Стая - Алесто Нойманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда я снова вижу камень этих стен, в грудь словно со всего размаха пинают ботинком. И никакая это не метафора, Морбатор помнил и не такие издевательства. И тело мое тоже ничего не забыло.
— Ты уверен? — встревоженно спрашивает Эстер. — Эта больница выглядит так, как будто вот-вот рухнет.
— Все будет хорошо, — тихо отвечаю я, обводя взглядом старый фасад здания.
Мы протискиваемся в приоткрывшуюся дверь и оказываемся внутри. Длинный больничный коридор с двумя лестницами, ведущими в восточное и западное крыло. Замираю на месте, вглядываясь в пыльный полумрак.
Сила воспоминаний ставит перед глазами совершенно другую картинку. В коридоре внезапно становится светло и сухо, сквозь большие окна на пол ложатся квадраты солнечного света. Тут и там снуют медсестры и врачи. На стойке — синяя чашка чая.
Им невдомек, что творится на тайном этаже клиники. Здесь пациентов убивает оспа, а там — чье-то раздутое эго. Я шагаю мимо бежевых стен, вдыхая запах больничного коридора и чувствуя тепло солнца на руке. От синеватой кружки исходит пар, где-то тикают часы, врачи переговариваются за моей спиной. Протягиваю руку, чтобы дотронуться до чашки.
— Бруно!
Сознание прочищается, рука рефлекторно стискивается, сжимая что-то острое. По пальцам струятся потеки теплой крови.
— Бруно! — Эстер хватает меня за плечо. — Ты меня слышишь?
Разжимаю пальцы. Керамический синий осколок чашки, покрывшийся пылью и грязью.
— Все в порядке, — дрожащим голосом отвечаю я. Осколок со звоном падает на пол. — В полном.
— Ты как будто в трансе, — испуганно говорит девушка. — Точно уверен, что хочешь тут бродить?
— Абсолютно. — Вытираю кровь об футболку. — Пойдем. Мне нужно на тайный этаж.
— Там может быть небезопасно.
— Если боишься, возьми меня за руку.
Протягиваю ей свою непострадавшую ладонь, и Эстер нехотя касается ее своей. Я понимаю причину ее беспокойства.
Но скверно сросшиеся кости всегда ломают заново.
Тайный этаж выглядит не так печально, как первый. Может быть, все дело в более прочной конструкции или полном отсутствии окон, в которые могли бы пролезть дикие ветви деревьев. Будто бы само время остановилось, слегка припорошив адский коридор небольшим слоем пыли.
Слева виднеется большая железная дверь. Зеленая краска облупилась, на двери выступили потеки ржавчины и грязи. От воспоминаний снова кружится голова. Сердце неприятно сжимается, ноги так и просят бежать, куда подальше. Тело вспоминает физическую боль, вбрызгивая в кровь адреналин. Но решительное сознание настаивает, что нужно взглянуть страху в лицо.
— Вот здесь. — Я протягиваю вспотевшую ладонь и указываю на лабораторию.
— Что?
— Тут меня пытали.
Эстер шумно выдыхает и качает головой.
— Бруно, давай не пойдем…
— Там ведь должно было что-то остаться, верно?
Останавливаюсь возле железной двери и смотрю на нее снизу вверх, словно выжившая букашка. Только вот ты не средство от тараканов, Вудсен. Ты мертвый старый ублюдок.
С силой ударив подошвой между двух створок, распахиваю лабораторию. Эстер взвизгивает от неожиданности и крепче цепляется за мою руку. Ее тонкие пальцы холодеют.
— Господи… — выдыхает она.
В поднявшемся облаке пыли перед нами открывается старая лаборатория. Посреди просторной комнаты стоит огромный железный стол, усеянный осколками, бетонными обломками и старыми железными инструментами. Скрипя цепями, над ним на сквозняке покачивается старая лампа. По выщербленным плитам потолка и пола бегут тонкие черные щупальца плесени. В углу комнаты замечаю раковину и до боли знакомый стул с изогнутыми железными щупальцами, торчащими на изголовье.
— Это… это то самое место? — спрашивает девушка.
— Да. — Мой голос дрожит. — То самое.
По ладони скатывается холодная капелька пота, и я осторожно вытираю ее о штанину джинсов. Под ногами хрустит отвалившаяся с потолка известка и пыль. Остановившись возле деревянного кабинета с документами, приоткрываю разбитую стеклянную дверцу. Названия папок почти не видно, макулатура сильно пострадала от времени и влажности.
— Исследования и статьи, — тихо бормочу я. — Полная коллекция доктора.
— Можно взглянуть?
Эстер тянет за истертый пожелтевший корешок и раскрывает папку. Прокашлявшись от взметнувшейся пыли, она осторожно перекладывает тонкие листы, испещренные ровным почерком главного врача. Пока Эстер занята делом, оглядываюсь по сторонам. На лабораторном столе стоит набор пробирок с разбившимся дном и небольшой алюминиевый черпак.
Помню, как однажды главврач заставил меня касаться разных металлов руками, чтобы выявить, на какой из всех у меня аллергия. Долго же до него доходило!
Зато удар серебряной печаткой по горлу я запомню на всю жизнь. Невольно вскидываю руку к единственной своей татуировке между ключиц, провожу кончиками пальцев по едва ощутимому рубцу на коже.
— Он просто чудовище, — тихо шепчет Эстер, перелистывая пыльные страницы. — Рассуждения о полезности лоботомии и электрического тока…
— Это ты только до теории добралась. — Я прерывисто вздыхаю, заметив у противоположной стены большой черный сейф с кодовым замком. — Меня больше интересуют личные дела его особых пациентов.
Взобравшись на железный лабораторный стол, я надменно скидываю ногами лежавшие на нем инструменты, останавливаясь на каждой чертовой пробирке.
Спрыгнув возле сейфа, наклоняюсь вперед, пытаясь различить цифры на замке.
— Здравствуй, дьявол. — Дотрагиваюсь до железного колесика и поворачиваю вправо и влево.
— Ты не сможешь его открыть. — Девушка возвращает папку обратно на полку. — Тут же замок!
Закрываю глаза, ныряя в бездну своих воспоминаний. Я не умею фильтровать то, что запоминаю, поэтому они наваливаются все сразу, словно огромное удушающее море. Дело за малым — нырнуть до самого дна за жемчугом.
Запах крови, спирта, паленой кожи. Мышечная боль, кровь, скопившаяся во рту. Ощущение голода, прикосновение солнца. Один длинный скрип. Маленький щелчок. Его левый локоть приподнимается. Еще один щелчок. Рука уходит вправо. Длинный скрип.
Моя рука шевелится, и что-то внутри замка громко скрипит. Тяжелая железная дверца приоткрывается. Выпрямившись, встряхиваю головой, прогоняя остатки наваждения.
— Откуда ты узнал код? — удивленно спрашивает Эстер, останавливаясь рядом со мной.
— Я сотни раз слышал, как он это делает.
— Слышал?!
— У оборотней феноменальная память на каждую минуту опасности. — Я тянусь за большой аккуратно перевязанной тесьмой папкой. — Вот и ты…
Дрожащими вспотевшими пальцами развязав тонкие ленты, раскрываю офисную папку. Здесь бумажные листы сохранились куда лучше. Положив папку на крышку сейфа, достаю самую увесистую стопку документов и перелистываю.
— Личные дела, — бормочет Эстер, заглядывая через мое плечо. — Только вот чьи? Что на них написано?
— Сильный иммунитет, уникальный состав крови, алмазный скелет, объем легких как у кита, — тихо читаю я, перелистывая страницы. — А тут вот
