Оборванные нити. Том 2 - Александра Маринина

Это было сложно. Медицинских вузов и университетов в Сибири достаточно, у каждого есть «Вестники», «Труды» и сборники материалов конференций, так что опубликоваться можно без труда. Но вот как прорваться в ВАКовский журнал — Сергей не представлял. И пошел самым простым путем: написал статью и представил ее в соответствующее издание. Через какое-то время он получил свой текст с пометкой «Вернуть автору для устранения недостатков». Каких недостатков? Саблин готов был переделывать как угодно и устранять любые замечания, если бы они были.

Но их не было. Была только одна короткая фраза. Он переписал статью и снова послал. И снова получил назад с точно такой же пометкой. Так повторялось шесть раз, после чего он отправился посоветоваться к Таскону.

Лев Станиславович пробежал глазами текст статьи и кивнул:

— Да нормально у вас написано, введение с постановкой проблемы есть, описание эмпирической базы есть, процедура проведения исследования есть, выводы и заключение тоже на месте. Уж на что я не гистолог — но даже я все понял.

— Тогда чего они от меня хотят? — раздраженно спросил Сергей. — Что нужно переделывать-то? Я не понимаю. Думал, может, вы подскажете, вы же много читаете, в том числе и научной литературы.

Лев Станиславович прищурился и покачал головой.

— Сергей Михайлович, голубчик вы мой, неужели вы до сих пор не поняли? Они хотят денег. И будут возвращать вам статью до тех пор, пока вы не заплатите. Это же ясно, как Божий день.

— Да быть не может! — не поверил Сергей.

— Может, может. Я с этим уже сталкивался.

— И что делать? Заплатить?

— О, друг мой, тут я вам не советчик. Поступайте, как считаете нужным. А лучше всего — посоветуйтесь со своим научным руководителем, он в этих материях разбирается и наверняка знает, как там и что.

Сергей отправил в редакцию седьмой вариант, а ближайший отпуск провел в областном центре, днюя и ночуя на кафедре патанатомии, делая микрофотографии для оформления иллюстративной части своей работы. В первый же день после приезда он отправился к Безгачину и напрямую спросил: кому и в какой форме нужно дать взятку, чтобы статью приняли к публикации.

Мефистофель поиграл бровями, глаза его загорелись недобрым огнем.

— Даже и не думайте об этом! — заявил он. — Платить вы не будете.

— Почему? Есть какой-то другой способ?

— Конечно! Есть замечательный способ: не платить. И все.

— Но мне нужна публикация для защиты…

— Она у вас будет. Просто нужно набраться терпения. Они будут возвращать вам статью раз за разом, пока им не надоест или они не поймут, что вы платить не собираетесь. И тогда статью примут к публикации. Да, это потребует времени и сил. Ну и что? Вы молоды, справитесь. А если вы заплатите, они поймут, что с судебных медиков можно тянуть, и тогда уже ни один соискатель, подготовивший диссертацию по нашей специальности, не сможет опубликоваться у них без взятки. Главное — создать прецедент. Если вы его создадите, вас проклянут, можете быть уверены. И первым в этой шеренге проклинающих буду я, имейте это в виду. У меня четверо аспирантов, которым тоже нужны будут публикации, и сам я докторскую собираюсь защищать. Никто из нас платить не собирается.

Он разразился гомерическим смехом, потом внезапно посерьезнел.

— Наберитесь терпения, дорогой мой. Вас будут унижать, но не до бесконечности. Все имеет свой предел, даже наглость и сволочизм.

Сергей принял слова научного руководителя к сведению и добросовестно переписывал свою статью еще три раза. Наконец ее приняли к публикации, выдали Саблину официальную выписку из решения Редакционно-издательского совета о том, что статья прошла рецензирование, одобрена и рекомендована к опубликованию, и он стал готовить документы к представлению в Ученый Совет.

Обстановка в отделении судебно-гистологической экспертизы в последнее время стала напряженной: эксперт Василенко успешно защитилась, и по Бюро стали ходить разговоры о том, что Саблин занимает свою должность не по справедливости. За семь лет работы здесь Сергей нажил себе немало недоброжелателей, поскольку далеко не каждый готов был прощать его грубость, жесткость и нескрываемое высокомерие. Особенно бесила людей его привычка цитировать то стихи на русском языке, то Шекспира на английском.

Документы в Совет приняли, апробацию Сергей прошел, и защита была назначена на декабрь 2006 года. Оставалось всего три месяца до получения ученой степени. Если, конечно, все пройдет нормально.

И тут объявился Чумичев. Как всегда, без предупреждения, с пакетами в руках и с громогласным кличем:

— Трудно жить на свете пионеру Пете!

