Цветы на камнях - Сергей Байбара

— Надоело лежать. Пойду посмотрю! — поднялся Юрий Николаевич. Лихо заломив на затылок свой голубой берет, он направился к опасной штуке.

— Юра, зачем тебе это надо? А вдруг взорвется! — предостерег его Михо, купец из Каспи.

— Если взорвется, я и накроюсь, — ответил Сенцов. — Кто смелый, — пошли со мной.

С Сенцовым направился Султан Магомедович, — пожилой чеченец из Хидистави. Сергей уже залез в кабину, но дверь не закрывал, ожидая результатов осмотра. Хлопнула дверца, — в кабину забрался Фэн.

Пару минут раздался громовой хохот старого десантника:

— Вот, вшивота! Идиоты вы малолетние и шутки у вас идиотские! — Эти слова Юрия, очевидно, предназначались вертолетчикам.

Тут уже Сергей не выдержал, снова выпрыгивая из кабины. Сквозь душистое море трав, отгоняя летающих насекомых, он добрался до места падения «бомбы». Рядом с ней стояли Юрий Николаевич и Султан Магомедович, рассматривая что-то интересное.

Опасным «объектом» оказалась обычная топливная железная бочка на пятьдесят литров. На красно-рыжем шершавом боку железного цилиндра красовалась неровная белая надпись: «Welcome to Осетия, грызуны!»

— Вот, Серега, посмотри, как нас приветствуют! — хохотнул Сенцов.

Пожилой же чеченец процедил:

— Так гостей не встречают. Сами нас пригласили, зачем же до уровня сопляков опускаться?! Или мы должны обо*****ться и убежать? Боятся они нас, … — и потом добавил несколько резких слов по-чеченски.

— Почему вы так думаете? — спросил Сергей

— Запугать хотят. Лихостью берут. Показуха сплошная, — процедил Султан Магомедович, не глядя в сторону Сергея.

— Ладно, поехали! — Мужчины направились к машинам. Султан Магомедович перед уходом плюнул на бочку.

Машины уже тронулись. Сергей заскочил в кабину, где его уже ждал вежливый Фэн:

— Что там такое? — спросил он.

Сергей рассказал про надпись, Фэн лишь усмехнулся, но ничего не сказал. Между тем машины продолжали свой путь. Осталось уже недолго.

И вот вдоль дороги замаячили указатели на русском языке: «Впереди граница! Сбавить скорость!» дальше еще одна надпись: «Блок-пост, стреляем на поражение!» Указатели и таблички, судя по внешнему виду, были новые. Впереди показался одноэтажный дом из белого камня, усиленный бетонными блоками. Справа и слева от дороги — два бетонных колпака и траншея, из которой на грузинские машины уставились дула автоматов и гранатометов. Из пулеметных гнезд торчали стволы «Печенегов», справа от домика застыли две БМП-3, наведя орудия на головную машину грузинской колонны. Метрах в ста из укрытия торчал длинный ствол «Т-90».

Перед ближайшим блоком, из-за которого торчало жерло РПГ-16 на сошках, стоял высокий солдат в черной тельняшке и черном же берете с красной звездой. В руках он держал АКМ, направленный вперед. Боец поставил одну ногу на бетонный прямоугольник и крикнул на чистом русском:

— Стой, б**! Остановиться за двадцать метров! А то шмалять начнем!

Колонна остановилась. Из машин стали вылезать люди. Сергей тоже не сидел на месте. Ему не терпелось пообщаться с соотечественниками. Однако на разговор с пограничниками уже спешил Юрий Николаевич. Быстрым шагом, придерживая на плече свой автомат, он искал что-то в своей поясной сумке.

Однако, когда от сурового бойца в черном берете его отделяло всего десять метров, тот вновь заголосил:

— Стой, б**, кому сказал! Ближе не подходить!

— Ты чего боишься, братишка?! Что я тебя укушу?! — насмешливо сказал Сенцов.

Подошел и Сергей, и еще человек десять. Суровый боец, судя по всему, бывший морпех, забеспокоился, громко свистнул. Из домика выскочило еще человек десять в военной форме и гражданских лохмотьях, все вооруженные.

— Я тебе не братишка, у меня на той стороне братишек нет, усек?! — зло выплевывал слова морпех.

— Ты в каком звании, моряк? — спросил Юрий Николаевич.

— Генерал!

— Слышь, генерал, позови-ка своего маршала, — потребовал старый десантник.

— Чё?! — Лицо морпеха, не обезображенное интеллектом выражало только тупую животную злость.

— Х*** ты чокаешь, салага?! — рявкнул Сенцов. — Я тебе в отцы гожусь! Командира позови!

— Что за шухер на болоте? — раздался громкий, зычный голос. Из домика появился невысокий плотного телосложения черноволосый боец в российской полевой форме с погонами капитана. — Что за кипиш на бану?!

