На грани - Анна Александровна Кабатова

– Позволишь войти? Не хотелось бы после длительного перелёта и поездки стоять на улице.

– Конечно, проходи, – едва удалось сказать мне несколько слов в ответ.

Эта встреча значила для меня очень много. И всё же я побаивался Пита даже не потому, что из-за моих пагубных привычек он мог навсегда меня покинуть, но потому, что он совсем не изменился. Тогда я подумал, что, возможно, никакого Пита и вовсе не существует, а мой разум лишь сыграл со мной злую шутку. Иного объяснения, почему за шесть с лишним лет мой друг совершенно не изменился, у меня не было. Так уж устроен человеческий организм, что с каждым годом он либо растёт, либо стареет, чего совершенно нельзя было сказать о нём. Каким уехал, таким он и вернулся. Неужели он – лишь моя иллюзия?

Тем временем наш разговор имел продолжение:

– Что же, рассказывай, как живёшь.

– Рассказывать по большому счёту и нечего. Всё это время я пытался свыкнуться с новой жизнью и, надеюсь, что у меня это получилось. Школа закончилась, и теперь я получаю профессию. Как видишь, всё так же живу с родителями, в надежде когда-то выбраться отсюда. Давно уже пора распустить свои крылья, вот только почему-то всё ещё не тороплюсь с этим делом.

– Мне показалось, или прозвучало слово профессия?

– Да, старина Том решил обрести работу. Рано или поздно мне придётся зарабатывать деньги, чтобы содержать семью. Мне изначально было понятно, что этот авантюризм, который заставлял нас ехать, не сможет длиться вечно.

– Почему же эта проблема обошла стороной меня?

– У тебя и семьи-то нет, но инстинкт самосохранения прекрасно обеспечивает тебе как беззаботную жизнь, так и путешествия. Ты иной, твоя жизнь такая же. Вот тебе и ответ. Знаешь, кажется, я знаю причину, по которой мы встретились впервые. Ведь любовь, разбитое сердце, ложь – всё это не так уж и важно, всё это можно было пережить, в отличие от моей депрессии, возникшей раньше, чем я потерпел фиаско на личном фронте. Задолго до того я осознал, что просто существую, мне не к чему стремиться и некуда идти. История о школьной любви лишь стала последней каплей, так как все проблемы и чувства больше не скрывались и не умалчивались моим сознанием. С тех пор не очень многое изменилось: мне всё ещё не к чему стремиться, я не знаю, кем и как быть, и всё же считаю, что профессия, которую я осваиваю, принесёт мне деньги. А там и до счастья недалеко.

– Кто бы ты ни был, уходи прочь и верни мне старого доброго Томаса, который радуется жизни и не боится чего-то нового, непредсказуемого. Неужели всё это было напрасным? Неужели ты забыл всё то, что я говорил тебе о деньгах, о жертвах общества и стереотипов?

– Нет, почему же… Всё это я прекрасно помню, и всё же не вижу выхода из своего положения. Когда пришло время выбирать будущую профессию, то ни одна из них меня не заинтересовала, ничто из списка мне не нравилось. Поэтому я пошёл на поводу у престижа и денег. Да брось, разве тебя не впечатляет моё будущее? Я получу профессию, буду каждое утро вставать на ненавистную работу, которая, теме не менее, будет приносить стабильный доход, моя душа постоянно будет тосковать по несбывшейся мечте, а я же стану одним из миллионов жертв рутины. В конце концов я буду жить как все, но на самом же деле скачусь до низов общества, что особо ярко будет видно в духовном плане. Как тебе такой сценарий?

– Довольно впечатляюще. Только я одного понять не могу: зачем тебе лишние проблемы в виде работы и семьи?

– А как иначе? Работа приносит средства для выживания, а семья способствует счастливой жизни. Во всяком случае, мне хотелось бы в это верить. Впрочем, довольно обо мне. Лучше расскажи о себе.

– Как я писал в письмах, моими следующими объектами путешествий стали Европа и Азия. Эх, дружище, как жаль, что тебя там не было! Только представь: я видел миллионы прекрасных девушек, и, что самое прелестное, ни одна из них меня не знает. Разве это не чудо? Хоть бери и сейчас же женись!

– И куда ты планируешь отправиться теперь?

– Для начала мне хотелось бы вернуться домой, а затем – в Австралию. Сейчас лето, а, значит, там очень хорошо. Только представь: пустыня, палящее солнце и лишь один единственный автомобиль движется по дороге.

– Было бы любопытно увидеть это. И, кстати, у тебя вроде бы нет дома?

После этого вопроса я подумал о его доме в Денвере. Я надеялся услышать, что он раскаивается и хочет наладить отношения со своим отчимом, что фраза касательно того, что Пит больше никогда не вернётся туда, была лишь очередной ложью. Неужели эти годы настолько изменили его? Спустя несколько секунд он пролил свет на эту пока что неизвестную для меня тему:

– Том, прошло как-никак шесть лет! За это время не только побывал в разных странах, но и несколько раз возвращался в этот городок. Возможно, покажется странным, что я ни разу не навестил тебя, но у меня либо не было причины, либо желания. Когда при нашем знакомстве ты «предложил» пожить у тебя, я задумался. Я знаю, что стал неким учителем в твоей жизни, но и ты сделал то же самое. Каждому учителю есть чему поучиться у своего ученика. Так вот, я подумал, что, пожалуй, хорошо, когда тебе есть куда вернуться, что где бы ты ни был и что бы не случилось, тебя будет тянуть в родное местечко. Поэтому, видя огромную важность и чувствуя потребность, я приобрёл дом.

– Дом? Где?

– На окраине соседнего города. Если ехать на автомобиле, то понадобится не более десяти минут. Как ты, надеюсь, помнишь, я умею читать людей. На этот раз Вегас встретил меня ещё более приветливо, нежели это было в прошлый раз, и, получив необходимое количество денег, я нашёл человека, который и продал мне дом.

– Кстати, раз уж ты сам заговорил об этом, то, быть может, скажешь, где мы были на самом деле?

– Что конкретно имеется ввиду? То, как мы слегка «ограбили» одно казино Лас-Вегаса?

– Брось, я прекрасно знаю, что в городе мы не были. Немного больше, чем неделю назад, мне были нужны деньги, поэтому я собственной персоной отправился попытать счастья в казино. Города не могут изменяться быстро. Конечно, шесть лет – не так уж и мало, но я видел фотографии. Вегас выглядит так