На грани - Анна Александровна Кабатова

очередную поездку. Не представляю, зачем ей было необходимо поскорее выпроводить меня из дому, но Холли настаивала на своём:

– Он твой старый друг, Томас. Думаю, ты помнишь, сколько он для нас, а для тебя особенно, сделал, несмотря на все ваши разногласия. Пусть это будет своеобразной благодарностью Питу за все когда-либо совершённые поступки. Позволь впервые за многие годы происходить событиям не так, как тебе того бы хотелось. Я вполне понимаю твоё нежелание покидать меня, к тому же, оно взаимно, но всё же новые впечатления, как и смена обстановки, тебе не помешают.

– Почему ты хочешь, чтобы я как можно быстрее ушёл прочь? Что-то происходит за моей спиной, верно? Что-то, о чём я не знаю. Или же кто-то. Поэтому тебе так важно было уличить меня во лжи? Ведь тогда твоя совесть будет чиста! И кто же он, интересно знать? Не могу поверить, что женщина, которой я доверял, так поступила со мной.

Моей ярости не было предела. Ещё бы: от мысли, что с ней мог быть иной мужчина, мне становилось невыносимо больно на душе. Теперь же, мои опасения, по всей видимости, оказались не напрасны. Больше здесь оставаться я не мог. Сначала я ушёл в парк, чтоб хоть немного отдохнуть от свалившихся на мою голову проблем, а затем, когда уже стемнела, вернулся за необходимыми для путешествия вещами и деньгами.

Довольно быстро я осознал, что хочу остаться один на как можно большее время. Возможно, это и толкнуло меня на непредсказуемые действия: вместо билета до Австралии в моём кармане теперь лежал билет до находившейся рядом с ней Новой Зеландии. Больше жалеть было не о чём: на личном фронте я вновь столкнулся с предательством, с Питом происходило нечто истинно странное, работы, как таковой, у меня всё ещё не было, поэтому без всяких сожалений я распрощался с родными землями и на корабле из Сан-Диего отплыл в Новую Зеландию.

Жаль, что и здесь всё не обошлось без небольшой, но досадной оплошности. Оказалось, что корабль, на котором я находился и на который должен был попасть изначально – одно и то же судно. Чтобы не встречать Пита, мне пришлось выяснить, где находится его каюта. Но разведчик, как и конспиратор, из меня никудышный. Признаться, я испугался, когда из-за моей спины раздался голос того, кого увидеть сейчас хотел наименьше:

– От кого прячешься? Неужели от меня?

– Это, конечно, не самая приятная, но всё же правда, – ещё находясь в шоке, ответил я.

– Любопытный случай удался. И по какой же причине ты так усердно пытался избежать встречи со мной?

– В данный момент я предпочёл бы остаться в одиночестве. С твоего позволения, мне нужно идти.

– А мне почему-то кажется, что нам стоило бы поговорить. Пойдём, я кое-что тебе покажу.

Именно это меня всегда раздражало. Не только в друге, но и в каждом человеке в целом. Когда нам нужно побыть наедине с собой и своими мыслями, кто-то обязательно будет рядом, думая, что нам необходима поддержка. И наоборот: когда мы переживаем ужасные чувства, никого рядом, к сожалению, не оказывается, словно весь мир забыл о нас, повернулся спиной. Был ли сейчас один из таких случаев? Да. Навязчивость, которая был одним из нескольких недостатком моего некогда близкого товарища, проявила себя сполна.

Мне пришлось подчиниться, и вскоре мы оказались на верхней палубе, с которой открывался неплохой вид на окружающий нас океан.

– Пейзаж прекрасен, словно нарисован, в этому нет никакого сомнения, но, думаю, мне лучше вернуться к себе в каюту, – не покидал я попыток избавиться от общества Пита.

– Можешь идти, куда хочешь, только сначала ответь мне на один вопрос. По какой причине ты поссорился с Холли?

– С чего ты взял? Ты разговаривал с ней?

– Нет. Если бы между вами всё было нормально, то тебя бы здесь не было. Или же у тебя было бы хоть какое-то настроение, а не состояние, подобное апатии.

– Апатии?

– Иначе говоря, безразличие к чему бы то ни было. Так из-за чего вы поругались?

– Если женщина хочет как можно скорее выпроводить мужа из дому, значит, ей есть, что скрывать. До этого она пыталась поймать меня на лжи, используя твои письма. Я не удивлён: в таком случае её совесть будет чиста. Мне кажется, я столкнулся с предательством, с очередной изменой в моей жизни. А теперь прости, я вынужден тебя покинуть.

Тем же вечером под дверь каюты кто-то засунул мне письмо, на котором было написано, чтобы я открыл его через две неделю Как всегда, подпись отсутствовала, чтобы можно было сразу понять, от кого послание.

Четыре скучных дня спустя, наше судно прибыло в портовой городок Веллингтон, к тому же являющийся столицей Новой Зеландии. Конечно, ему было далеко до Сан-Франциско, не говоря уже о Нью-Йорке, но и здесь было где разгуляться и на что посмотреть. Сначала новая обстановка вокруг необычайно меня заинтересовала, поэтому несколько дней напролёт я исследовал местность, знакомясь с новыми людьми и рассматривая достопримечательности. Продлиться мои странствиям суждено было недолго: однажды на углу одного из домов, находившегося неподалёку того места, где я жил, произошла драка, привлёкшая моё внимание. После того случая и я стал частым гостем бара, возле которого двое мужчин устроили тогда кулачную дуэль из-за женщины, которую трудно было не заметить. Как оказалось позже, она работала официанткой в том заведении, куда я нередко стал заглядывать.

Но вскоре мне запретили посещать тот пар на углу, что неудивительно: в попытках утопить свои проблемы во множестве стаканов спиртного, я тоже стал инициатором одной из тех дуэлей, из-за которых я здесь оказался. Интересно получилось: причина, по которой я узнал об это месте совпадает с причиной, по которой мне пришлось его покинуть. Мне смутно помнятся дальнейшие события, но в моей памяти всё ещё хранятся слова охранника:

– Он пьян почти до потери сознания. Тебе, парень, нужно в Антарктиду: холод поможет остыть. В твоём случае это, видимо, лучший выход.

Это было полным безумием, но на следующий день я отыскал того, кто готов был доставить меня на самый холодный материк планеты, а ещё через день наш самолёт приземлился на сплошной лёд. Сказать, что я был поражён – почти ничего не сказать. Попасть сюда значило для меня гораздо больше, чем кто-либо мог себе представить. Наконец-то я находился там, где нет улиц и грязного воздуха города, где всё население составляют учёные. Здесь не было растений или мегаполисов, но эта территория оказалась своего рода оазисом среди