Капитан подошел к спорящим, где уже был готов разгореться конфликт. Поправляя на ходу портупею, он оглядел старика в голубом берете с немалым удивлением. Представился:

— Капитан Скакодуб. Что тут происходит?!

— Сенцов, капитан запаса, — представился Юрий Алексеевич. — Капитан, что твои бойцы за х**ню творят? Или пришел приказ нас не пускать?

— Гном, ты что шумишь? — спросил у морпеха капитан. Тот промычал что-то невнятное, потом махнул рукой и отошел.

— Ну, видимо, все в порядке, — пожал плечами Скакодуб. — А вы, я так понимаю, и есть торговая делегация от грузин?

— Ну, правильно понимаешь, капитан, — сказал Сенцов. — Но если вы нас ждете, что за номера выкидываете? Хрен с ним, с вертолетом. Так и пускать не хотите. Нет, так нет, мы обратно поедем.

— Да ладно, обожди, батя, — сказал Скакодуб. — А что с вертолетом у вас за разборки?

Выслушав рассказ Сенцова, капитан только цокнул зубом:

— Ну, видно, пошутили ребята. А вообще, вертолетчики нам не подчиняются. У них свое начальство. Кстати, батя, если честно, удивлен. Не ждал, что оттуда русские придут. Ты как там обосновался? Только честно…

— Пошли, капитан, я тебе все расскажу, заодно и все вопросы порешаем, — предложил Юрий Николаевич.

— Ну, пошли…

Два капитана направились к домику на осетинскую территорию. Обернувшись, Сенцов крикнул:

— Магомедыч! Побудь за старшего. Я скоро!

Морпех, которого назвали Гномом, матюгнулся и ушел в сторону БМП. Осетинские бойцы оживились, переговаривались между собой. Стволов, правда не опускали. Грузины также успокоились, разошлись по своим машинам. Кто-то устроил перекус прямо на поляне, перед границей.

Вновь раздался гул винтов, и в небе опять появился «Аллигатор». Вертолет пролетел над заставой, и, видимо, убедившись, что все в порядке, улетел дальше по своей надобности.

Сергей бродил у машин, прислушиваясь к осетинской и русской речи с той стороны. Он дышал чистым воздухом, ароматом трав. Улавливая русские слова, он представлял, что никакой войны не было, что он бродит по лугу где-нибудь в Подмосковье. Как же хочется все забыть! Ну почему нельзя просто отмотать пленку назад?! Аж слезы на глаза наворачивались. Вечный странник, вечный привилегированный гость на чужой земле. Ему так захотелось поделиться своим настроением с Катей-Кетеван. Ну почему нельзя просто достать трубку и набрать номер, услышать родной голос?! Будьте вы прокляты те, кто нажал на ядерные кнопки!

И тут Сергей решительным шагом направился к пограничным укреплениям. Ему было на все плевать. Он бросил на землю свой автомат, расстегнул разгрузочный жилет. Бойцам на кордоне не понравились его телодвижения:

— Эй, стой! — На Сергея нацелились несколько автоматов. — Не искушай судьбу!

— Мужики! — рявкнул Сергей. — Среди вас кто-нибудь из Москвы есть?!

— Тебе чего?

— Москвичи есть?!

— Нахрена тебе москвичи?!

— Земляков ищу!

— Каких тебе земляков? Ты грузин или русский?

— Русский я!

— А на той сторон тогда что делаешь?

— Живу уже десять с х*** лет!

— Ну, хрен тебя знает. Почти все твои земляки в земле лежат. А свои с той стороны не приходят.

Тут из траншеи вылез невысокий крепыш лет тридцати пяти с волосами, подстриженными ежиком:

— Я хоть не москвич, но когда-то в Подмосковье жил. Из Сергиева Посада призвался. А ты кто?

— А я из Москвы, — ответил Сергей, тяжело дыша. — А в Сергиевом Посаде частенько бывал. Проспект Красной Армии знаешь?

— Знаю, конечно, — удивился крепыш. — Там военкомат недалеко. А ты что там делал?

— Да, когда студентом был, за девушкой ухаживал, — ответил Сергей. — Дом напротив Лавры. На пересечении с улицей Карла Маркса.

— Понятно. — Крепыш смачно плюнул на землю. — Нет больше не Посада, не Советской Армии, ни девушки. Радиоактивное облако от Москвы на северо-восток пошло. И, я так думаю, что многие у ВАС этому рады до ********я!

Уроженец Подмосковья выговорил это с досадой, но без злости. А у Сергея после этих слов похолодела диафрагма. Лицо его посерело. Он опустил голову, не зная, что сказать.

— Эй, москвич! Тебя как звать-то? — спросил солдат.

— Сергей…

— А меня Олег.

— Очень приятно, — Сергей протянул ему руку. Олег неуверенно пожал ее. Тут из траншеи послышался оклик на осетинском языке. Олег отдернул руку, как от горячей сковородки.