Разрушенные - Кристи Бромберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И в промежутке между двумя вдохами, больше похожими на чувственный стон, он оказывается на мне — его тело врезается в мое, прижимая к двери, рот делает гораздо больше, чем просто целует. Он берет, требует, клеймит меня с несдерживаемой потребностью и безрассудной самоотдачей. Немедленно протягиваю руку и стискиваю в кулак волосы у него на затылке, в то время как одна его рука делает то же самое со мной, другая оказывается на моем бедре, его отчаянные пальцы впиваются в мою желанную плоть. Мои груди упираются в его упругую грудь, тепло его кожи усиливает пылающий внутри меня пожар.
Внутри поднимается адское пламя желания, которое, думаю, никогда не будет потушено.
Мы движемся в череде пылких откликов, его рука удерживает мои локоны в заложниках, мой рот оказывается во власти его искусных губ. Так что его язык может проникать, соблазнять и вкушать, как человек наслаждающийся своей последней трапезой, как мужчина, посылающий к черту сдержанность, и принимающий чревоугодие как желанный грех.
Мои руки скользят вниз по его плечам, он стонет — так благодарно за возможность снова чувствовать — прежде чем поднимает мою ногу вверх и закидывает ее себе на бедро. Стону, изменение положения позволяет его твердой эрекции идеально разместится у моего ноющего естества. Откидываю голову назад на дверь, когда меня захлестывают ощущения от сдержанного трения, и Колтон пользуется тем, что моя шея теперь доступна. Его рот оказывается на нежной плоти, пульсирующей в такт биению сердца, язык скользит по нервным окончаниям, одновременно пробуждая их к жизни, а затем опаляя желанием.
Хватаюсь пальцами за его напряженные бицепсы, когда его руки быстро расправляются с пуговицей на моих джинсах. Виляю бедрами, он стягивает ткань вниз по моей предвкушающей плоти. Выхожу из джинсов, его пальцы бродят по моим набухшим складкам, соблазняя, но не обладая. Другой рукой он обхватывает мой зад, образуя барьер между мной и дверью, и прижимает к себе.
Потребность поднимается до непостижимых высот по мере того, как паразитирующее чувство отчаяния поглощает каждую частицу моего тела.
— Колтон, — стону я, желая, чтобы он завершил наш контакт. Руками шарю по его торсу и отрываю липучку на его шортах. Слышу шипящий вдох, когда мои руки находят и обхватывают его измученный член. Всё его тело напрягается от ощущения моей кожи на его коже.
— Рай… — вымученно произносит он мое имя, когда я провожу по нему рукой вверх и вниз. Его руки пробираются под мой топ, снимая его с меня и быстро расправляются с застежкой бюстгальтера. — Райли, — говорит он, стиснув зубы. Он так переполнен ощущениями, рикошетом проносящимися сквозь него, что перестает меня целовать, перестает двигать руками по моей плоти и упирается ими о дверь по обе стороны от моей головы. Он прижимается лбом к моему лбу, трепеща от потребности, пронзающей его, дыхание ударяет короткими, резкими толчками в мои губы.
Он говорит что-то так тихо, что я не слышу его за шумным дыханием, заполняющим тишину комнаты. Снова двигаю руками, наслаждаясь ощущением его дрожи.
— Стой, — тихо произносит он у моих губ, и на этот раз я его слышу. Мгновенно останавливаюсь и отстраняюсь назад, чтобы посмотреть на него, опасаясь, что у него болит голова. И я сразу же нервничаю, видя, что его глаза закрыты.
Он делает болезненный вдох и медленно открывает глаза, встречаясь со мной взглядом, его пальцы нежно разминают мой зад.
— Я чертовски отчаянно хочу похоронить себя — чувствовать, потерять, найти себя — в тебе, Рай… — говорит он, заметно, как напряжены мышцы его шеи, в голосе слышно отчаяние. — Ты заслуживаешь нежности и неспешности, детка, но всё, что я смогу — это взять тебя жестко и быстро, потому что прошло так чертовски много времени с тех пор, как был я с тобой.
Бог мой, этот мужчина так чертовски сексуален, его признание так возбуждает, что я не думаю, что он понимает — меня не волнует нежность и неспешность. Мое тело натянуто так сильно — эмоции, нервы, сила воли — что одно его прикосновение, несомненно, сломает меня, разобьет вдребезги на миллион гребаных кусочков удовольствия, которые, как ни странно, снова сделают меня целой.
Поднимаю к нему голову, тянусь и прикасаюсь губами к его губам. Слышу его болезненный вдох, чувствую в его губах напряжение, зубами осторожно тяну его за нижнюю губу. Отстраняюсь, встречая его сладострастный взгляд.
— Я хочу тебя, — шепчу я ему, одной рукой обхватывая его стальную эрекцию, а другой крепко сжимая волосы на затылке, чтобы он мог почувствовать силу моего желания. — Всеми возможными способами. Жестко, быстро, нежно, медленно, стоя, сидя — это не имеет значения, пока ты будешь находится глубоко во мне.
Он смотрит на меня с недоверием, борясь с желанием, бушующим в его глазах. Я вижу, как он пытается обуздать его, чувствую, как он дрожит от потребности, и понимаю, его решимость рушится. Его рот встречается с моим — впиваясь губами и сливаясь языками — он берет, пробует и искушает, как только может. Сильные руки исследуют мое тело, большие пальцы касаются нижней части моей груди, отяжелевшей от желания, прежде чем спуститься вниз по изгибу бедер.
И если я думала, что посаженные семена страсти, уже расцвели, я глубоко ошибалась, потому что сейчас — прямо сейчас — я — цветущий сад желания.
Он становится еще сильнее в моей руке, когда я растираю большим пальцем влагу по его головке и получаю вознаграждение в качестве гортанного стона. Другой рукой царапаю кожу на его спине, а мои губы клеймят его с таким же пылом. В одно мгновение Колтон кладет руки мне на бедра, поднимает меня и прижимает спиной к двери. Мои ноги пытаются обхватить его вокруг талии, но он держит меня на весу так, что единственная связь, которой мне хочется больше всего, отсутствует, а его член мучительно дразнит умоляющую вершину моих бедер.
Он втягивает воздух, когда я просовываю руку между ног и сжимаю его, желая контролировать человека, который неуправляем. Нуждаясь в нем плохом. Хорошем. В любом.
В его глазах мелькают какие-то непонятные эмоции, но во мне
