангелину, парень схватил портрет и, потрясая им, спросил:

– Что это такое?!

– Ты что, не видишь? – спокойно отреагировала женщина.

– В том-то и дело, что вижу… – Валик водрузил планшет на место и гневно заявил: – Сколько раз я просил не рисовать меня?

– Между прочим, я рисовала не тебя, – возразила Ангелина.

– А кого?

– Ну, так сразу и не скажешь, – она на мгновение задумалась. – Мужчина, изображенный на портрете, – собирательный образ. Так сказать, мой идеал. Такого человека в природе не существует…

– Как это – «не существует»?! – взорвался Валик. – У этого парня мои глаза! Мои брови, мой подбородок. Что еще? Ах, да, мои уши! Я каждое утро вижу эту рожу в зеркале, а ты говоришь…

– Значит, это сходство у меня получилось совершенно случайно, – Ангелина пожала плечами. – Я же не только художница, но и твоя возлюбленная. Думаю о тебе почти каждую минуту и, сама того не желая, рисую твои глаза, твой нос, твои уши… – Она подошла к Валику и обняла его за плечи. – Милый, разве это плохо?

Любовник резко отстранился и посмотрел на Ангелину немного странным взглядом, словно видел ее в первый раз.

– Но я же просил тебя не делать этого!

– Ты просил не рисовать тебя, – терпеливо пояснила женщина. – Но разве ты можешь запретить мне рисовать вообще?

– А почему бы и нет? – Вокруг рта Валика пролегли жесткие складки.

Ангелина нарочито громко рассмеялась, решив, что если это шутка, то не вполне удачная.

– Как только я сажусь к холсту, то представляю тебя. Именно поэтому во всех мужских портретах присутствуют твои черты. Другой бы мужик радовался, что его подруга и днем и ночью думает только о нем. А ты впадаешь в какую-то непонятную истерику… Создается впечатление, будто ты смертельно боишься, что этот портрет попадется на глаза твоей жене и она устроит тебе головомойку.

– Я не женат.

– Тогда в чем проблема?

– Я просто не хочу, чтобы ты меня рисовала, – тупо повторил Валик.

– Но почему?

– Потому!

И вот тут Ангелина заволновалась. На нее разом нахлынули всевозможные сомнения, и, чтобы развеять их, женщина заглянула любовнику в глаза.

Несколько минут они молча смотрели друг на друга, и эта долгая пауза еще больше увеличила расстояние между ними. Взгляд Валика стал необычайно жестким, холодным, пугающим. Ангелина поежилась, словно ей вдруг стало холодно, и попыталась ободряюще улыбнуться. Но улыбка получилась кривоватой и натянутой.

– Ну что мы стоим посреди комнаты, как два истукана, – тихо прошептала женщина. – Давай присядем на диван.

Валик промолчал, а мгновение спустя совершенно неожиданно и нарочито бодро предложил:

– Может, лучше покатаемся? Я на колесах.

– Покатаемся? – удивилась Ангелина.

– Да, съездим за город.

– Зачем?

– Ну, месяц назад мой приятель Макс купил шикарную дачу. Всего двадцать километров от Москвы… Я тебе, кажется, об этом рассказывал?

– Да, что-то припоминаю. Ты еще просил у меня совета, какого дизайнера лучше нанять, чтобы переделать интерьер.

– Вот видишь, ты все, оказывается, помнишь. Так вот, сегодня как раз имеется повод навестить Макса. Как ты?