Оборванные нити. Том 2 - Александра Маринина

— Тогда я пошел. — Сергей с готовностью сорвался с места и выскочил за дверь.

Это действительно была Ольга, уже вставлявшая ключ в дверной замок. Увидев, с каким лицом он появился из квартиры Ильиных, она сразу все поняла.

— Ну, что на этот раз? — спросила она, закрыв дверь изнутри. — Поделись, я тоже хочу повеселиться.

Отсмеявшись, Сергей поведал про трусы с пятнами.

— Кстати, просвети меня, — попросила Ольга. — Сколько времени сохраняются следы спермы на предметах? Это, конечно, не моя специальность, мне в работе вряд ли пригодится, но просто интересно.

Сергей задумался. В голове стали всплывать читанные когда-то случаи из экспертной практики. Мужчина в декабре 1996 года несколько раз изнасиловал падчерицу, а ее трусы засунул в банку, закрыл крышкой и закопал в подвале. Когда банку в феврале 1998 года нашли, то при микроскопическом исследовании препарата под иммерсией с применением окраски азур-эозином на трусах были обнаружены головки сперматозоидов с шейкой, в которых даже структура хорошо различалась. Удалось определить и групповую принадлежность спермы, которая сохранилась в течение четырнадцати месяцев.

— А вот еще случай, — рассказывал он Ольге, пока та готовила ужин. — Дело было во Владимире году, если память мне не изменяет, в 1999. Два идиота в течение суток насиловали в квартире женщину, в том числе и разными извращенными способами. Так вот, на месте происшествия нашли морковь, сделали смывы и в них обнаружили следы влагалищного эпителия. Это, конечно, не сперма, но тоже доказательство по делам об изнасиловании.

— А если не на предметах? — интересом спросила Ольга. — На слизистой, например?

— Сейчас, дай вспомню, — Сергей сдвинул брови, напрягая память. — А, вот, совершенно замечательный случай был, морфологическое определение сперматозоидов в полости рта гнилостно измененного трупа, представляешь? Женщину убили в 1976 году, обнаружили через два с половиной месяца в состоянии резко выраженного гнилостного изменения и все определили. Или вот другой пример: труп женщины с петлей на шее обнаружили дома через сорок суток после смерти. Конечно, уже подгнивший. Так и у нее в полости рта и во влагалище сперматозоиды обнаружили. Так что они стойкие, гады. Погибают-то через несколько часов, а структуру сохраняют очень долго.

Ольга закончила хлопотать у плиты и начала расставлять тарелки на столе.

— Саблин, мы с тобой сами не замечаем, как превращаемся в таких милых чудовищ, — сказала она, накладывая ему еду. — Сидим на кухне, готовимся к ужину, а о чем разговариваем? Это же уму непостижимо! Для нас с тобой нормально, а если бы кто послушал — пришел бы ужас. Может, у нас начинается профессиональная деформация? Говорим о гнилых трупах, и нас даже не тошнит.

Сергей, взявшийся уже было за вилку и нож, с недоумением посмотрел на нее.

— Оль, ты что? С чего такие настроения? Мы с тобой в профессии уже десять лет, и разговоры о малоаппетитных для других людей вещах ведем постоянно, для нас это часть работы, для нас это абсолютная норма. Если бы патологоанатомов и судебных медиков от чего-нибудь тошнило, они бы не становились тем, кем стали. Просто есть такой вид деятельности, необходимый обществу, и находятся люди, которые в состоянии эту деятельность осуществлять, вот и все.

— Ну да, — кивнула она, — и профессия особенная, и люди, которые в нее приходят, тоже должны быть не такими, как все. Знаешь, я не могу понять, хорошо это или плохо: быть не таким, как все. Для работы, безусловно, хорошо. А вот для жизни?

— А что для жизни? Нормально для жизни.

— Саблин, мы с тобой живем не только друг с другом, мы живем среди людей. И мы на них не похожи. Им с нами трудно, они нас не понимают. И нам с ними трудно. Вот о чем я говорю.

Он молча дожевывал свой ужин. Неужели Оле трудно? Странно. Она никогда об этом не говорила. Ему, например, совсем не трудно, ему как раз действительно нормально. И какое ему дело до того, что кому-то он может показаться странным, чудаковатым, не похожим на других? Его непохожесть отталкивает других людей, мешает общению, тесным контактам? Да наплевать! Ему и не нужно никаких контактов, и общение ему не нужно, он отлично себя чувствует, у него есть работа и Ольга, и этого ему вполне достаточно.

Мысль эта посещала Сергея неоднократно и всегда приносила успокоение. Но Оля…

— Тебе действительно трудно? — тихо спросил он.

Ольга стояла у раковины, мыла посуду. Он не видел ее лица, но почему-то был уверен, что она плачет.

