Как птички-свиристели - Джонатан Рабан

— Да, разумеется, когда скажете.

— У вас нет гражданства.

— У меня британское гражданство.

— Значит, паспорт вы должны иметь при себе.

— Да, он у меня есть.

— Планируете куда-нибудь выезжать?

— Нет.

Они вышли в коридор, и Нэйджел положил руку Тому на плечо, чем немало его удивил.

— Я был с вами резковат, извините. День сегодня тяжелый.

— От меня вам никакой пользы, мне так жаль. Почему же, черт возьми, я оказался таким ненаблюдательным!..

В фойе детектив вручил Тому свою визитку.

— Надумаете уехать из города, не важно зачем, — звоните мне. Всплывет у вас хоть какая-нибудь мелочь — тоже звоните. Никогда не знаешь наверняка — а может, память к вам и вернется. Начнете вспоминать, что видели, — очень себе поможете, Томас. Через пару ли дней, через неделю ли, но мы с вами свяжемся.

Он протянул руку, улыбаясь устало и вымученно.

— Я хотел спросить, — сказал Том, — а что вы пишете?

— Киносценарии, — сварливо ответил Нэйджел, пресекая дальнейшие расспросы.

Том вернулся домой, и еще пятнадцать минут оставалось в запасе перед тем, как ехать в «Стебелек» за Финном. «Одно непрочитанное сообщение» в электронном почтовом ящике оказалось письмом от Бет:

Привет, Том!

Этот ПОРТРЕТ! Просто ужас, что творится, но я уверена, ты недоразумение уладишь и через день-другой все встанет на свои места. Надеюсь по крайней мере! Бог ты мой, наверняка фоторобот тебя шокировал! Ты и правда шел по той дороге, когда произошло похищение? Видел детей? Сочувствую их родителям. Кошмар. Раз все только об одном и говорят, тебе, по-моему, будет жутко неудобно появиться в «Стебельке» именно сейчас. Так что я заберу Финна, и пусть он севодня останется у меня. Так будет во всех отношениях лучше — думаю, ты согласен (?)

Пока.

До встр.,

До встр.? От одной коротенькой фразы Том вздрогнул и вообще счел сам тон письма подозрительным. Бет никогда раньше не писала «севодня». Словами из одних заглавных букв и восклицательными знаками она тоже не злоупотребляла. Неспроста эта оживленная болтовня, и очень Том сомневался, что жена хочет уберечь его от неловкости и только поэтому решила перехватить Финна.

Том рассчитывал, сын поможет ему уберечься от безумия. Он испытывал необходимость приготовить ребенку макароны с подливой, растянуться рядом на полу и вместе смотреть «Охотника на крокодилов» или «Планету животных» и слушать прибаутки Финна про «тук-тук!». Хотелось искупать мальчика, рассказать ему сказку на ночь, полежать с ним перед сном.

Том набрал номер рабочего телефона Бет, услышал автоответчик. Подумал было отправиться в «Стебелек» и опередить ее, по не хватило мужества — с такой пугающей ясностью представилась вспышка супружеского конфликта на глазах у воспитателей, детей и их родителей. Все они встанут на сторону Бет.

Без Финна процесс приготовления макарон и подливы казался невыносимым, и Том кое-как состряпал на ужин никудышный омлет по-испански. Кусочки яйца подгорели, кусочки картофеля, наоборот, остались сырыми и напоминали редис. Пока Том через силу ел, и тут возникла новая мысль. Полицейские, наверное, захотят обыскать дом. Так всегда делается. Об этом в первую очередь пишут в газетах. «Полиция произвела обыск жилища…» Если они заявятся в дом, то обнаружат Чика с мексиканцами. А если обнаружат Чика с мексиканцами, ответственность ляжет на него, Тома. Еще Бет говорила: «Помнишь Зои Баярд». Он окажется — какой там есть юридический термин — «соучастником постфактум». Могут и депортировать за сокрытие нелегалов, и не просто могут, а депортируют.

Том представил: под конвоем его заталкивают в самолет, вылетающий рейсом «Бритиш Эйрвейз», Финн рыдает в отдалении, а громилы-охранники не пускают ребенка к отцу. Том подумал: неразумно так паниковать. Но чем больше он размышлял, тем больше собственные страхи представлялись ему неким предвидением, даже делавшим картину возможных бед менее ужасной. Впрочем, есть еще время действовать — а ничего другого и не остается.

Только после двух выкуренных сигарет у Тома хватило духу спуститься в подвал к Чику.

— Пива хотеть? — Подрядчик открыл дверцу своего новенького холодильника, демонстрируя освещенные лампочкой полки, заставленные нехитрыми припасами.

— Нет, спасибо, сейчас не буду. Послушай, знаю, жутко неудобно получается, но тут наметилась одна проблемка. Понимаешь, полиция может приехать.

