Кремлевская пуля - Алексей Макеев

– Дорогой Лев Иванович! – Адвокат тихонько рассмеялся. – Да я с удовольствием повешу на этих своих коллег все расходы, включая собственный гонорар.

Успокоившись насчет Димы и Нади, сыщик сказал:

– Теперь, Степа, твой выход. Собирай свою группу. Пусть подъезжают к ресторану «Мелхиста». Знаешь такой?

– Мне даже известно, кто его хозяин и чем он занимается, – небрежно ответил тот.

– Но пусть особо не кучкуются и постараются не привлекать внимания, – продолжил Гуров.

– Лев Иванович, мы профи, свое дело знаем, – жестко сказал Степан. – Вы ставите задачу, мы ее выполняем. Главное, чтобы не пустышка была.

– Ну-ну! Посмотрю я сейчас на твоих профи. – Он позвонил Мизоеву. – Здравствуйте, уважаемый Джафар Мусаевич. Глупый баран еще у вас?

– Конечно, уважаемый Лев Иванович! Куда же он денется? – отозвался тот.

– Тогда я через некоторое время подъеду, чтобы у него кое-что уточнить, – пообещал Гуров.

– Всегда рад вас видеть у себя, – заверил его Джафар.

– Вас еще не тошнит от постоянного «уважаемый»? – спросил Савельев.

– Тошнит, – честно признался Гуров. – А куда деваться? Традиция!

Они остановились недалеко от ресторана и вышли из машины. Степан повел Льва Ивановича к неприметному микроавтобусу. Он был напичкан разной аппаратурой, а вот людей внутри оказалось только двое.

– И это все твои профи? – возмутился Гуров.

– Нет. Чего им перед вами рисоваться? Они сейчас вас в своих машинах слушают. Вы просто говорите, что надо делать, и все.

– Хорошо, – нехотя согласился Лев Иванович.

Он оказался в непривычной обстановке, не видел глаз собеседников и нервничал, пусть и немного:

– Итак, мы со Степаном заходим в ресторан, шагаем через него и оказываемся во дворе. Там есть гараж, а в нем человек, у которого мы собираемся кое-что выяснить. О чем пойдет речь, вы все услышите. Далее. Мы надеваем на него наручники и уводим с собой. Обратно мы идем опять через ресторанный зал. Внимание! Если я все правильно просчитал, то этот человек будет громко говорить или даже что-то кричать по-чеченски или на другом языке, существующем на Северном Кавказе. Ваша задача понять его и мгновенно среагировать. Я думаю, что это будет номер телефона, который нужно мгновенно пробить, выяснить его местоположение, отследить передвижение. Короче, как меня заверил Степан, вы профи, значит, учить вас не надо. Если же он пройдет молча, то от меня действительно уже нет толку, и мое место на скамеечке в сквере с газетой в руках. Я надеюсь, что все пройдет гладко. Бросаться нам на выручку нужно в том единственном случае, если на нас нападут. Я не думаю, что до этого дойдет, но и не исключаю такого. Чтобы вам не перегореть – когда мы подойдем к ресторанному залу, я скажу «Проходи, дорогой». С этой минуты – ушки на макушку и не дышать, чтобы ничего не пропустить. Да, машину к входу в ресторан подгоните, чтобы нам его в наручниках не водить по улице, прямо как медведя на цепи. У меня все.

– Ребята, снаряжайте нас, – скомандовал Степан.

Все снаряжение заключалось в двух булавках, похожих на портновские, которые им воткнули под воротники пиджаков. Проверив их работу, Гуров и Савельев вышли из микроавтобуса и пошли в ресторан.

Наверное, кто-то из людей Мизоева увидел их в окно, потому что Джафар встретил гостей в зале. Он, как всегда, радушно приветствовал Льва и недоуменно посмотрел на Степана.

– У нас общее дело, – туманно объяснил ему Гуров.

Мизоев в ответ понимающе покивал и повел их во двор уже известной Гурову дорогой. Гараж был заперт снаружи, но на стуле возле него все равно сидел молодой парень. Может, на случай, если Курышеву вдруг плохо станет. Он же был не только пленник, но и как бы гость хозяина.