В 2004 году отпуск у Сергея Саблина пришелся на апрель. Лена, конечно, была страшно недовольна: школьные учителя могут отдыхать только летом, да и Даша школьница.

— Мы не сможем никуда вместе поехать! — с отчаянием говорила она по телефону, когда Сергей сообщил, что взял билет на рейс до Москвы. — Неужели ты не можешь поговорить со своим начальником, чтобы тебя отпускали летом? У тебя же семья!

— Лена, у других сотрудников тоже семьи, — терпеливо говорил Сергей. — Будь справедлива, мы с тобой ездили вместе в отпуск два раза.

— Да, но ты завотделением, у тебя должны быть преференции! — настаивала жена. — С тобой должны считаться.

Спорить было бесполезно, и Сергей в раздражении бросил трубку. Правда, через четверть часа перезвонил.

— Ты, кажется, хотела съездить в Испанию? Можешь заказывать путевку, я привезу деньги.

— Правда? — обрадовалась Лена.

От былой обиды не осталось и следа.

— А ты много привезешь? В Испанию ехать дорого, это тебе не три звезды в Турции.

— Я привезу достаточно, — сухо ответил он. — Можешь даже взять с собой не только Дашку, но и Веру Никитичну, на всех хватит.

Лена тут же примирилась с тем, что поедет в отпуск без мужа, и немедленно начала строить планы использования Саблина в хозяйственных целях: если не ехать за границу вместе, то пусть хотя бы полочки прибьет и розетки починит. Эти свои грандиозные задумки она буквально вывалила на Сергея, едва он переступил порог своей московской квартиры. Помимо полочек и розеток, в мужских руках нуждались оконные рамы, балконная дверь, электропроводка и подтекающий кран в ванной.

Сергей скрипнул зубами, но взялся за работу. У него были на время отпуска совершенно другие планы, но не бросать же двух беспомощных женщин и своего ребенка на съедение бытовым неурядицам! В конце концов, он — муж, он взял на себя ответственность за них и должен ее нести. И не только в денежном выражении.

Ему удалось привести все в порядок в течение нескольких дней, после чего он оставшееся время полностью посвятил чтению научной литературы в библиотеках. Диссертация в обязательном порядке должна включать в себя обзор литературы по теме исследования, причем не только отечественной, но и зарубежной. Более того, в этом литобзоре непременно должна быть отражена самая свежая научная мысль. И если с отечественной наукой единственной проблемой была нехватка времени на чтение и описание литературы, то с наукой зарубежной все оказалось достаточно непросто. В последние годы в России переводные работы не издавались, нужно было искать оригиналы и переводить их. Спасал хороший английский, который Сергей сумел сохранить. Но ведь и сами статьи, и монографии на иностранном языке нужно было где-то находить, а это тоже требовало времени.

Лена, разумеется, предъявляла претензии и жаловалась на то, что семья не видит Сергея целый год, а когда он приехал, то его все равно целыми днями нет дома.

— В гости сходили бы, — говорила она с упреком, — или в кино все втроем, с ребенком. Да ты бы просто Дашку с танцев забрал — уже хорошо было бы. А ты как уходишь утром — так тебя до ночи нет.

Сергей собрался было огрызнуться, дескать, для того, чтобы наша дочь могла заниматься в танцевальной студии и посещать музыкальную школу, нужны деньги, которые я зарабатываю и исправно посылаю, так какого рожна тебе еще надо? Но сдержался и вместо этого в сотый, наверное, раз объяснял, что работа над диссертацией требует тщательного изучения литературы, и без длительного пребывания в библиотеках никак не обойтись, а в Северогорске таких обширных библиотек нет, и возможность написать литобзор… В конце концов все эти разговоры встали ему поперек горла, он рассвирепел и сказал все открытым текстом:

— Если я напишу диссертацию и сумею ее защитить, то меня повысят в должности. Соответственно, у меня будет более высокая зарплата плюс доплата за ученую степень. Я смогу присылать вам больше денег.

Этот довод оказался вполне понятным и возымел буквально волшебное действие: Лена тут же прекратила нытье и жалобы, стала улыбчивой и чрезвычайно покладистой. Она и постельный вариант попыталась подключить, чтобы продемонстрировать одобрение, но в этот раз Сергей не откликался на ее заигрывания с прежней готовностью. То есть откликался, конечно, но не каждый раз и без прежнего пыла. Близость с Леной неожиданно стала казаться ему тягостной обязанностью. И если раньше он даже укорял себя за то наслаждение, которое испытывал, держа ее в объятиях, то теперь все чаще на ум приходили слова «супружеский долг», стоящий в одном ряду с неисправной электропроводкой и подтекающим краном.