Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

Парировав первый удар зеленокожего, Затори понял, что нужно перестроиться прежде, чем он отобьет другой удар, или он вылетит из седла и растянется в пыли. Хоть он и учился использовать клинок в обеих руках, тем не менее, он был намного менее опытен с левой, но орк приближался с левого тыла, и он не имел возможности использовать меч правой рукой. Его оборонительные возможности были бы ограничены, возможно, смертельно, если бы он вывернул тело так, чтобы парировать и блокировать удар, и атакующие возможности были бы уменьшены фактически до нуля, таким образом, использование меча левой рукой было единственной возможностью. Но хотя его левая рука была не менее сильна, чем правая, уровень навыка был просто не одинаков в обоих, насколько он знал, к своему стыду, из поединков на борту «Фаланги».

После парирования первого удара орка, их байки столкнулись и разъехались, и зеленокожий катился немного позади мотоцикла Затори. Затори знал, что следующее нападение будет идти с той стороны. При этом была слишком большая вероятность, что зеленокожий сбросит его, и гонка Затори слишком быстро закончиться.

Значит необходимо изменять условия схватки. Или, как Реторикус выразился в Книге Пяти Сфер — "Стоя перед лицом поражения или тупиком, захватите преимущество у противника и измените вашу тактику."

Поэтому, как только зеленокожий подготовился к следующему нападению, Затори рискнул выпустить руль из рук, вытащил мелту, и пальнул наугад потоком раскаленного газа. Тогда, когда орк ответил, а Затори ждал, что он ответит, вытащив собственное огнестрельное оружие и открыв ответный огонь, Затори забросил мелту назад в кобуру, и с силой повернув руль влево, послал свой мотоцикл наперерез зеленокожему. Проклиная неточные, но не менее смертельные выстрелы орка, Затори несся в правый бок зеленокожего. Как только переднее колесо Скаута заехало за заднее колесо байка орка, Затори, изогнувшись, нанес удар мечом.

Почувствовав в руке рывок меча, просвистевшего возле спины орка, Затори, на мгновение понадеялся, что он, возможно, выиграл бой с зеленокожим, если тот не успел вовремя поднять топор, чтобы парировать удар. Оглянувшись назад, Затори увидел, что орк был невредим, но подпорка, которая держала знамя, укоротилась вдвое, и скалящаяся красная рожа орка, украшавшая его, кружась, опускалась на пыльную земле.

В тот же момент Затори встретился глазами с зеленокожим, и в горящих глазах орка он увидел жажду убийства.

Забава значила лишь одно. Ротгрим не мог обвинить человека в том, что он сделал несколько легких выстрелов, или в том, что пытался зацепить его своим острым мечом. В конце концов, так и должно было быть. Рано или поздно Ротгрим убьет его, но мальчишка имел право сопротивляться. Иначе это было бы не развлечение.

Но сбить знамя Злого Сонца в грязь? Вот это было не правильно.

Ротгрим запихнул свой даккаган назад в кобуру. Он не собирался использовать пули или снаряды. Он собирался сделать это руками.

Затори развернул мотоцикл к горам, и тут услышал гудящий по воксу голос:

— Затори, справа от тебя!

Следующий момент Скаут Келсо, вынырнув справа, пронесся на большой скорости наперерез Затори, чудом избежав столкновения.

— Хочешь поменяемся? — спросил Келсо, делая круг и поднимая тучи пыли. Он ткнул большим пальцем в ту сторону, откуда приехал, в изрыгающий пламя боевой багги, несущийся на небольшом расстоянии позади него.

Затори оглянулся через плечо на орка-байкера, едущего по его следу, и убийственную угрюмость на его зеленой морде.

Прежде, чем он смог ответить, Келсо взревел двигателем и помчался прямо на орка:

— Спасибо, Затори. Я уж было заскучал.

В следующий миг боевой багги, преследовавший Келсо, взревел позади Затори, внимание огнеметчиков теперь привлекла новая цель. В пляске смерти между Скаутами и орками, Затори и Келсо, казалось, стали партнерами по обмену.

Затори все еще ни как не мог понять манеру Келсо. Все Имперские Кулаки находят толику удовлетворения в выполнении своих святых обязанностей, но Келсо, казалось, находил странную, безумную радость в сражении, и часто вел себя так, что более раздражительный Затори полагал невозможным понять. Это было, возможно, не худшее отношение к нему по сравнению с лаконичным отношением дю Квесте, и, по-видимому, полным безразличием с'Toнана, но, тем не менее и прежде всего, Затори понимал, что Келсо радостно бросается в трудный бой, привыкая к мрачными обязанностями Астартес.

