Плещут холодные волны - Анатолий Шмелев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через год у подруг родились девочки, Марина свою дочку назвала Таней, а Таня — Мариной, видимо, в знак давней дружбы. Таня часто уезжала на гастроли, а дочку оставляла с бабушкой. На воспитание девочки времени не хватало ни ей, ни мужу. Марина скучала, переживала, даже страдала. По-видимому, в связи с этим у нее стали проявляться признаки расстройства нервной системы.
Подруги теперь виделись реже, от случая к случаю, когда Таня возвращалась с гастролей. Дети встречам радовались и ждали их с нетерпением.
Прошло несколько лет. Девочки пошли в школу. Внимания им требовалось больше, но бабушка Марины часто болела и не могла помогать маленькой внучке... Из-за гастрольных поездок между Таней и мужем стали возникать размолвки. Сердце бабушки не выдержало морально-психологических перегрузок, она слегла, и вскоре ее похоронили.
Внучка тяжело переживала смерть самого близкого ей человека. И теперь, оставаясь дома, в одиночестве по ночам она дрожала от страха. Девочке стало казаться, что за дверью кто-то стоит, хочет ворваться в квартиру и убить ее.
Однажды, проснувшись среди ночи, Марина стала прислушиваться, и ей отчетливо показалось, что кто-то пытается открыть входную дверь. В ужасе она включила свет, посмотрела на часы: половина четвертого. Отыскав в телефонном справочнике телефон маминой подруги Марины, она набрала ее номер.
— Тетя Марина, миленькая, заберите меня отсюда, ко мне в квартиру хочет кто-то ворваться и меня убить.
Услышав прерывающийся, испуганный голос девочки, Марина не сразу поняла, кто ей звонит. Когда же та назвала свой адрес, женщина заволновалась и разбудила мужа. Они быстро оделись и по пустынным ночным улицам заспешили на зов ребенка. Девочка не сразу открыла дверь, когда позвонили в квартиру.
— Подойдите к глазку, я вас не вижу. Вы пришли меня убить?
Марина и муж недоуменно переглянулись: что с ней, неужели нарушение психики?
Марина ласковым голосом сказала:
— Не волнуйся, девочка, открой, ты же сама попросила нас забрать тебя отсюда.
Трясущимися ручонками девочка открыла дверь. Бледная, худая, глазенками, полными ужаса, смотрела она на вошедших.
...Прошла неделя, за ней вторая, третья, а девочку никто не искал, не спрашивал о ней. Собравшись на семейный совет, Марина сказала мужу и дочери:
— Что ж, пусть будет у нас две дочки. Видно, судьбе так угодно. На роду так написано. Моя бабушка в годы войны не смогла эвакуироваться. В последней машине не хватило места шестерым пяти-шестилетним малышам без родителей и ей. А тут началась бомбежка. Бабушка спасала ребят, прикрывая их собой. Потом забрала домой, напоила, накормила, чем могла. Да так и оставила у себя... И вырастила детей, и образование им дала с помощью государства... Мама тоже вырастила двоюродного брата. Теперь, наверное, моя очередь...
Марина и Таня стали жить в отдельной комнате. Они были довольны и счастливы.
Время шло, а родители Мариночки так и не проявили ни признаков долга и ответственности за жизнь ребенка, ни элементарного внимания к человеку, которому дали жизнь. Ходили слухи, что они покинули Родину и живут в одной из стран дальнего зарубежья, кажется, в Бельгии.
Два года Марина с мужем мотались с больной девочкой по поликлиникам и больницам и избавили ее от страшного недуга.
...Теперь девушки уже окончили среднюю школу.
Мама Марина относится к ним одинаково, считает их родными сестрами. Для них же она любимая и нежная мама. Люди говорят: "Таня похожа на маму, а Марина — на папу. Счастливая".
Хочется от души им всем пожелать счастья.
ЧЕРСТВОСТЬ
Татьяна Николаевна смахнула платочком слезу со щеки и долго сидела в раздумье. Настроение было грустное. Трудно свыкнуться с мыслью, что ты уже не удел. Всю жизнь проработала в одной школе. Была учителем, заместителем директора по учебно-воспитательной работе, а в последние годы воспитателем. Она любила свою работу, любила школу на берегу живописной Клязьмы. Поэтому и проработала здесь непрерывно 52 года.
Незаметно подкралась старость и наступил день, когда пришлось расстаться с детьми и коллегами, с этой уютной, ставшей родной школой. Уходила Татьяна Николаевна на так называемый заслуженный отдых. В прошлые времена это грустное событие обставлялось торжественно, пенсионеру вручали памятные сувениры, почетные грамоты, его благодарили за кропотливый, нелегкий учительский труд, высказывали много добрых пожеланий, просили не забывать свою школу. Но так было раньше. А теперь... Ни директор, ни местком профсоюза ничем не выразили никакого внимания этому немаловажному в жизни человека событию.
С подступившим к горлу комком вышла Татьяна Николаевна из школы, и слезы покатились из ее глаз. Погруженная в свои мысли, она не заметила, как пришла домой, машинально разделась, прошла на кухню, села на стул и в бессилии опустила голову. "...Ну почему же люди стали такими черствыми, безразличными? Чем я заслужила такую благодарность?" Вспомнилась далекая юность, суровые годы войны, изнурительные работы на строительстве оборонительных сооружений на подступах к Москве. Какой энтузиазм был у каждого в то трудное, грозное для страны время, каждый бескорыстно отдавал свои силы, чтобы защитить ее. И хотя всем было тяжело, люди были внимательны друг к другу, помогали друг другу, выручали из беды или опасности. Каждый знал, что делает полезное для Родины дело, работал честно, добросовестно.
Враг был отброшен от столицы. Потом была учеба. Окончилась война. В сорок восьмом молодая учительница пришла работать в школу. Сразу почувствовала себя в своей стихии. Сердце радостно трепетало от общения с детьми, их родителями, коллегами по работе. Сколько их, учеников, прошло через ее доброе сердце, скольким отдала она свою любовь и знания.
Татьяна Николаевна вспомнила выпускные вечера; торжества, проходившие в школе; благодарные слова учеников и высокие оценки руководством школы ее педагогического труда.
И вновь учащ енно забилось сердце. Все изменилось, появилась черствость в отношениях между людьми. Так называемые демократические преобразования породили вседозволенность и безответственность, чванство и бюрократизм. И как бы в подтверждение этого вспомнилась дата 75-летнего юбилея в канун ухода на пенсию. Радостная и возбужденная пришла она на работу, скромно ожидала поздравлений, но... Ожидания оказались напрасными — никто не вспомнил о ее юбилее. И она, огорченная, вернулась с работы в свою одинокую квартиру, глотая горькие слезы.
О юбилее Татьяны Николаевны директор школы вспомнил только через месяц и, смущенно извиняясь, вручил ей 130 рублей. "Да разве в деньгах дело, —
