Евреи-партизаны СССР во время Второй мировой войны - Джек Нусан Портер

В пути, на диверсиях, при занятии населенных пунктов партизаны встречались с огромным количеством гражданских людей, крестьян и горожан, взрослых и детей, мужчин и женщин. Неслыханные страдания народа под игом немецкой оккупации не сломили воли советских людей к сопротивлению, не разрушили веры в победу. Повсюду молодежь и люди старших возрастов присоединялись к партизанам, женщины готовы были отдать последнее, чтобы накормить бойцов, дети помогали им, чем только могли.

Когда Советская Армия приблизилась к району, в котором оперировало федоровское соединение, было решено переправить через линию фронта раненых, больных и «цивильный лагерь». И тут оказалось, что раненые и больные не хотели покидать своих отрядов: они сроднились с товарищами, они мечтали воевать до победы. Была омрачена разлукой и часть «цивильных»: они оставляли своих спасителей в тылу врага.

Все эти моменты Глидер запечатлел на кинопленке.

Довелось Глидеру снять другую замечательную сцену: в январе 1944 года красноармейская разведка впервые проникла в район действий федоровского соединения и встретилась с партизанами. И красноармейцы, и партизаны, естественно, опасаясь возможной ошибки, с большой осторожностью приблизились друг к другу. Но когда партизаны различили звезды на головных уборах, увидали русские лица и советские автоматы, они бросились к красноармейцам с криками: «Родные! Товарищи!» Через минуту красноармейцы обнимали партизан, партизаны – красноармейцев. Многие плакали. И Глидеру слезы мешали снимать…

Красноармейцы провели ночь в штабе соединения. Их накормили. Партизанские девушки выстирали им белье. Вечером для них был дан концерт.

С Советской Армией федоровцы соединились, однако, еще не скоро. Снова наступили партизанские будни: взрывы на железной дороге, засады на шоссе, мелкие стычки. Шли дожди, неожиданные в это время года. Размокли землянки, дороги стали непроезжими.

Последняя крупная операция, в которой участвовал Глидер, состоялась в день 26-й годовщины Советской Армии, в 1944 году. Ночью, бесшумно сняв немецкие передовые посты, федоровцы вошли в село Несухоезжее, где находились крупные вражеские силы. Бой был трудным и длительным: немцев оказалось больше, чем это определила разведка, и часть их успела засесть в каменных зданиях и в дотах. Но все же спастись удалось лишь нескольким десяткам гитлеровцев, остальных – около тысячи немецких солдат и офицеров – партизаны уничтожили или захватили в плен. Федоровцам достались также крупные склады с боеприпасами.

После боя партизаны 12 суток пробирались к своему лагерю. Шли ночами, проходили 40 километров за ночь. Немцы пытались преследовать их, вражеская авиация бомбила все дороги и леса. Но партизаны благополучно вернулись в лагерь и привезли с собой всех своих раненых.

В марте 1944 года вместе с Федоровым и комиссаром соединения Дружининым, которых вызвали в Киев, Глидер, перейдя линию фронта, вернулся в Москву. Кадры, снятые им, вошли в десятки киножурналов, в фильм режиссера Довженко об Украине, в фильмы режиссера Беляева о партизанах[51]. Но в Москве

Глидера ждало большое горе: его единственный сын, его брат, а также муж его дочери погибли на фронте.

Вскоре после возвращения в Москву Глидер получил предложение отправиться в Чехословацкий корпус: режиссер Копалин готовил документальный фильм о Чехословакии. Так Глидер стал кинооператором второй чехословацкой воздушно-десантной бригады. Он снимал учения своей бригады, а затем и первый ее бой под польской деревней Пельня. В этом бою Глидер вывез из-под обстрела 18 раненых, одно орудие и четыре машины.

В это время в словацкой армии, сформированной немцами и правительством предателей, вспыхнуло восстание. Образовался «освобожденный район» вокруг городов Банска Быстрица и Зволен. Командование фронта направило вторую воздушно-десантную бригаду на поддержку этого восстания.

Группа, с которой летел Глидер, одной из первых благополучно приземлилась на освобожденной территории. Из-за дурной погоды, однако, прибытие всей бригады затянулось. Между тем положение восставших было очень шатким. Их район был невелик, бойцы не обстреляны, командиры неопытны.

Наступление немцев не заставило себя долго ждать. Бригада была брошена в бой по частям и тем самым распылена. Первые столкновения окончились успешно для восставших. Но вслед за этим немцы двинули в наступление крупные силы, поддерживая их авиацией. Среди населения освобожденного района началась паника. На фронте то и дело открывались бреши. Части второй бригады и партизаны хотя и дрались отважно, но выдержать натиск врага не могли. Немцы захватили Банску Штявницу. Пришлось оставить и Банску Быстрицу, и Зволен.

Все дороги были забиты солдатами и беженцами, уходившими от немцев. Путь был труден, он проходил по горам. Немцы жестоко бомбили дороги. Связь была потеряна. Неожиданно пришел приказ по армии освобожденного района. Этим приказом она объявлялась самораспущенной. Командование бригады, сформированной в СССР, не приняло такой приказ. Не говоря уже о том, что народ требовал продолжения борьбы, штаб армии освобожденного района не имел права распускать часть, сформированную не им. Командир бригады полковник Прикрыл вызвал Глидера и сказал ему:

– Я старый солдат. Воевал в своей жизни немало, но методов партизанской борьбы не знаю. Регулярной войны сейчас не будет, и она для нас невозможна. Ты у нас единственный партизан с опытом. Придется тебе принять участие в оперативных вопросах и вообще в командовании.

В бригаде оказалось в наличии всего 120 человек. Их надо было немедленно уводить дальше: немцы шли по пятам. Глидер закопал свой аппарат. Начался тяжелый путь в горы.

Шел спасительный дождь, немцы не могли бомбить отступающих. Но идти крутыми тропами, таща на себе вооружение и продовольствие, было очень трудно. Лошади падали. По дороге встречали солдат других соединений. Они присоединялись к колонне.

Наконец, высоко в горах, в землянке командира партизанского отряда, командование бригады встретилось с главным штабом партизанского движения Словакии, в который входили депутаты чехословацкого парламента. На совещании было решено, что бригада сохраняется как боевая единица. Командиру бригады было предложено включить в нее солдат других соединений и добровольцев из гражданского населения и перейти к партизанским методам борьбы. На пост комиссара бригады назначили Глидера.

Рассуждать было не время. Глидер ответил: «Благодарю за честь и доверие» – и тут же приступил к работе.

В бригаде насчитывалось уже 566 бойцов и 32 офицера. Глидер обратился к ним с короткой речью. Он не скрыл трудностей предстоящей борьбы и предложил всем, кто боится этих трудностей, выйти из рядов. Не вышел ни один.

Снова двинулись в горы. Проходили полосой вечных туманов, шли по гребням гор, обдуваемым ледяным ветром. Скользили, падали. Ночевали в лесу, обогреваясь у костров. Немцы, отрезывая бригаде выход, блокировали все деревни в долинах. Первый батальон был отправлен в другую сторону. Пришлось прикончить последних лошадей. Хлеба не было. Выдавали по 100 граммов