Эпоха королей (ЛП) - Нира Страусс

Я знала только одно — герцогиня считала её глупой и с нетерпением ждала возможности заменить её мной. И теперь мне казалось, что на это может быть больше одной причины.

— Ты, наверно, всю жизнь ждала своего выхода в свет, — заметила я. Она не сводила глаз со своих рук на коленях и вздрогнула, когда я заговорила с ней напрямую. — Разве это не лишит тебя шанса на хорошее будущее?

Я никогда не была так близка к высшему обществу, как прямо сейчас в этой комнате, но знала основы. Жизни всех дочерей знатных семей вращались вокруг дебюта и поиска хорошего мужа. Им не нужно было беспокоиться ни о работе, ни о деньгах или пропитании, ни о том, замёрзнут ли они, найдут ли их Дикие Охотники. Их задача — быстро и удачно выйти замуж, чтобы как можно скорее начать рожать детей. Никогда им не завидовала.

После нескольких мгновений раздумий девушка открыла рот, но герцогиня не дала ей заговорить.

— Мы уже всё обсудили. Не беспокойся о будущем Плумерии. Всё продумано.

Затем она принялась перечислять всё, что мне нужно знать о её племяннице: как она двигается, делает реверансы, танцует, позволенные и запрещённые ответы, манеры за столом, этикет и даже то, как она смотрит. Оказывается, молодые дворянки пользовались секретным языком ресниц.

Ничто из этого не было для меня проблемой.

— Мне просто нужно провести с ней время и понаблюдать. У меня хорошо получается подражать.

Герцогиня лукаво улыбнулась.

— Это я знаю. Но, как тебе известно, я предпочитаю говорить прямо. На этот раз ты не будешь играть перед обычной публикой. Ты не будешь глупенькой продавщицей, на которую никто не обращает внимания. Ты станешь наследницей герцогини, рождённой править одним из четырёх герцогств королевства, и место, куда мы отправимся, полно кровожадных чудовищ, куда страшнее Спорайна. Один неверный шаг — и даже я не смогу собрать твои останки.

Мои босые ступни медленно утопают во влажном песке. Это ощущение просто волшебное. Мельчайшие золотисто-белые песчинки проникают меж пальцев и щекочут кожу. Я оглядываюсь назад и, хотя мне кажется, что я гуляю уже долго, следы начинаются всего в нескольких метрах.

Я знаю, что это сон, потому что я на открытом воздухе, в самом воздушном и полупрозрачном платье, которое я когда-либо видела. Я даже не знала, что такое платье может существовать. Поэтому оно не может быть реальным. И хотя я клянусь, что никогда бы не надела что-то подобное, всё равно с трепетом провожу пальцами по его бокам. Оно насыщенного зелёного цвета, как листья берёз весной, и на ощупь похоже на холодное масло. Мои ноги попеременно то обнажают, то скрывают два разреза, доходящие до бёдер.

«Никогда бы не надела ничего подобного», — думаю я, теребя более плотные полосы ткани, охватывающие мою талию и грудь и оставляющие большую часть тела на виду. Но я не могу отрицать, что это красиво. Нет ни корсетов, ни ремней, ни каблуков, ни необходимости скрывать ключицы платком.

Второй примечательной деталью сна является Мэддокс, сидящий вдали на песке. Его мощные, удивительные крылья, не скрытые чарами, сейчас сложены и касаются земли. Он расслабленно опустил руки на колени и смотрит на воду.

Он тоже одет гораздо менее формально, чем обычно, и в стиле, который я никогда не видела на мужчине. Босой, в свободных чёрных штанах и белой рубашке, не застёгнутой и с рукавами, закатанными до локтей. Мой взгляд бесцеремонно скользит по его обнажённым мускулам и татуировке на ключицах, идентичной моей.

Тёплый солёный ветер меняет направление и теперь дует мне в спину. Спустя несколько секунд Мэддокс выпрямляется и поворачивается ко мне. Он не встаёт и не делает никаких движений, но я прекрасно чувствую, как его взгляд скользит по моей фигуре, с головы до ног и обратно.

