Камин для Снегурочки - Дарья Донцова

– Но мне адрес сегодня нужен.

– Тогда гони в Москву за автографами.

– Не успею, мне вечером на работу.

– Нет плаката, нет и моей помощи, – не дрогнул Митрич.

– Но я же пообещала привезти постер.

– Обманешь. Я все тебе сделаю, а Катька ничего не получит.

– Сначала автограф, потом дед в лепешку расшибется, – сказала внучка.

Ситуация стала патовой, и тут мне в голову пришла замечательная мысль:

– У вас есть телефон?

– Ага, – кивнула Катя, – на кухне.

– Давай сделаем так, – воодушевилась я, – сейчас я позвоню… Кто тебе больше из «Баблз» нравится?

– Олег, – слегка покраснела Катя, – он жутко красивый.

– Ну и хорошо. Я тебя с ним соединю, задашь своему кумиру пару вопросов, такое не каждой фанатке удастся. А потом приедешь в Москву, о дне договоримся, за кулисы я тебя проведу, сама постер у «Баблз» подпишешь, а еще на память снимешься с ребятами. Твои подружки от зависти умрут.

– Правда? – задохнулась Катя. – Олег со мной поговорит?

– Веди к телефону.

Взяв трубку, я набрала домашний номер и сказала Рите:

– Извини, если разбудила, но без твоей помощи не обойтись. Соединись с Олегом из «Баблз»…

Катя внимательно слушала разговор, наконец, сделав еще один звонок, я протянула ей трубку.

– На, говори. Олег ждет, его Глафира предупредила о твоем звонке, она же дала мне номер его мобильного.

Катя стала похожа на переспевшую свеклу.

– Алло, – прошептала она.

Я молча наблюдала за девочкой. Спасибо Рите, которая не стала верещать: «Зачем?» С какой стати мне дергать парня из «Баблз», и огромное спасибо Олегу, согласившемуся пообщаться с фанаткой.

Катя осторожно положила трубку на рычаг.

– Он сказал, – прошептала она, – чтобы я через неделю приезжала в клуб «Смех», к девяти вечера. Вроде и вы там будете.

– Напиши свой телефон, – кивнула я, – встречу тебя и отведу к Олегу.

Катя бросилась в комнату за бумагой и ручкой. Я повернулась к Митричу:

– Выполнила поставленное условие, теперь ваша очередь.

Он кивнул:

– Я никогда никого не обманываю.

ГЛАВА 24

Митрич не соврал, не прошло и получаса, как он сообщил мне адрес, который был указан в деле Насти. Странное дело, Звягинцева оказалась москвичкой, жила почти в самом центре. Оставалось лишь удивляться, отчего все, кого я спрашивала про Настю, считали ее провинциалкой.

Дойдя до станции, я села на скамейку и вздохнула. Электричка должна была подойти вот-вот. Липкая жара вымела из моей головы все мысли, даже за городом было нечем дышать, представляю, какой ад сейчас в Москве, где по магистралям несется несметное количество воняющих бензином машин.

Из-под лавки послышался писк. Я нагнулась и увидела полуторалитровую банку, плотно закрытую крышкой. В ней было проткнуто несколько дырок, а внутри стеклянной тюрьмы сидела большая бежево-серая мышь, вернее, крыса.

– Чего там роешься, – спросил хриплый голос, – ну-ка покажи руки! Иначе сейчас милицию позову.

Я выпрямилась и сказала стоявшей передо мной уборщице:

– Я ничего плохого не делала. Там кто-то из пассажиров своего домашнего любимца поставил, в тенек убрал, от солнцепека. Наверное, за билетом пошел.

– Ты про крысу? – усмехнулась она.

Я кивнула.

– Так она тут уже неделю стоит, то ли бросили ее, то ли забыли.

Я снова наклонилась под лавку. Серо-бежевый комочек глянул на меня маленькими печальными глазами. Мое сердце внезапно защемило. Вот бедный грызун. Ему, наверное, жутко страшно. Мимо с грохотом носятся поезда, на скамейку то и дело садятся люди. И потом, в стеклянной банке очень неудобно, жестко, душно…

– Подохнет скоро, – спокойно констатировала уборщица, – прям интересно, ну сколько они без еды и воды прожить могут? Эта уже семь дней держится.

– Ее не кормят и не поят? – ужаснулась я.

– А зафигом она нужна, – ответила баба и пошла, размахивая метлой, вдоль платформы.

Тут к перрону с грохотом подлетел поезд. Я машинально встала, сделала шаг к электричке… Крыса снова пискнула, жалобно, тихо, безнадежно. «Это всего лишь грызун, – попыталась я успокоить себя, – он ничего не понимает и не ощущает». Но тут же нагнулась, схватила банку и побежала к тревожно гудящему поезду.

В Москве на привокзальной площади я увидела вывеску «Все для животных», вошла в небольшое, заставленное мешками с кормом помещение и, показав банку продавщице, получила полную консультацию по уходу за найденышем.

– Вы ему купите домик, – посоветовала девушка, – крысы их страсть как любят, вон стоит, трехэтажный!