— Полиция? Вы звать полиция? — Лицо Чика начало мрачнеть и приобретать крайне неприятное выражение.

— Нет, нет, я не звать… — Том почувствовал, как сам переходит на ломаный язык, и ему тут же захотелось взять обратно повисшие в воздухе слова. — Это только… Ну, понимаешь, они могут здесь появиться. Чтобы со мной поговорить. А если ты будешь находиться здесь, и мексиканцы, то я подумал… Совсем было бы другое дело, имей ты гражданство или… грин-кард, вид на жительство…

— У меня водительские права, — отрезал Чик так, будто пригрозил: «У меня пушка».

— Да, но тебе, наверное, нужен именно вид на жительство, согласен? Просто не хочу втягивать тебя в неприятности, только и всего. Через пару дней дело уладится. И потом…

— Хесус говорить, он вас видеть по телику. Я ему сказать — нет. Парень-то тупой как пробка.

— Вышла дурацкая путаница. Полицейские пытаются разобраться. Но следующие дня два вам бы лучше тут не появляться. Извини.

— Он сказать, вы вляпаться по-крупному, — нахмурившись и ссутулив плечи, Чик угрюмо оглядел обстановку своего убежища.

— Он ошибается. Это все сплошная неправда. Вот он-то и вляпается, если полиция увидит, как он тут вкалывает. — Тому вдруг захотелось наказать Хесуса.

— Мексиканцы говорить, полиция бояться нечего. Только Иммиграционная служба.

— А мне так не кажется. Раз вы, ребята, без документов, отвечать придется мне, правильно? Тогда я в самом деле вляпаюсь.

— Крыльцо не готов еще. Нужен отделка. Сегодня краска достать, темно-зеленый, как вы сказать.

— Прекрасно. Слушай, я вам предлагаю всего лишь отложить работу, ну, вот только завтра и послезавтра повременить. Я, конечно же, хочу, чтобы вы вернулись потом, — обратился Том к телевизору, к стопке одежды на диване, к холодильнику и половичкам.

Аккуратное прямоугольное пространство, с которого подрядчик убрал всевозможный хранившийся в подвале хлам, смотрелось куда уютнее беллтаунской квартиры. Чик штудировал Доктора Сьюсса[135] и пил «Севен Ап». На телевизоре лежал уровень, сам телевизор помещался на подставке, чья единственная ножка была не просто вкопана в землю, а укреплена на дощечке. Том и в мыслях не имел выставлять человека из обжитого помещения, и ему неожиданно стало стыдно.

— Извини меня.

Китаец пожал плечами.

— Так неприятно тебе сообщать с бухты-барахты…

Чик глядел на Тома из-под распухших фиолетовых век, почти полностью скрывавших глаза, и на лице подрядчика застыло неподдельное горе.

— Послушай, как только все наладится, я сразу же позвоню. На твой пейджер…

— Может быть, — ответил Чик и принялся сворачивать спальный мешок.

Бет читала:

«Зимняя ловля стальноголового лосося — те же занятия сексом. Бывают дни, когда хочешь просто завалиться и уснуть, но порой это самая притягательная и захватывающая штука».

Дебра взялась выполнять работу журналиста, ведущего в «Oroonoko.com» раздел для рыболовов, и всю ее квартирку загромождали недавно купленные за счет организации принадлежности: ядовито-зеленые болотные сапоги, в которых Финн шлепал по комнате, гоняясь с рыболовным сачком за воображаемыми бабочками; удочка и коробка ярких мушек — трогать их Финну запрещалось. А сейчас он свернулся клубочком под клетчатым пледом, поглощенный электронной игрой. С кресла доносилось тоненькое механическое щелканье и попискивание — мальчик сражался с полчищами инопланетных захватчиков.

— Не знаю, — сказала Бет, — прямо не знаю.

— Насчет моего материала? — спросила Дебра, и лицо ее сразу стало встревоженным.

— Нет, прости, я еще не дочитала. Начало очень сильное, по-моему.

— Думаешь, ничего? А выходил ведь сущий кошмар.

— Нет, очень забавно, правда. Дай-ка я закончу…

«Я взяла грузило № 10 (а с забрасыванием удочки у меня дело обстоит очень неважно, учтите). Насадила на крючок диковинную мушку, и вот какой неудачей окончилась моя вторая попытка что-нибудь поймать в том прудике, заросшем ольхой: удочку-то я закинула, но моя наживка (единственная — вы, думаю, догадались) застряла в ветвях дерева. Снова лезу в коробочку с мушками! На глаза попадается зеленая нахлыстовая приманка (зеленая у нее, насколько можно судить, только маленькая верхняя часть, а сама она вообще-то ярко-желтая)…»