Чужак. Сапсан и нетопырь - Север Снег

— Ну вот, — счел нужным подбодрить друзей Дар, — Половину дела мы сделали — выбрались из лап некроманта живыми и невредимыми. По-моему — это уже немало. Сегодня придется перетерпеть, а завтра мы с Квинтом поохотимся — раз здесь когда-то жили люди, значит и дичь найдется наверняка. Не друг друга же они жрали…

Шутка вышла невеселой. Костер быстро прогорел и погас. По-прежнему тесно прижавшись, чтобы сохранить остатки тепла, полусидя, они задремали. Дар держал свой стреломет на коленях, сквозь дремоту он просматривал вторым зрением подходы к пещере. Но, ни человек, ни зверь их не потревожили…

В это утро Левон, вопреки заведенному десятилетиями порядку, не пошел, как обычно, в кузницу. Он умылся, надел чистую рубаху, которую носил на праздники, и нацепил эмблему цехового мастера, символ покровителя-Кнума — бляху с молотом. Однако за столом, во время семейного завтрака, царило отнюдь не праздничное настроение. Левону предстояло сегодня идти в суд — по поводу долга Мумию, владельцу ссудного банка квартала кузнечных дел мастеров. Долг остался невыплаченным — дела у кузнеца шли плохо. Конечно же, вовсе не от лени или неумения — изделия Левона славились в кузнечном цехе Вольсинии. Да и старший его сын и помощник Урий уже догнал мастерством отца. Но состоянию дел это мало помогало… Изделия ремесленников последние годы расходились плохо. Частная фабрика патриция Лентулла разоряла кузнецов. Что толку, что лемех плуга, откованный Левоном, украшенный гравировкой, с наговором от прадедов, мог служить трем поколениям крестьянской семьи, оставаясь острым и блестящим. Фабричный лемех, грубоватый, безликий, портился через десяток лет, но продавался втрое дешевле. А мог бы быть дешевле и вчетверо — и тогда бы Лентулл не остался внакладе. Хороший же металл, амулеты от жрецов Кнума, качественная работа обходились цеховым кузнецам в копеечку. Вот и редели кузнечные ряды — кто устраивался наемным рабочим на фабрику, кто просто прикрывал дело и съезжал неизвестно куда. Левон пока держался, старался перейти на изделия, которые фабрика еще не освоила. Но трудный год заставил его влезть в долги. Левон переживал от своей беспомощности — его умелые трудовые руки оказывались ненужными… Если суд не даст отсрочку — кузню продадут за долги. Сын Урий не сможет унаследовать дела отца, как это велось в их роду уже неведомо сколько поколений. Урий и так уже засиделся в подмастерьях — давно пора было ему сдать цеховой экзамен и открывать свое дело, жениться, заводить Левону внуков. Жаль, что жена Левона их не увидит — умерла она, уже пять лет как, в год, когда твари Отступников принесли в город Оранжевый Мор. И дочку Эвтику пора замуж выдавать, а приданого нет. Есть, правда, еще младший сын — Пилад, он учился на старших курсах имперской школы чиновников в столице, совсем недавно закончил. Левон давно уже не мог послать сыну ни динария — тому приходилось как-то перебиваться самому…

В суде было людно, шумно и душно. Левон с трудом выяснил у служителя, в каком зале будет слушаться его дело, и поспешил туда. Ему пришлось ждать, пока были рассмотрены два других дела — на каждое у судьи ушло не более трети часа. Наконец, пристав выкрикнул:

— Слушается дело банкира Цераписа Нерфиния Мумия против кузнеца Левона Фабрия!

Банкира представлял адвокат — тощий, суетливый, с крысиными повадками. Судья, багровый от жары и неумеренного потребления гебальского крепленого вина, сидел под кованым изваянием пера Мааты — символа справедливости. Со стороны публики казалось, что острие пера готово вонзиться ему в лысину…

Секретарь монотонно зачитал суть иска — банкир Церапис Нерфиний Мумий представлял копии заемных документов со стороны кузнеца Левона Фабрия, и требовал, в связи с просрочкой уплаты долга, обратить взыскание на имущество ответчика.

— Ответчик кузнец Левон Фабрий присутствует? — не глядя в зал, задал вопрос судья.

— Да, ваша честь, я здесь, — отозвался Левон.

— Вы подтверждаете, что брали в долг и что срок возврата истек?

— Да, ваша честь, но я прошу отсрочку.

— Вы обращались к этой просьбой к истцу?

Адвокат истца засуетился, вытащил еще какую-то бумагу и заявил, что его доверитель поручил заявить, что один раз отсрочка должнику уже предоставлялась.

— На семь дней! — возмущенно воскликнул Левон. — Где я найду за такой срок деньги на уплату! Ведь из-за процентов я и так должен возвращать в полтора раза больше взятого…

— Ответчик не имеет больше права на отсрочку, — объявил его честь. — Левон Фабрий, вы готовы уплатить долг сегодня же?

— Нет, ваша честь, у меня нет таких денег…

— В таком случае — постановляю! — судья громко ударил молоточком по бронзовому гонгу, и мелодичный звон разнесся по залу. — Если сегодня, до захода солнца, долг не будет уплачен, имущество ответчика подлежит конфискации, для аукционной продажи в счет долга. В случае, если сумма имущества превышает сумму долга, остаток вручается ответчику за вычетом пятидесяти динариев судебных издержек. Прошу очистить зал!

— Но ваша честь, моя семья останется без крыши над головой и без средств к существованию!

— Прошу очистить зал! — повторил судья, а пристав, видевший подобные сцены не одну сотню раз, начал надвигаться на Левона…

Шатаясь, Левон вышел из суда и побрел по улице. Ноги сами принесли его к дому старшины цеха. Старшину Диптера Левон знал еще подмастерьем, сам участвовал в приеме от него экзамена на мастерство. Диптер принял мастера вежливо, но в глаза глядеть избегал. И на попытку Левона попросить заплатить за него долг из цеховой кассы твердо, но по-прежнему не глядя в глаза ответил, что это невозможно. Касса почти пуста — у всех сейчас дела плохи.

— И дело не только в этом, мастер Левон. Ты же знаешь, как эти дела велись исстари — если у мастеров не хватало денег на закупку материала, на инструменты — ссуду брали в цеховой кассе. Если у всего цеха проблемы — обращались к городскому префекту, а то и к самому префекту казначейства. И всегда получали необходимое — с проверками, контролем расходов, конечно — а как же иначе? Но даже помыслить о том, чтобы разорить мастеров, пустить их по миру — такого не бывало! А сейчас в канцелярии у префекта какой-то 3-й советник заявляет — нечего у государства занимать, идите в частный банк, берите деньги под залог имущества. А глазенки у поганца бегают, блудливо так — интересно, сколько ему тот же Мумий приплачивает за такое "сохранение государственных финансов"…

— Ну что же, будь здоров, старшина, — Левон поднялся из-за стола, так и не притронувшись к налитому ему бокалу вина. — Извини, если что было не так.