Никто не знает тебя - Лабускес Брианна

Но, как и все в этом городе, и особенно в жизни Гретхен, их дружба носила паразитический характер. Келли раньше других репортеров получал от Гретхен ценную информацию, а Гретхен от него — уличные слухи. И все это по бросовой цене нескольких пинт пива.

Что еще требуется для истинной дружбы?

— Ты освещал смерть Клэр Кент? — спросила Гретхен.

Келли расхохотался и смахнул выросшие у него под носом усы пивной пены:

— Да в редакции «Глашатая» ей памятник впору ставить.

— Или Виоле, — хмыкнула Гретхен.

— В яблочко, Грета. — Келли, прикидываясь, что сражен ее прозорливостью, ткнул себя пальцем в нос, затем вытянул палец в сторону Гретхен. — Ты бесподобна. Как всегда.

— А не бродят ли где слухи, что смерть Клэр не совсем то, чем кажется? — осторожно поинтересовалась Гретхен.

Чтобы выудить у Келли, этого бездонного кладезя информации, нужные сведения, приходилось тщательно обдумывать вопросы.

— То есть не убийство тринадцатилетним шизоидом? Не-а. На девчонку повесили всех собак. Она хорошо продается.

Гретхен понимающе кивнула. Любопытно, какими заголовками пестрели обложки во времена ее детства, после смерти тетушки Роуэн?

— А какие-нибудь толки о… о внебрачных связях Кентов? — с неуклюжей деликатностью зашла она с другой стороны.

Глаза Келли полезли на лоб, и Гретхен сообразила, что дала маху.

— Вот ведь грязный ублюдок! Он ее обманывал? — Лицо Келли озарилось. — Или это она ему изменяла? Господи, да люди проглотят это и не подавятся!

— Ни то, ни другое, насколько мне известно, — покачала головой Гретхен, с трудом подавляя желание пустить подобный слушок и устроить драму на пустом месте. — Значит, никто о них не злословит?

— Естественно нет. Трагедия возлюбленных из Гарварда! — патетично воскликнул Келли. — Муж в кои-то веки не убийца! Да телепродюсеры обивают порог его дома, умоляя подписать контракт на участие в следующем сезоне шоу «Холостяк»!

Гретхен и Маркони даже не улыбнулись, и Келли обиженно пробубнил в бокал с пивом что-то о метании бисера перед свиньями, возомнившими себя культурными снобами.

— А как насчет Деклана Мерфи? — подала голос Маркони.

— Он что, кокнул проститутку? — оживился Келли и водрузил локти на стол. Его алчный взгляд заметался между Маркони и Гретхен. — Ставлю двадцать баксов, что кокнул.

— С чего такая уверенность, что он прикончил работницу секс-индустрии? — удивилась Гретхен.

Деклан поразил ее миролюбием и отсутствием даже малейшей склонности к социопатии. Если выяснится, что он не замешан в этом деле, его ждет блестящая карьера в конгрессе.

— Ну, кто из нас без греха? — пожал плечами Келли. — Мне жутко не терпится увидеть позапрятанные в его шкафах скелеты.

— Значит, ничего нового и достойного внимания у тебя нет? — расстроилась Гретхен.

— Кто тебе сказал, а? — гаденько подмигнул Келли.

Он знал, что подобная наглость сойдет ему с рук, так как Гретхен явно требовались от него какие-то сведения. С другой стороны, Гретхен завязала узелок на память, чтобы в один прекрасный день разобраться с обидчиком и примерно его наказать.

— В любом случае я такого не говорил, да и, кроме того, не я пришел к вам, леди. И не я прошу об услуге.

Гретхен вздохнула — ну что ему возразишь? Конечно, Райан мог просто куражиться, но обычно у него в запасе всегда имелись свежие сплетни, не предназначенные для слуха полицейских ищеек.

Однако вместо того, чтобы признать его правоту, Гретхен тяжело навалилась на стол и сознательно выставила на обозрение Райана обтянутую черной эластичной футболкой грудь и соблазнительно выглядывавшую из выреза кружевную чашечку лифчика, призрачно намекавшую на таящиеся в ней прелести. Взмахнула ресницами, надула губки и посмотрела журналисту прямо в глаза. Зубоскалка Маркони закашлялась, маскируя душивший ее смех.

— А если бы в роли просящего выступал ты? — промурлыкала томным, вибрирующим от скрытого наслаждения голосом Гретхен. — Что бы ты рассказал мне в обмен… на услугу?

