Кольцо Атлантиды - Жюльетта Бенцони

Ему лучше, чем кому-либо, было известно, что его собственная сделка не состоялась. Наверное, те, кто планировал убийство, предположили, что он отдал Кольцо тому, ради кого несчастный Эль-Куари рисковал, похитив его из Лондона... Чем больше Альдо размышлял над этим, тем тверже становилась его уверенность в том, что он прав. И это означало, что опасность стремительно приближалась и к нему. Раз убийцы до сих пор ничего не нашли, то они будут искать и дальше. Куда они направятся теперь? Вдруг он понял, что ему необходимо как можно скорее обсудить это с Адальбером: он нажал на газ и понесся к Лассалю.

Приближался час обеда, и Альдо нашел друга на террасе. Тот стоял, сцепив руки за спиной, и любовался пейзажем. Альдо убедился, что Адальбер был один, и быстро подошел к нему:

— Мне надо поговорить с тобой. Я думаю...

— Мне тоже надо с тобой поговорить, — перебил его Адальбер. Он явно сердился. — Что это ты наболтал Анри?

— О чем?

— Да о Салиме же, черт возьми! Насплетничал ему, что она бросила меня и осталась на раскопках с Дакуортом! Ты можешь объяснить мне, с какой стороны тебя это касается?

«О боже! — напугался Морозини. — Опять начинается, как тогда, на Атлантике, когда мы были на ножах из-за полубезумной американки, которая воображала, что она воскресшая Нефертити. После ложной египтянки теперь вот появилась настоящая!» Но вслух он сказал:

— Позволю себе заметить, что, если бы я не встретил твою прелестницу в Цитадели в Каире, ты бы так до сих пор и обвинял ее в предательстве. Ведь она сама, не правда ли, попросив передать тебе ее слова, включила меня в свою игру, и лишь благодаря этому ты «прозрел»! Так или нет?

— Так, но это еще не причина, чтобы все выкладывать Анри в тот момент, когда бедняжка и так страдает от ужасной смерти деда!

Альдо почувствовал, как в голову ему бросилась кровь, но все же сдержался:

— Если позволишь, попытаемся взглянуть на вещи здраво. Хозяин нашего дома, едва приехав в замок, стал свидетелем не слишком лестного для тебя поведения юной Салимы и, естественно, удивился. Я ограничился лишь тем, что поведал ему о том, что вы вместе работали и что это не очень хорошо закончилось. Вот и все!

— Тебе отлично известно, что это неправда. Наоборот, у нас все шло как по маслу. Она была замечательной ученицей. Просто случилось небольшое недоразумение.

— Ага, теперь ты называешь свои подвиги недоразумением! Я ведь сам видел, как ты душил Дакуорта, разве нет?

— Душил, но у меня были на это причины.

— Как же так? Если бы я не донес до тебя ее устное послание, кстати малопонятное, то ты так бы и бегал за ним, чтобы довести начатое дело до конца!

— Может быть, но я ведь уже тебя поблагодарил... Так что было бы гораздо предпочтительнее, если бы ты не откровенничал с Анри. Он такой женоненавистник...

— Я не называл бы женоненавистничеством страстную любовь к своей жене и нежелание жениться вновь на другой женщине.

— А я бы назвал, потому что знаю, как он относится к женщинам. Вот, например, он не знал Салиму, а теперь, благодаря тебе, на дух ее не переносит!

— О, как ты меня раздражаешь! Хочешь, я позову его и попрошу точно передать, что именно я ему сказал?

— Ни минуты не сомневаюсь, что вы бы быстро нашли общий язык, — усмехнулся Адальбер, — и нисколько не желаю слушать, как вы поете дуэтом! Правда заключается в том, что ты по какой-то причине ненавидишь Салиму и...

— Ну вот, пожалуйста! Опять двадцать пять! — воскликнул Альдо вне себя. — Хотел бы я знать, почему ты превращаешься в идиота, стоит только тебе влюбиться? Ты мне уже дважды пел эту песню. А слушать ее в третий раз — это уже слишком для меня! Так что предоставляю тебя твоей экзотической любви, а сам первым же поездом отправлюсь в Каир!

Он и не заметил, как повысил голос, так что его было слышно издалека. Неожиданно сзади подошел Лассаль:

— Вы собираетесь нас покинуть? Нет, это несерьезно!

— Еще как серьезно! Видаль-Пеликорн считает, что я бесцеремонно вмешиваюсь в его дела, так что мне здесь больше делать нечего... кроме как поблагодарить вас за гостеприимство. Эта поездка в Египет не имела никакого смысла. Разве что позволила мне познакомиться с вами... Тот усмехнулся:

— Всегда к вашим услугам... Но вы никак не можете уехать.

— Почему же не могу?

— А следствие? Хотите вы того или нет, но вы замешаны в этом деле, и славный Кейтун ни за что вас не отпустит. У него ведь хранится ваш паспорт.

— Могу попробовать уехать без паспорта... С деньгами...

— Будьте уверены, он вас сцапает! И тогда уж в его глазах вы точно станете подозреваемым номер один! Что поделаешь, он такой! Ограниченный, пожалуй...

Альдо на секунду задумался:

— В таком случае перееду в «Катаракт». Не могли бы вы приказать своему мажордому забронировать мне там номер и попросить, чтобы прислали машину?

Лассаль переводил взгляд с любезно улыбающегося Альдо на Адальбера, демонстративно повернувшегося к ним спиной.

— Но вы... вы действительно поссорились?

— Поверьте, мне очень жаль. До свидания, сударь... и еще раз спасибо за гостеприимство!

Полчаса спустя он выехал от Лассаля, в то время как Адальбер не сделал ни малейшей попытки к сближению. Наверное, действительно по уши влюбился в эту девушку. Альдо даже не попрощался с ним. Господин Лассаль в одиночестве проводил его до машины и в момент расставания энергично пожал ему руку.

— Надеюсь, до скорого! И уже шепотом добавил:

— Не переживайте! Я знаю его, как сына. Скоро он даст о себе знать.

— Боюсь, как бы на этот раз он не влип окончательно...

— Будем действовать по обстановке.

Благодаря Лассалю Альдо было не так грустно покидать «Пальмы». Перед отъездом, собирая багаж, он даже подумал было сунуть Кольцо из орихалка в конверт и отослать его Адальберу, но его удержало опасение, что как бы археолог из-за влюбленности не изменил своих планов, к тому же предмет его любви у Альдо особого доверия не вызывал. И талисман так и остался у него в носке. Не так эффектно, но зато надежно.

Приехав в отель, Альдо велел отнести багаж в номер, вымыл руки и отправился в ресторан в надежде встретить там тетушку Амели. Для обеда было поздновато, официанты уже убирали со столов, и, ко всему прочему, ссора с Адальбером отбила у него аппетит, и он удовольствовался бы чашечкой кофе.

Вдруг он заметил тетушку Амели. Она уже собиралась выходить в компании какой-то пары. Альдо узнал полковника Сэржента с женой. Все трое, казалось, были в превосходном настроении, и тетушка Амели смеялась от души. План-Крепен с ними не было: наверное, опять рисовала акварели в храме Хнум.