То, что мы оставили позади - Люси Скоур

секрет с мальчиком, которого я когда-то любила, а теперь делить его с мужчиной, которого я терпеть не могла. В каждом взаимодействии имелся подтекст. Смысл, который не мог расшифровать никто, кроме нас двоих. И может, внутри меня имелся маленький, дурацкий, тёмный уголок, который испытывал восторг всякий раз, когда наши глаза встречались. Как будто тот секрет связывал нас в такой манере, которую никогда не разрушить.

Он двигался вперёд, и толпа вокруг него расступалась, будто власть и богатство прожигали свою тропу.

Но он не пошёл ко мне. Он пошёл прямиком к моей матери.

— Мой милый мальчик, — мама развела руки в стороны, и Люсьен шагнул в объятия, обнимая её с настораживающей знакомостью.

Её милый мальчик? Люсьен был сорокалетним мегаломаньяком.

Братья Морганы тоже отошли, чтобы присоединиться к своему другу и моей маме.

— Как вы все справляетесь, Слоан? — потребовала миссис Твиди, пожилая соседка Нэша и завсегдатай спортзала, занявшая их место. На ней был абсолютно чёрный велюровый спортивный костюм, а её волосы были убраны от лица весьма мрачной с виду налобной повязкой.

— Нормально. Большое спасибо, что пришли, — сказала я, принимая её мозолистую ладонь.

Краем глаза я увидела, как мама слегка отстранилась из объятий Люсьена.

— Я не знаю, как тебя отблагодарить. Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты сделал для Саймона. Для меня. Для нашей семьи, — произнесла она со слезами.

Ээ, чего? Мои глаза против моей воли уставились на дьявольски красивое лицо Люсьена.

Боже, как он красив. Просто сверхъестественно красив, будто его слепили боги. Он бы наделал великолепных маленьких демонят.

Нет. Нет. Нетушки. Решительно исключается. Моя биологическая наклонная спираль не заставит меня смотреть на Люсьена Роллинса как на потенциального партнера.

— Знаешь, говорят, что силовые тренировки помогают справляться с горем. Тебе стоит прийти в спортзал на этой неделе. Моя команда хорошенько о тебе позаботится, — проквакала миссис Твиди, пока я силилась подслушать свою мать и Люсьена.

— Это я вам обоим обязан, — произнёс он хрипловатым голосом.

О чём, чёрт возьми, они говорят? Конечно, мои родители и Люсьен были близки, когда он был блудным подростком по соседству. Но это похоже на нечто более глубокое и недавнее. Что происходит, и почему я об этом не знала?

Перед моим лицом защёлкали пальцы, выдёргивая меня из мыслей.

— Ты в порядке, девочка? Выглядишь бледной. Хочешь перекусить? У меня тут протеиновый батончик и фляжка, — пробормотала миссис Твиди, копаясь в своей спортивной сумке.

— Ты в порядке, Слоан? — спросила мама, заметив нашу суету.

И она, и Люсьен теперь смотрели на меня.

— Я в порядке, — быстро заверила её я.

— Она как будто отключилась, — наябедничала миссис Твиди.

— Правда, я в порядке, — настаивала я, отказываясь встречаться взглядом с Люсьеном.

— Ты тут простояла два часа кряду. Почему бы тебе не подышать свежим воздухом? — предложила мама. Я собиралась подметить, что она простояла тут ровно столько же, сколько и я, но она повернулась к Люсьену. — Тебе не сложно?

Он кивнул и внезапно оказался рядом со мной.

— Я её отведу.

— Я в порядке, — повторила я, делая панический шаг назад. Моему отступлению помешала гигантская композиция из похоронных цветов. Моя попа налетела на стойку, и букет от пожарного департамента Нокемаута опасно пошатнулся.

Люсьен поправил цветы, затем положил большую тёплую ладонь на мою поясницу. Такое ощущение, будто мне прямо в поясницу ударила молния.

Я старательно пыталась никогда к нему не прикасаться. Когда такое случалось, внутри меня происходили странные вещи.

Я не принимала сознательного решения позволить ему вывести меня из помещения. Но всё же я шагала как послушный золотистый ретривер.

Наоми и Лина наполовину вскочили со своих мест, выглядя обеспокоенными. Но я покачала головой. Я могла с этим справиться.

Он вывел меня из чрезмерно жаркой комнаты к гардеробу, и меньше чем через минуту я стояла на тротуаре возле похоронного бюро, оставив позади ошеломляющую толпу и гул разговоров. Сегодня была пасмурная зимняя среда. Мои очки запотели от резкой перемены температуры. Набухшие свинцово-серые тучи нависали над головами, обещая снегопад к концу дня.

Папа любил снег.

— Вот, — раздражённо сказал Люсьен, суя мне в руки пальто.

Он был высоким, тёмным и злобным.

Я была низенькой, светленькой и великолепной.

— Оно не моё, — сказала я.

— Оно моё. Надень, пока не замёрзла насмерть.

— Если надену, ты уйдёшь? — спросила я.

Я хотела побыть одна. Перевести дыхание. Сердито посмотреть на облака и сказать папе, что я скучала по нему, что я ненавидела рак, что если пойдёт снег, то я лягу на спину и сделаю ему снежного ангела. Может, у меня даже будет время выпустить несколько слезинок, которые я заточила в себе.

— Нет, — он взял дело в свои руки и накинул пальто на мои плечи.

Оно было из толстого, тёмного материала, похожего на кашемир, с гладким сатиновым подкладом. Богатое. Сексуальное. Оно тяжело покоилось на мне подобно утяжелённому одеялу. Оно пахло… Божественно — не подходящее слово. Изысканно опасно. Запах этого мужчины был афродизиаком.

— Ты сегодня ела?

Я моргнула.

— Что?

— Ты сегодня ела? — он раздражённо чеканил каждое слово.

— Сегодня ты не имеешь права рявкать на меня, Люцифер, — но моим словам недоставало привычного пыла.

— Значит, нет.

— Ну извини нас за то, что мы завтракали вином и виски.

— Иисусе, — пробормотал он и потянулся ко мне.

Вместо того чтобы отпрыгнуть или врезать ему по горлу приемом из карате, я ошеломлённо стояла на месте. Он неловко пытался меня обнять? Полапать?

— Ты что делаешь? — пискнула я.

— Стой смирно, — приказал он. Его ладони скрылись в карманах его пальто.

Он был ровно на 30 см выше меня. Я знала, потому что однажды мы это измерили. Его отметка карандашом до сих пор виднелась на моём кухонном косяке. Часть истории, которую мы оба притворно не признавали.

Он достал одну сигарету и стильную серебряную зажигалку.

Даже плохие привычки не могли контролировать Люсьена Роллинса. Этот мужчина позволял себе одну сигарету в день. Его самоконтроль казался мне раздражающим.

— Ты уверен, что хочешь использовать свой единственный перекур сейчас? Время-то ещё полдень, — подметила я.

Сердито глядя на меня, он прикурил сигарету, убрал зажигалку в карман, затем достал телефон. Его пальцы запорхали над экраном, затем он убрал гаджет обратно в пиджак. Он выдернул сигарету изо рта и выдохнул синеватый дым, сверля меня глазами.

Каждое движение было хищным, экономным и взбешённым.

— Тебе не нужно со мной нянчиться. Ты пришёл. Теперь ты волен уйти. Уверена, в среду у тебя есть дела поважнее, чем торчать в Нокемауте, — сказала