— Господи боже, — тихо простонала Маркони.

— Я бы рассказал, — в упор глядя на Гретхен, произнес Келли, — что твоя миленькая подружка-адвокатша в день убийства Клэр Кент ужинала с ее мужем, Ридом.

Мгновенно позабыв о затеянной ею игре, Гретхен, не веря своим ушам, потрясенно выдохнула:

— Лена?

— Ага, — кивнул Келли, заносчиво ухмыляясь.

Чувственная истома, охватившая их, тотчас рассеялась. Они уже спали друг с другом раз или два и не нуждались в любовных прелюдиях. Прелюдиями им служили текстовые сообщения.

— Я держу под наблюдением всех, связанных с известной нам семейкой. Информация о встрече Лены и Рида промелькнула в полицейских отчетах, но я не придал ей значения, пока, спустя пару месяцев, Лена не взялась защищать Виолу. Тогда-то я и навострил уши. Меня удивило, что никто не обратил на это внимания, — все продолжали вести себя так, словно Лена не имела никакого касательства к Кентам. Но копы не чесались, и я подумал, что дело — тухляк, и забил на расследование.

— Господи, — скрипнула зубами Маркони и тихонечко приложилась затылком о стену. — Кто же так лажанулся?

— Ага, значит, это вовсе и не тухляк, да? А чей-то непростительный ляп?

Келли не спускал с них прозорливых и ненасытных глаз — тех самых, благодаря которым он и стал поверенным Гретхен, глаз, благодаря которым он добывал себе превосходное пиво и модные галстуки. Галстуки были его второй слабостью, если, конечно, изысканный стиль в одежде теперь называется слабостью. Оценивающе оглядев его красно-черный галстук, Гретхен решила прикупить ему нечто особенное. В конечном счете Райан снабдил ее значимой информацией, хотя и не настолько, чтобы облагодетельствовать его услугой, которую она ему недвусмысленно обещала.

— Помнишь название ресторана?

Келли помнил все до мельчайших подробностей. Гретхен подозревала, что он обладает эйдетической памятью: либо звуковой, либо фотографической, но он это начисто отрицал.

— «Ла Мер», — надменно усмехнулся он, бравируя своими феноменальными способностями и в очередной раз напоминая, что за Гретхен должок.

«Ла Мер»… Гретхен готова была поклясться, что ресторан расположен неподалеку от коттеджа Кентов, буквально в двух шагах от их дома. Вроде бы она даже проезжала мимо него. Она схватила за руку проплывавшую мимо официантку.

— Бриджит, остаток вечера этот тип пьет за мой счет.

— Вот счастье-то ему привалило, — фыркнула Бриджит, согласно кивнула и забрала у нее кредитку.

— Но о супружеской неверности разговоров не велось? — еще раз закинула удочку Гретхен.

Раньше, если бы собеседник вынудил ее повторить сказанное, она незамедлительно поставила бы в их разговоре жирную точку. Однако со временем она обнаружила, что большинство людей вполне терпимо относятся к подобному словоблудию, и теперь вовсю этим пользовалась.

— Они ужинали открыто, — подтвердил Келли, оценивающе взглянул на оставшуюся в бокале четверть пинты, прикончил ее одним махом и одарил Бриджит, вернувшуюся с кредиткой Греты и новым бокалом, широкой белозубой улыбкой. — А ты понимаешь: если люди не таятся от окружающих, о неверности не может идти и речи.

Келли замахал перед носом Гретхен длинным указательным пальцем, и она живо напомнила зарвавшемуся наглецу, с кем он имеет дело, — не прояви Райан завидную расторопность, и зубы Гретхен сомкнулись бы на его вытянутом персте.

— У, противная киска, — укорил он ее.

— Завязывайте, — скривилась Маркони и слегка подтолкнула Гретхен бедром.

Гретхен, вняв немой просьбе напарницы, вскочила на ноги. Следом поднялась и Маркони.

— Не ревнуй, красотка, — нараспев протянул Келли, подмигивая детективу. — Лучше присоединяйся. Сообразим на троих.

Маркони рванулась к Райану, схватила его за горло и стиснула руку, перекрывая ему кислород. Гретхен, обрадованная столь неожиданным поворотом событий, вытянула шею, желая ничего не упустить.

— Еще один намек на твой член — и я оторву тебе яйца, — спокойно пообещала Маркони. Монотонность, сквозившая в ее голосе, делала угрозу еще более впечатляющей. — Усек?