Квартирный вопрос (сборник) - Алекс Клемешье

— Спускаемся! Спускаемся! — зашумели попутчики вокруг.

Лифт еще раз встряхнуло, и он поехал. Судя по рассказам родителей, спуск на новый Этаж должен занять минут десять.

— Мира, что-то не так! — забеспокоился Иван.

— Что? Мы же едем…

— Едем, но куда?

Мира поняла. Это казалось невозможным, но сила гравитации не могла обманывать. Вопреки всему, что они знали о законах Обиталища, кабина Лифта рывками тащила их вверх.

— Ничего страшного. Это… просто… так надо… — неуверенно выдавила Мира.

Движения кабины внезапно стали плавными, и теперь сложно было понять, куда двигался Лифт.

— Видите, беспокоиться не о чем! — с облегчением произнесла Мира. — Всё хорошо. Скоро приедем на свой Этаж. Несколько минут — и мы дома! Прощайте, родительские наставления! О большем и мечтать глупо.

— Не знаю, — подал голос худощавый Андрей, стоявший возле дверей. — Я буду скучать…

— И я тоже, — Катя, подруга Андрея, уткнулась лицом ему в плечо.

— По кому? — возмутилась Мира. — По мамочке с папочкой? Да они же постоянно лезли не в свои дела! Неужели вас не бесили все эти бесконечные расспросы? — в голосе Миры зазвучали саркастические нотки: — «Ты поела? Во сколько вернешься домой? Почему не убралась в комнате? Когда ты наконец займешься делом? Станешь взрослее?..» Да как можно стать взрослее, если каждый твой шаг контролируют и обсуждают?!

Некоторые пассажиры Лифта закивали, другие — просто улыбнулись. Мира обвела победоносным взором своих попутчиков.

— Лучше подумайте, кого выбрать на пост Старейшины Этажа! По Правилам это должен быть мужчина — сильный духом, уверенный в себе, решительный, умный… как мой Ваня.

За одно мгновение на утонувшего в тени девушки Ивана устремились десятки глаз. Мира крепко, почти властно, взяла за руку своего молодого человека.

— Я? — удивился Ваня.

— Конечно, — ни секунды не сомневаясь, подтвердила Мира. — Ты — идеальный кандидат! К тому же, я всегда буду рядом и смогу за тобой присматривать.

Покрасневший Иван был готов провалиться сквозь днище Лифта. Последний раз нечто подобное он испытывал год назад, когда отец едва ли не каждому встречному рассказывал, что его сына назначили помощником Библиотекаря…

«Он искренне за меня радовался», — подумал Иван и вздохнул. Ведь он больше никогда не увидит отца, не услышит его голос… Ни-ког-да… Это слово тремя короткими взмахами ножа отсекло прошлое от настоящего…

Свет в кабине мигнул и погас. На короткое мгновение воцарилась тревожная тишина. Мира с такой силой сдавила ладонь Ивана, что чуть не сломала ему пальцы. Лифт, как и в начале движения, пополз вверх рывками, содрогаясь от каждого преодоленного отрезка пути. Тишину стремительно заполнил рой испуганных голосов:

— Опять… Думаете, это нормально?

— Родители ничего об этом не говорили…

— А если мы отсюда никогда не выберемся?!

Некоторые из попутчиков судорожно забарабанили по стенам кабины. Мерцая, включились аварийные лампы, осветив перекошенные страхом лица. Неожиданно кабину тряхнуло с такой силой, что все пассажиры повалились друг на друга. Мира ногтями впилась в руку Ивана:

— Не отпускай меня, во имя Шекли!

Лифт замер на месте. Аварийные лампы погасли, лишь кнопка на стене продолжала пульсировать во тьме. В висках Ивана застучала кровь. Юноша прижался спиной к стене и постарался привести дыхание в норму. Надо успокоиться, взять себя в руки… Тщетно. Страх уверенно заполнял мысли, наполнял мышцы свинцом, сковывал движения, как будто говорил: «Не сопротивляйся, от тебя уже ничего не зависит!»

Иван не сопротивлялся. Он просто ждал чуда.

И, как ни странно, оно произошло…

— Чудес не бывает, — похлопав по плечу Сергея, сказал Библиотекарь. — Они уже не вернутся, как не вернулись когда-то и мы.

Они стояли на Лифтовой Площади и смотрели на сомкнутые двери, отделяющие Этаж от шахты. Всего пару метров, но это расстояние казалось непреодолимым.

— Знаю, — выдохнул Сергей. — От этого и больно. Как они там без нас?

— Да как все, — грустно улыбнулся Библиотекарь. — Приедут на свой Этаж, выберут Старейшину, расселятся по отсекам… Ну а дальше свои детки пойдут. Взрослая жизнь так завертится, что не успеют оглянуться, как станут такими же, как мы, ворчливыми стариками, — он снова похлопал Сергея по плечу. — Да не волнуйся ты! Справится твой Ванька. Парень мозговитый, все на лету схватывает. Глядишь, и Старейшиной выберут. Да и девушка у него вроде нормальная…

— Не нравится мне эта Мира, — нахмурился Шестов. — Не пара она моему сыну! Такая своего не упустит, даже если придется через людей перешагивать. А Ванька мой — доверчивый. Он и к жизни-то толком не приспособлен… Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Библиотекарь. — Тебя все родители на Этаже понимают. Потому что точно так же думают: мол, дети без рук без ног — приедут на свой Этаж и с голода помрут… Да проснись же, Сергей Федорович! Тебе скоро сорок лет. Дети выросли. У них своя жизнь. Мы — лишние.

Сергей опустил взгляд и кивнул:

— Может, ты и прав.

— Конечно, прав, — подтвердил Библиотекарь. — Пойдем лучше выпьем, чтобы у детей все путем было! У меня со вчерашнего еще бутылочка «домашней» осталась на этот случай.

Идти до Библиотеки было недолго. От Лифтовой Площади — к Центральному Парку с его недосягаемыми серыми сводами и витиеватыми колонами. Мимо башни Старейшины, включенных фонтанов, старых лавочек и причудливых растений в кадках. Затем по проспекту вдоль жилых отсеков, в окнах которых обязательно промелькнет знакомое лицо.

Стеклянные двери Библиотеки были открыты. В просторном зале пахло пылью, бумагой и забытыми мыслями. Несметное количество книг бесформенной грудой лежало на полу перед стеллажами, ожидая своей очереди. Расставлять фолианты следовало строго по алфавиту и, судя по пустым полкам, работы хватит еще не на один десяток лет.

Библиотекарь бережно убрал с рабочего стола книги, включил лампу. Через минуту на маленьком островке света уместились бутылка настойки, пластиковая посуда и брикеты с едой.

— Ну… — поднял стопку Библиотекарь. — Чтобы у них все было, чего у нас не было!

Пластиковые стаканчики беззвучно стукнулись, горький алкоголь заглушил мысли. Сергей распаковал свой брикет, вспомнив детское ощущение любопытства. Все брикеты в Кладовой выглядели одинаково, надписи на коричневой упаковке отсутствовали, и узнать, что внутри, можно было только развернув содержимое. Сегодня ему досталась малоаппетитная коричневая масса.