Мой грешный муж - Миа Винси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он добился именно того, чего хотел, за исключением, пожалуй, беспорядка на полу. Каким стойким он был, каким героическим, умным и сильным. Каким чемпионом. Каким гением. Каким человеком.
Он вымылся, разделся, умылся благословенно холодной водой и забрался в свою пустую постель.
Он понял, что прошлой ночью спал не здесь. Прошлой ночью он спал с ней. Казалось, что прошел целый год, вместившийся в один день: Кассандра и Болдервуд, Айзек и Кассандра.
Черт возьми, я дурак. Мне не следовало этого начинать. Мне не следовало уходить.
Он взбил подушку и лег обратно.
Я мог бы переспать с ней без риска беременности. Есть ведь способы. Я их знаю.
Он перевернулся на бок.
Нет, так нечестно. Я обещала быть честным, это было бы худшей ложью.
Он перевернулся на спину.
Один раз не повредит. Какова вероятность, что она забеременеет после первого и единственного раза? Одного раза будет достаточно, и никакого вреда от этого не будет.
Он повернулся на другую сторону, сжал кулаки под подушкой.
Я мог бы раствориться в ней, позволить ей раствориться во мне. И все же я ушел. Какой идиот.
Я ушел.
Он перевернулся на спину и уставился в темноту, и на него снизошло странное умиротворение.
Я сделал это. Я ушел. Я сказал, что смогу остановиться, и я остановился.
Значит, ему не о чем было беспокоиться. Вообще нечего было бояться.
ГЛАВА 16
На следующий день Кассандра сидела с сэром Гордоном Беллом и мистером Дасом за большим столом в кабинете Джошуа, ожидая Джошуа, который, по слухам, был где-то в доме. Она не видела его с тех пор, как он ушел из ее комнаты прошлой ночью, и была бы счастлива никогда его больше не видеть. Как она могла смотреть ему в глаза после своего бесстыдного поведения и его отрезвляющего ухода?
Затем он ворвался внутрь, пинком захлопнув за собой дверь, создав вихрь, от которого затрепетали бумаги на столе. Кассандра уставилась на стену с книгами, чувствуя, как жар унижения пробегает по ее коже.
— Сэр Гордон, превосходно, — сказал Джошуа. — Давайте покончим с этой ерундой.
Этот момент пройдет, подумала она. Она будет игнорировать его, а он ее.
Но он этого не сделал.
Он остановился рядом с ее креслом. Искоса взглянув на него, она поняла, что он смотрит прямо на нее. Легкое прикосновение к ее плечу: она отшатнулась, с ужасом осознавая, что за ними наблюдают.
— С тобой все в порядке? — тихо спросил он.
Тогда ей пришлось взглянуть на него. Этим утром он снова не побрился и был без сюртука, а его шейный платок был завязан простым узлом на шее, которую она целовала прошлой ночью. Она сдержала свой комментарий по поводу его внешности, ибо она была достаточно мудрый, чтобы понять, что ругала она его совсем по другой причине; кроме того, она выглядела не намного лучше, потому что она спала плохо и встала поздно, и натянула свободное утреннее платье, потому что ее служанка была занята другими делами. Из-за хозяйственных забот у нее не было времени переодеться, когда объявили о приходе сэра Гордона. Но сэр Гордон был другом семьи, мистер Дас — добродушным человеком, а Джошуа — сущим дьяволом, так что его мнение не имело никакого значения.
И все же выражение его лица было слишком нежным для дьявола, и она поймала себя на том, что вновь переживает тот трепет, который испытала, когда его губы коснулись ее. Под прикрытием стола она крепко сжала бедра, ощущая чувствительность из-за розовой сыпи, появившейся из-за его небритых щек.
— Спасибо, — ответила она. — Я чувствую себя вполне хорошо.
— Хорошо.
Тяжелые часы тикнули — раз, другой, третий, — и затем он снова начал двигаться, расхаживая взад-вперед по комнате, привлекая к себе внимание своей энергичностью.
— Похоже, сэр Гордон, что для борьбы со скандалами и развратом нужен адвокат особого рода, — сказал Джошуа. — Мои штатные юристы хороши в вопросах коммерции, но для того, чтобы разобраться в супружеской измене, нужно обратиться к специалисту высшего класса.
Сэра Гордона нельзя было шокировать. Он сцепил пальцы домиком, пристально посмотрел на Джошуа своими ясными голубыми глазами и ничего не сказал. Мистер Дас вертел в руках ручку, пряча улыбку.
— Моему мужу трудно выражать свои мысли, сэр Гордон, — сказала Кассандра. — Уверяю вас, мы благодарны вам за то, что вы возглавляете его защиту.
— Я буду ему благодарен, когда он закроет это дело и я смогу вернуться к нормальной жизни.
О, как было заботливо с его стороны напомнить ей о его обычной жизни без нее. Он ясно дал это понять прошлой ночью, в очередной раз бросив ее. У него был талант к этому.
Он также был очень талантлив в поцелуях.
Она сжала бедра и удивилась, как она могла хотеть быть рядом с ним и в то же время ненавидеть его. Конечно, ей пришлось бы приблизиться к нему, чтобы задушить, так что, возможно, в этом был смысл.
— Сначала мы должны разобраться с довольно существенными доказательствами, — сказал сэр Гордон.
— Доказательства! — Джошуа перестал расхаживать по комнате. — Какие, к черту, доказательства?
— Если ты помолчишь, Джошуа, у сэра Гордона появится возможность рассказать нам.
Фыркнув, Джошуа подошел к буфету и сунул руку в керамическую вазочку с засахаренным лимоном. Сэр Гордон открыл свое досье и только хотел заговорить, когда…
— Что это, черт возьми, такое? — сказал Джошуа. — Это не засахаренный лимон.
— Боже мой!
Кассандра хлопнула ладонями по столу.
— Как ты можешь беспокоиться о засахаренном лимоне, когда будущее твоей семьи под угрозой?
— Не нужна мне семья. Что мне нужно, так это засахаренный лимон. Дас?
— У нас он закончился. Это рахат-лукум.
— И что это такое?
— Англичане называют его «турецким лакомством». Так звучит менее по-иностранному.
— Турецкое лакомство.
Джошуа взял маленький кубик и критически его изучил.
— Он розовый, — сказал он с ужасом в голосе. Он осторожно понюхал его. — Он сладкий, — добавил он, и его глаза встретились с глазами Кассандры.
Слабая улыбка тронула его губы. Жар прошлой ночи отразился в его глазах и зажег в ней ответную искру. Он положил конфету в рот, облизал пальцы, медленно прожевал и проглотил, не сводя с нее глаз.
— И на вкус как розы, — сказал он. — Я люблю все розовое, сладкое и на вкус похожее на розы.
Тепло разлилось по ее щекам