Горячие языки пламени лизнули керамит брони Затори, давая понять, что орочий багги изменил цель преследования, и Скаут прибавил скорости, чтобы не быть зажаренным заживо.

Ротгрим раздраженно заревел, так как между ним и его добычей вклинился Выжигало, но тут другой человеческий матациклист помчался прямо на него, с радостной улыбкой на лице раскручивая над головой меч, и Старшак решил, что этот новый человечишка послужит в качестве адекватного закусона. Если он не может сейчас излить месть на том, который опозорил знамя Злого Сонца, то сначала окрасит свой топор кровью этого.

Человек ехал прямо на Ротгрима, и орк не был уверен, было ли это смелой игрой, чтобы увидеть, кто из них первый свернет, или желанием посоревноваться как войны-всадники на некоторых диких мирах. И странно было то, что этот человек, похоже, смеялся.

Ну, если бы это было вызвано ощущением скорости, то Ротгрим почти понимал его.

Конечно, через секунду или две, топор Ротгрима пощекочит внутренности черепа человека, и после этого он уже не посмеётся.

Чем дальше они мчались на восток, тем грубее становилась почва под шинами Затори. Западнее были только россыпи камней и небольшие выступы над поверхностью пустоши, но дальше в восточном направлении увеличивалось количество больших камней, возвышающихся как вершины айсбергов над соленой землёй, некоторые были почти такого же размера, как байк Затори. С такими препятствиями на пути он больше не мог просто давить на газ и нестись вперед сломя голову, а был вынужден двигаться зигзагами, чтобы избежать столкновения с камнями, достаточно большими, чтобы остановить его костедробильным крушеним.

К сожалению, боевой багги, преследовавший его, был поднят на четырех толстых шинах, его двигатель с наддувом развивал достаточно мощности, чтобы перескакивать меньшие камни без потери скоростного импульса. Так, в то время как Затори приходилось сбрасывать скорость, чтобы лавировать между камней, боевой багги пробирался вперед на полной скорости, сокращая разрыв между ними.

Прометиевые огнеметы, стоящие на задней части багги, поливали Затори каскадом пламени, и ему оставалось лишь стискивать зубы от жгучей боли. Он чувствовал, что кожа на спине и шее шла пузырями и трескалась, коротко стриженные волосы трещали, и в то же время он знал, что его кровь уже наполняли клетки Ларрамана из имплантата, внедренного в его грудь, мгновенно создавая шрамовую ткань и останавливая поток крови к пораженному участку, и эта мысль немного уменьшала его боль.

К счастью, Затори проводил время в Перчатке Боли, и как Посвященный, и как Неофит, и Скаут, и был верен священным словам Реторикуса: "Боль — вино, которым причащаются герои". Если он смог научиться выносить в той тунике из электросетки долгое время, казавшееся вечностью, выставленный на всеобщее обозрение глубоко в недрах Фаланги, медитируя на образе Рогала Дорна и учась отстраняться от боли, оставаясь полностью в сознании — если Затори мог делать это, то он сможет вынести небольшой дискомфорт от того, что его плоть отваливается от костей под жаром прометия.

Он знал, что, если зеленокожие были достаточно близко, чтобы достать его из своих огнеметов, то они были также достаточно близко для его собственной мелты, и любезность надо вернуть.

С тихой молитвой духу его меча о прощении, Затори одним движением закинул меч в ножны на спине, и выхватил мелту из кобуры на байке. Не тратя времени зря, он развернулся насколько мог назад, и с разворота послал взрыв перегретого газа из мелты в преследующий его боевой багги.

Ротгрим и его человеческая добыча были меньше чем в мырге глаза друг от друга, каждый с занесенными над головой клинками. Человек вильнул влево, махнув мечом по широкой грудной клетке Ротгрима. Но Ротгрим видел замах, и, как только человек наклонился влево, орк ударил по тормозам, резко и мгновенно сбрасывая скорость, так, чтобы замах врага безопасно просвистел мимо, и в то же самое время крутанул свой топор по широкой дуге, нацелившись в мягкое мясо человеческой шеи, видимой над воротом его брони.

Ротгрим добавил газу своему матациклу, почти сразу после торможения, и едва почувствовал сопротивление топора, прошедшего сквозь шею человека. Но оглянувшись, он увидел накренившийся байк человека, дико вилявший из стороны в сторону, безголовый наездник вылетел из седла, все еще сжимая в безжизненной руке меч, голова, подпрыгивая, катилась по земле.