Я останавливаюсь перед ним. Его губы чуть приоткрыты, и выражение лица… У меня учащается пульс. Его глаза полностью янтарные; они светятся изнутри.

Поскольку Мэддокс в моём сне не спешит заводить разговор, я указываю на его крылья.

— Тебе не больно? — Вся нижняя часть крыльев смялась, распластавшись по земле.

Он моргает несколько раз, как будто выходит из транса. Его глаза оглядывают береговую линию, по которой я пришла, словно он что-то ищет. Затем уголки его губ слегка приподымаются.

Он чуть подёргивает крыльями, разбрасывая песок вокруг.

— Они сделаны из мембраны, гораздо более гибкой, чем кажется, что позволяет отлично маневрировать во время полета. — Его голос звучит хрипло, как бывает, когда долго не говоришь или когда тебя переполняют сильные эмоции. — Хочешь проверить?

Одно из его крыльев разворачивается у плеча и приближается ко мне. У меня уходит несколько секунд на осознание того, что он приглашает меня прикоснуться к ним.

Это ведь сон, так какая разница?

Я касаюсь пальцами жёсткой части, которая издалека кажется пятью вытянутыми пальцами. Это чистая кость. Я спускаюсь ниже и ахаю, коснувшись мембраны. На ощупь как самая качественная кожа.

— Она очень мягкая, — шепчу я.

Он не отвечает. Его взгляд прикован к моим пальцам; я даже готова поклясться, что его скулы покрылись румянцем. Беззастенчиво улыбаюсь. Увидеть смущённого Мэддокса — это зрелище, достойное внимания.

Сажусь рядом с ним и наслаждаюсь видом на море, о существовании которого я даже не подозревала. Вода здесь бирюзовая и настолько прозрачная, что хорошо видно дно.

Я глубоко вдыхаю солёный воздух.

— Удивительное место.

Меня никогда не тянуло к побережью, но это место не имеет ничего общего с берегами Гибернии. Море Вах всегда бурное и грозное, и никто не приближается к его берегам из-за диких манан-лир. Но этот пляж… Как и с платьем, я не могу отрицать приятные искорки в груди, когда вижу столько красоты и ярких красок.

Мэддокс смотрит на меня так пристально, что его взгляд почти обжигает.

— Ты знаешь, где находишься?

Да, в своей постели, сплю.

Изгибаю губы в саркастичной усмешке.

— А ты?

К моему удивлению, он медленно кивает.

— Это мой дом. Дагарт.

Это название пробуждает отголоски воспоминаний, но я не могу за них ухватиться. К тому же…

Хмурюсь.

— Почему в своём сне я оказалась у тебя дома, если никогда не видела этого места?

Мэддокс отвечает полуулыбкой и внезапно подаётся вперёд. Он опирается одной рукой на песок и наклоняется, пока его лицо не оказывается в нескольких сантиметрах от моего. Я не вижу ни моря, ни неба, только Мэддокса, и чувствую тепло и восхитительный запах, исходящие от него.

Мой взгляд опускается с его глаз к губам, и я невольно задаюсь вопросом, почему я впервые вижу настолько отчётливый сон, что могу даже сосчитать волоски на его челюсти. Почему мне кажется, что моя кожа действительно впитывает солёный воздух. Почему от мысли, что от поцелуя нас отделяет одно малейшее движение, моё сердце совершает всевозможные кульбиты.

Это самый странный сон, который у меня когда-либо был.

И я думаю, что хотела бы остаться в нём намного дольше.

Когда Мэддокс говорит, его дыхание касается моих губ. Я почти уверена, что чувствую запах виски.

— Кто сказал, что мы сейчас в твоём сне?

Я резко поднимаю взгляд. Дракон смотрит на меня так, будто бросает вызов; я забываю как дышать.

— Это всё нереально, — шепчу я. Не может быть. Я пожирала его глазами и бесстыдно трогала его крылья.

Он тихо смеётся, демонстрируя свои красивые зубы, и его лицо становится не просто привлекательным, а убийственно красивым. Он спокойно убирает непослушные пряди моих волос за ухо и оставляет руку там, ласково касаясь моей щеки.

Его золотые глаза снова находят мои губы.