Я живу в октябре - Лыков Максим

– Вы считаете, что я умалишённый? - Историк безрадостно улыбнулся. – Я же сам иногда так думаю. Но когда Исая Исаевича нашли мёртвым… Нет-нет, я не верю в насильственную смерть. Не это страшно.

– А что же?

– Знаете ли, Клим... В историки идут те, кто уверен в незыблемости мира. Что всё было именно так, как сложились кости и черепки в археологических раскопах, что именно Нестор выводил свои буквицы по пергамену, что, наконец, революции дело рук народов, а не рептилоидов с планеты Нибиру, понимаете, нет? А теперь всё это летит к чертям! Зачем мне изучать скандинавские руны, если завтра окажется, что там было написано совсем другое.

– Но если согласиться, что эти… потомки… в самом деле меняют прошлое, то вы же не будете помнить, как было иначе? Всё изменится автоматически?

– В точку! – щёлкнул Пунгсен пальцами. – Да! Значит я не фигура, даже не пешка, а просто пылинка, которую несёт неизвестно куда. От моих действий ничего не зависит, всё решают дяди и тёти из прекрасного далёка. Если Сосновский это осознал, то неудивительно, что наложил на себя руки. Я и сам чуть было не...

Он замолчал, внезапно потухнув.

– У меня есть надежда, что он ошибся, – глухо сказал Пунгсен – не в формуле, нет. А в интерпретации. Что Сосновский недооценил случай, судьбу, удачу, рок. Короче, всё, что таится в нашей жизни и не поддаётся исчислению…

======================================================

Вторая подшивка включала в себя всего три странички без начала и конца. Первый лист занимало завершение анализа математической модели. Из сохранившегося текста было видно, что автор настроен скептически. Ещё две странички больше всего походили на то, что обычно обзывается FAQ.

В.: – применима ли формула Сосновского И.И. к анализу интервенций?

О.: – Ограниченно. Абсолютной достоверности можно достичь лишь при учёте всех факторов, что невозможно. При учёте лишь значимых факторов надёжность расчёта падает на 10-20%.

В.: – Можно ли считать доказанным интервенции в прошлые исторические события?

О.: – Да, с поправкой на предыдущий пункт.

В.: – Можно ли определить какого типа были данные интервенции?

О.: – Формула не способна разделить интервенции на разновидности. Она лишь определяет с определённой долей вероятности сам факт вмешательства.

В.: – Можно ли считать, что во всех рассмотренных событиях (см. листы 6-7) интервенции были связаны с действием обычных акторов – правительств, специальных служб, и прочее.

О.: – Нет, такого однозначного вывода сделать нельзя.

В.: – Какова вероятность, что интервенции в указанные исторические события осуществлялись из будущего?

О.: – Это допустимая гипотеза, не более того. С той же вероятностью это могут быть инопланетные силы, силы из параллельных миров и прочее, что условно можно обозначать как «сверхъестественные интервенции». Следует особо отметить события №2, 9, 17, 24, 36 как имеющие наивысший балл по «фактору Бога». Кроме того, эксперты по данным событиям свидетельствуют об отсутствии внятных эндогенных причин.

В.: – Если предположить, что мы имеем дело с технологиями перемещения во времени, то какие могут быть рекомендации для оперативной работы?

О.: – Базовым принципом должна стать максимальная секретность. Единственный способ противостояния такому противнику – это не показываться ему на глаза.

***

– Доказательство двадцать два… Хмм…

– Так называется метод, который использовали…

– А удалось найти ещё что-то?

– Пока нет, – призналась Валя – но архив огромный.

– Что же вы хотите от меня?

– Этот материал был вложен в совершенно постороннее дело. Мне его показал Юра. Он полагает, что эти фрагменты секретны и оказались в архиве по счастливой случайности.

– Так-так…

– В деле есть только фрагмент модели Сосновского, того самого «Доказательства двадцать два». Я прошу вас, Гавриил Анварович, отправить запрос по поиск материала. Возможно, в уральском центре хранения артефактов сохранилась копия.

– Дело в том, что подобный запрос я уже посылал.

– Что?

– Это дело приносил мне Денис, то есть капитан Константинов, ваш предшественник.

– Я не знала.

– Никто не должен был знать, в том числе некоторые особо инициативные нейродроиды.

Гавриил Анварович сочувственно глянул на Валю.

– Материал не представляет интереса. Таков был ответ.

– Модель сохранилась?

– Я могу лишь повторить.

– Ясно.

– Работайте, старший лейтенант Терентьева. Сообщать кому-либо информацию по данному делу – не разрешаю.

Стоило ей выйти от шефа, как на телефоне высветился миллион уведомлений с просьбой перезвонить. Родственники, подруги, банк… всем срочно нужна была Валя. Вначале, конечно, она позвонила маме и выслушала очередной набор упрёков и жалоб. У мамы жила новой идеей-фикс – устроить дочери личную жизнь. Валя еле отбилась от предложений свидания с сыном маминой подруги. Институтская подруга позвала на вечеринку – Валя уже и забыла, что обещала прийти на годовщину выпуска. Когда подруга вдруг стала намекать на симпатии к Вале со стороны сокурсника, то у Терентьевой возникло подозрение, что подруга в сговоре с мамой. Тем более, что этого сокурсника она и не помнила. В общем, пришлось соглашаться, кивать и всячески прекращать общение.

Она залипла в смартфон, отвечая на накопившиеся письма и сообщения. Мир жил глобальными, местечковыми, личными новостями. Летели куда-то космические корабли, вспыхивали очередные войны, расширялись экономические союзы, Зина успела развестись, в московском зоопарке родился детёныш коалы, завтра грядёт суперлуние, рок-фестиваль пройдёт под Красноярском… Валя усилием воли оторвалась от экрана. Здесь, на поверхности, кипит жизнь, но эта жизнь настолько чуждая и не интересная, что Вале снова хотелось умчаться на лифте в недосягаемую глубину архива. Но что она скажет своим дроидам? Опять облом?

Спуск казался ей вечностью. Светской жизни «наверху» нужно было срочно противопоставить успехи. Но вот какие?

– Идея не принята, – холодно сообщила она, заходя в офис.

– Вам не удалось убедить Гавриила Анваровича? – спросил Юра.

– Можно сказать и так.

– Мне искренне жаль. Я полагал это дело перспективным. Использование математических расчётов…

– Модель не сохранилась, – перебила Валя. – Забыл?

На лице Юры один за другим сменились выражения недоумения, удивления и возражения. Валя невольно восхитилась мастерством тверских умельцев, которые смогли столько вложить в обычный силикон.

– Какие будут распоряжения, Валентина?

– Распоряжения… – она задумалась. От доказательства двадцать два не хотелось отказываться.

– А вы можете сами доработать эту модель?