Я посмотрела на табличку с ценой.

– Да, хорош дворец, только у меня с деньгами беда.

– Если заводите животное, то придется раскошелиться, – сердито заявила продавщица, – его кормить надо, поить, любить. Ишь, запихнула несчастного в банку и довольна. Сама там посиди в жару!

– Я нашла его на платформе…

В процессе моего рассказа продавщица ахала, потом вытащила из ящика палочку, спрессованную из зерен, и запихнула в «дом». Крыса схватила угощенье и быстро-быстро стала грызть его. Шерстка на тощей спинке поднялась дыбом, усы дрожали, хвост трясся.

– Ну, бедолага, – протянула девушка, – погоди тут секундочку.

С этими словами она нырнула в подсобку, я стала разглядывать содержимое полок. Шоколадные конфеты для собак, искусственные мыши, предназначенные кошкам, игрушки, грызальные косточки, мягкие матрасики… Да уж, жизнь несправедлива. Один спит на диване, лакомится сырными чипсами, а другой, такой же, ничуть не хуже ни по характеру, ни по внешнему виду, умирает от голода на вокзале.

– Держи, – девчонка выскочила из служебного помещения, – подарок от нас.

Я уставилась на роскошный замок для крысы.

– Сказала же, у меня нет денег.

– Это бесплатно.

– Я не побираюсь. Вот заработаю и сама куплю.

Девочка хмыкнула:

– Не тебе дарю, а крысе. И потом, видишь, тут поддон треснут, брак считается. Нам все равно не продать домик, бери, бери. Купишь лоток потом и заменишь. Я от души даю.

У меня отчего-то защипало в носу.

– Спасибо, такой шикарный. Только мне неприятно вот так… без денег забирать.

– Ну ты и зануда, – возмутилась продавщица, – хорошо, считай, что в долг берешь, разбогатеешь – заплатишь.

– Ладно, – согласилась я, беря клетку, – только боюсь, не скоро на меня золотой дождик прольется.

– Может, и раньше, чем ты думаешь, – усмехнулась девушка, – говорят, если кого счастливым сделаешь, то к себе удачу приманишь.

Дома я вытряхнула крысу в домик. Бежевый комочек сначала вздрогнул, а потом бросился в укрытие. Пока найденыш устраивался в спальне, на матрасе, я принесла блюдечко с молоком.

Узкая мордочка высунулась наружу, понюхала воздух и потом припала к жидкости. Когда блюдце опустело, я вытащила кусочек сыра и, просунув руку в домик, сказала:

– Попробуй, это жутко вкусно.

Грызун осторожно, почти ползком приблизился и начал обнюхивать лакомство.

– Бери, бери, – ободрила я его, – не бойся.

Крыс сел, потом передними лапками неожиданно взял не протянутый ломтик сыра, а мою ладонь. Я немного испугалась – вдруг он решил укусить новую хозяйку? Но крохотные пальчики нежно-розового цвета очень осторожно касались кожи, потом крыс вдруг присел и положил мордочку мне в руку. Весь его вид говорил: спасибо, я счастлив.

Из моих глаз полились слезы, я выхватила нежно-бежевое тельце из домика и прижала к груди. Крыс ловко взобрался по футболке вверх, сел на плечо около шеи и начал тыкаться мне в ухо, тихо пофыркивая, потом осторожно принялся перебирать лапками мои волосы.

– Тань, – закричала Рита, – опаздываем!

Я положила крыса в клетку.

– Извини, поспи пока, я скоро вернусь.

Найденыш, увидав, что я ухожу, запищал, занервничал, затрясся. Я растерялась, крыс явно боялся остаться один. Пришлось посадить его в сумку. Собираясь закрыть замок, я сказала:

– Хорошо, будь по-твоему, возьму тебя с собой. И вообще, не бойся, я тебя никогда не брошу. Знаешь, до сегодняшнего дня я была одинокой, а теперь мы с тобой семья.

Словно поняв мою речь, крыс спокойно улегся спать в носовом платке. Я осторожно погладила его по нежной шубке. Каждому живому существу надо знать, что его любят, даже крысе.

На следующее утро я, снова прихватив с собой найденыша, отправилась по адресу, добытому Митричем. Ехать оказалось недалеко, вернее, идти пешком, дом Звягинцевой находился буквально за поворотом, в двух шагах от квартиры Глафиры. Подпрыгивая от нетерпения, я подошла к подъезду и уткнулась в домофон. Все правильно, кто же сейчас держит двери нараспашку, в особенности если обитаешь в шумном центре. Пальцы потыкали в стертые кнопочки.

– Вам кого? – прохрипело из динамика.

– Здравствуйте, мне в двадцать первую квартиру.

Запищал гудок, я дернула дверь и попала внутрь. Несмотря на то, что в доме имелся лифт, мне захотелось пойти наверх пешком. Подъемник тут был допотопный, деревянная кабина скользила внутри проволочной шахты, открывать и закрывать двери следовало самой, и я просто-напросто испугалась.