Под первые две рюмки разговор шел ни о чем, а после третьей Чума спросил, как у Сергея дела с диссертацией. Услышав, что до защиты осталось совсем немного, несказанно обрадовался.

— Все, Серега, час «икс» пробил, мы почти закончили менять всю администрацию во главе с мэром. И твоего Двояка попрут под зад коленкой. Готовься принимать должность.

— Ты так уверен, что меня назначат? — недоверчиво усмехнулся Сергей.

— А куда они денутся? Вопрос провентилирован в областном Бюро, согласован с новой администрацией и правоохранительными органами. Ну, в администрации-то вообще все наши люди теперь сидят, как мы скажем — так они и сделают. А среди правоохранителей у тебя тоже поклонники имеются.

При этих словах Чума хитро подмигнул и бросил косой взгляд на Ольгу, сидящую вместе с ними за накрытым столом.

— Ты кого имеешь в виду? — нахмурился Сергей.

— А то ты не знаешь! Каширину Татьяну Геннадьевну, кого же еще. Она за тебя горой. Самый, говорит, лучший кандидат на должность начальника Бюро — это Сергей, говорит, Михайлович Саблин. И толковый-то он, и знающий, и трудолюбивый до полного трудоголизма, и честный, и принципиальный, и неподкупный, и вообще светоч всех медицинских знаний и умений. Слушай, она так тебя нахваливала, что прямо неудобно пересказывать.

— А ты перескажи, Петенька, — ласково попросила Ольга. — Мне ведь интересно.

— Оля! — с укором воскликнул Саблин. — Ну что ты, право слово! Петька шутит.

— Чего это я шучу-то? — возмутился Чума. — Ни в одном глазу. Все на полном серьезе. Серега, по-моему, эта Каширина втрескалась в тебя по уши. Во всяком случае, очень она к тебе благоволит и даже не старается это скрыть. Ты смотри, не тушуйся, она тебе пригодится, мы ее собираемся из прокуратуры в администрацию забирать, пусть курирует правоохранительную деятельность, она тетка опытная, грамотная, хваткая. Так что гляди: поведешь себя правильно — и у тебя будет личная поддержка в нашей администрации.

Сергею стало неловко и как-то неприятно. С Кашириной у него сложились действительно хорошие деловые отношения, они знакомы уже три года, но ни разу ему не пришлось даже заподозрить в ее поведении хотя бы намек на личный интерес. Хотя… Кто его знает. Может быть, Чума не так уж далек от истины? Просто Сергей не особенно внимателен к людям, они его, честно признаться, мало интересуют, так что он мог и не заметить каких-то проявлений, которые бросились в глаза Петьке. Но, с другой стороны, какие уж такие проявления могли быть? Татьяна Геннадьевна не того полета птица, чтобы заглядываться на судебного медика значительно моложе себя. На кой черт ей сдался Саблин?

Он попытался увести разговор в сторону.

— Но меня ведь должно назначать в конечном итоге областное Бюро, — заметил он. — Ты уверен, что там согласятся с моей кандидатурой?

Чума демонстративно закатил глаза к потолку.

— Серега, ну ты как дитя малое! Областному-то Бюро какая разница, кто будет командовать в Северогорске? Им важно, чтобы у нас городское Бюро без начальника не осталось, а кто и что — это наше дело, здесь мы решаем. Их задача — проконтролировать, чтобы мы вместо медика не посадили на должность воспитательницу детского сада, а все прочее — не их забота.

Сергей не особенно верил в энтузиазм Чумичева, однако прошло совсем немного времени, и Георгий Степанович Двояк освободил должность, а приехавшая из областного Бюро судмедэкспертизы комиссия официально представила Сергея Михайловича Саблина коллективу городского Бюро как нового начальника.

Оказалось, что этого никто не ожидал. Всезнающая Светлана доложила Саблину, что в коллективе Бюро господствовало три мнения относительно нового шефа. Как только стало известно, что Георгий Степанович собрался уходить, было высказано первое предположение: назначат Валентину Юрьевну Василенко как единственного остепененного сотрудника. Василенко и сама поверила в такую возможность и ходила гордо подняв голову и загадочно поблескивая глазами. Ну в самом деле, кого же назначать, как не ее: и ученая степень есть, и опыт руководящей работы, она же заведовала отделением до ухода в декрет. И своя, опять же, всех знает и во всем легко разберется. Потом стали поговаривать об Изабелле Савельевне: у нее опыта побольше, чем у Василенко, она уже много лет руководит отделением экспертизы трупов, и вообще она дама в возрасте, серьезная, ответственная, ей можно доверить городское Бюро. И самым последним возникло мнение о том, что на должность начальника пришлют все-таки варяга. Со стороны возьмут. «Своего» пристроят.