Дорога домой. Автобиографическая повесть - Сергей Пустовойтов

Был со мной тогда один странный случай. Денег не было, а сильно хотелось есть. Стоял я у проспекта Космонавтов, не далеко от дома. Глотаю слюну и думаю, «сколько еще мне голодать». Вдруг шум такой, и под ноги мои с неба падает комок свернутых денег. Ни машин, ни людей, ни ветерка, раннее утро и просто с неба упало двенадцать рублей. Наелся, помню, я тогда в кафе пельменей с томатным соком и подумал, что Бог есть и, что более важно, слышит меня. В этот день я пошел впервые на служение в Никольский храм и слышал впервые проповедь про Иосифа, которого продали в рабство его родные старшие братья. Но вскоре всё забылось, и я посещал только партсобрания.

В самый канун новогодних выходных 1979 года, я решил навестить на Кавказе маму. наивно, как оказалось, полагая, что через город Шевченко (ныне Актау) доберусь быстрее и главное дешевле в Нальчик. Приземлившись в городе, названном в честь великого украинского кобзаря Тараса Григорьевича Шевченко, я понял, как сильно ошибался. Билетов в Нальчик не было, а так же не было и билетов на ближайшую неделю назад – в столицу Казахстана Алма-Ату. Я созвонился с мамой и «поздравил» её с таким печальным раскладом событий, узнал адрес наших бывших по Кавказу соседей Капустиных.

Проехав одну очень короткую остановку на автобусе-гармошке от аэропорта, я оказался у заветной двери на третьем этаже подъездного новенького дома, по адресу: горд Шевченко 12-1-70. Дверь отворилась, и я увидел хорошенькую девушку с половой тряпкой в руке. Глаза её округлились, тряпка сползла на пол. Повзрослевшая бывшая соседка Люда Кабалоева удивленно спросила:

– Ты как здесь оказался?

– Может быть, запустишь сначала? – предложил я.

– Проходи в зал. Домою полы, расскажешь? И родителям надо позвонить, предупредить, что гость у нас незваный.

Люда подросла, но была очень худенькой. В детстве она мне нравилась больше, а теперь проявились кавказские черты лица и эта чрезмерная худоба.

Вечером дома собрались все. Её сводный брат Гриша, отчим – мужчина без права голоса и мать Ирина Григорьевна – женщина творческая, властная, не в меру активная и гордая. Мне отвели место для ночлега – это была кровать Люды в детской комнате, а остальным достались диван и тахта в зале.

В ожидании Новогодних курантов все плотно и вкусно заправлялись едой за праздничным столом и выпивали. Люда, что для меня было удивительно, пила водку с отчимом на равных, а я пил Кагор. Потом, под выстрелы салюта, все выпили шампанского.

Далеко за полночь я пошел спать и быстро уснул. А под утро увидел, что в кровати со мной спит Люда. Я разбудил ее и выяснил, что она по привычке забрела сонная в свою постель. Мы поцеловались, я встал с постели, чтобы одеться и в этот миг вошла Ирина Григорьевна. Прикрыться мне было нечем, она нагло смотрела мне промеж ног.

– Так, что тут было? – Спросила она в игривом тоне.

– Ничего такого, о чем вы подумали, – Ответил я.

– А жаль, мне такой зять, она снова осмотрела меня с пояса до пят, подошел бы!

– Да… внуки были бы красивые.

Через неделю я вернулся в дом отца. Нина Григорьевна – моя вторая мама, как могла меня обхаживала. Отец стал меня возить к знакомым, у которых были дочери на выданье и я понял, что они боятся моего отъезда навсегда, боятся остаться под старость лет одни, но со мной уже происходили перемены…

У меня пропал аппетит, мне сильно хотелось ребёнка, я переживал панический страх, не объяснимую опасность для жизни, а так же того, что после меня не останется никого, никакого наследника.

В то же время, меня невероятно тянуло только к Людмиле.

Мной управляло что-то, или кто-то, какая-то сущность, и эта сущность, перевела меня на заочное отделение института, испортила все отношения с отцом и Ниной Григорьевной, заставила обмануть мать и та, не догадываясь о моих намерениях жениться на Людмиле, обменяла квартиру и переехала в Шевченко.

10 июня 1980 года я стал жителем города Шевченко по адресу: 11-5-61. Ачерез месяц 10 июля, вопреки воле моих родителей, я женился на Людмиле Кабалоевой, дочери заместителя министра сельского хозяйства по ветеринарии Северной Осетии Алексея Кабалоева, который давно уже жил в другой семье в городе Орджоникидзе (ныне Владикавказ) и Ирины Григорьевны Капустиной, инженера по ТБ СМУ-10 посёлка Умирзак.

На свадьбе не было ни моего отца ни мамы, её отца и других родственников тоже. Грусть и обида витали в воздухе, и только один человек праздновал победу, этим человеком была тёща. Её планы осуществлялись.

Она всем руководила. По её совету я устроился в пожарную охрану и жил в ее квартире, так как, мою маму никто не хотел видеть и признавать родственницей, да и она сама не желала этого родства.

13 апреля 1981 года у меня родился сын Иван. Назвал я его в честь своего отца и это событие нас с отцом примирило.

Ощущение свободы

14 апреля 1981 года я проснулся другим человеком. Сущность, управлявшая мной до этой поры, испарилась.

Я ощутил себя свободным, стал поправляться, засматриваться на других женщин, во мне снова кипела жизнь, мне захотелось рисовать, петь и радоваться жизни. Этот настрой проявился и в работе, меня заметили и стали двигать по службе. А ещё через год, Люда родила еще одного сына, которого мы назвали в честь ее отца Алексеем. Мы переехали в свою двухкомнатную квартиру в престижный пятый микрорайон.

ПРЕДДИПЛОМНАЯ ПРАКТИКА

На полгода я оставил семью и снова оказался в Алма-Ате, где началась моя преддипломная практика. Жил я теперь один в однокомнатной квартире принадлежавшей Нине Григорьевне.

Дипломная работа, которую я писал, являлась составной частью диссертации моего дипломного руководителя и была посвящена защите атомных реакторов РБМК, на случай появления аварийных ситуаций. Именно такой реактор ещё работал в то время в Чернобыле.

Эти полгода были очень насыщенными любовными историями и все же, как это было не печально осознавать, но и они завершились. Диплом был, как говорится, в кармане и заплаканные подруги махали вслед уходящему поезду.

Возвращение

Начальник отдела пожарной охраны №42 полковник Кириленко Фёдор Зиновьевич ждал меня с необычным известием. Городской комитет компартии приглашал меня на работу в качестве инструктора идеологического отдела. Попытка отказа не прошла, потому что, когда партия приказывала, коммунист обязан был подчиняться.

В этот же день меня принял в своём кабинете первый секретарь горкома Губанов Виктор Афанасьевич и представил коллективу.

По красной ковровой дорожке второго этажа меня подвели к помещению, над дверью которого, что для меня было удивительно, уже висела табличка с моей фамилией.

Коллектив был замечательный, очень трудолюбивый и образованный, достойнейшие люди того времени такие, как Савченко Нина, Бережная Надежда и многие другие, честно и с азартом руководили всеми структурами города Шевченко.

Необходимо было снова и снова учиться, и меня вместе с такими же инструкторами Батыровым Талапом и Бортник Михаилом направили на учёбу в высшую партийную школу Казахской ССР, которая находилась в Алма-Ате, на самом верху проспекта Ленина. Экзамены мы сдали успешно, и на первом собеседовании нам пожелал успешной учёбы и пожал руки первый секретарь компартии Казахстана Нурсултан Абишевич Назарбаев.

Следующая встреча, уже с президентом Назарбаевым Н. А. у меня была намного позже, когда я был приглашен акимом Мангистауской области Кииновым Л. К. в качестве фотографа на известную встречу «Пятерки без галстуков», проходившую в Актау 6 июля 2002 года.

И если кто-то, поздоровавшись с высокопоставленными чиновниками, мог неделю не мыть руки, то я из таких встреч, выносил для себя главное: власть – великое разочарование для человека достигшего её. И чем больше человеческих судеб тебе вверено, тем меньше у тебя личной свободы. Стремясь к власти и достигая ее, человек становится заложником этой власти…

Конец ознакомительного фрагмента.