Мизоев открыл замок, и сыщик попросил его:

– Уважаемый Джафар Мусаевич, мальчика отошлите, не стоит ему лишнее знать.

Мизоев махнул рукой, и парень исчез. Они вошли внутрь и увидели, что быт пленника несколько обустроили. В гараже стояла раскладушка, на которой и лежал сейчас Курышев, маленький столик со стулом, хотя они и прежде здесь были. Наличествовал даже маленький телевизор.

Да и сам пленник выглядел ничуть не испуганным, был вполне доволен такой жизнью. Он встал с раскладушки, сел на стул и равнодушно посмотрел на визитеров.

«Сейчас я тебе настроение подпорчу!» – подумал Лев Иванович и сказал:

– Что ж ты, гражданин Курышев Константин Викторович, так плохо себя ведешь? Если у тебя со зрением проблемы, то чего же ты за дело берешься? Ты думаешь, что Диму Матвеева убил, и теперь Паршин тебе из наследства денег на операцию даст? А вот и нет! Потому что убил ты не Диму, а совершенно другого человека, который был в его одежде. Работать надо было в перчатках, чтобы пальчики свои в Диминой квартире не оставлять! Так что улыбнулось Паршину наследство на прощание и ручкой помахало.

– Гнилой базар, начальник, – спокойно ответил Курышев. – Никого не убивал, нигде не был.

– Было бы странно, если б ты сознался. – Гуров усмехнулся. – Ты еще скажи, что Паршина не знаешь. Только доказательства у нас есть железные, так что сядешь ты, никуда не денешься. Будешь сестренке своей письма в женскую зону писать – все-таки развлечение.

– При чем здесь моя сестра? – совершенно спокойно спросил Курышев, но Гуров видел, что он насторожился. – Ее давно уже в живых нет.

– Брось! – Полковник поморщился. – Она вместе с тобой в отряде Хасена была, даже фотография есть. Потом ее в Пакистан, скорее всего, отправили. Она по всему миру наследила, но сколько веревочке ни виться, а конец будет.

– Что-то путаешь ты, начальник, не понимаю я тебя, – стоял на своем Курышев.

– Да я и сам долго ничего не понимал, потому что в этой истории всех втемную использовали, в том числе и меня, старого дурака. Я по городу носился, людей беспокоил, а правду всего несколько минут назад узнал. Это совместная операция наших спецслужб и Интерпола. Ловушку твоей сестре устроили! Заказчица – давний агент ФСБ, эдакая Мата Хари! Дорожат ею, вот и прощают мелкие грехи, зато она в серьезных делах большую пользу приносит. Так что на дело твоя Ирина пойдет, да вот обратно не вернется. Вместо человека, которого ей заказали, будет его двойник. А вокруг исключительно искусствоведы в штатском. Не смогут ее живой взять, так застрелят. Вот тебе и вся история! А теперь протягивай лапы, будем браслеты примерять. Как же они по тебе соскучились! – Сыщик увидел, как Курышев напрягся, понял, что сейчас он рванется, попытается сбить их с ног и сбежать, и быстро сказал: – Даже не думай! Мы сделаем тебя на раз. Не таких обламывали! Так что вставай, поворачивайся спиной, руки назад!

– Мирза, тебя Салман за такие дела порвет, – предупредил Курышев. – Ты ему при мне и других слово дал!

– Действительно, Лев Иванович, простите, но я не могу его вам отдать, – вежливо, но твердо, забыв добавить «уважаемый», сказал Мизоев. – У меня с его хозяином свои дела и договоренности. Я верю его слову, а он – моему. Я не могу нарушить свое обещание.

– Уважаемый Джафар Мусаевич! – преувеличенно вежливо обратился к нему Гуров. – А вы наберите сейчас на своем телефоне его номер, скажите, что я с ним поговорить хочу. Уверен, что мы поймем друг друга. Как он решит, так и будет! Только телефон свой на громкую связь поставьте и говорите, пожалуйста, по-русски, чтобы ни у кого никаких сомнений не было.

Это был выход из положения. Мизоев понимал это и быстро достал телефон.

– Кстати, как его отчество? – спросил Лев Иванович.

– Асланович, – ответил он, услышал ответ и сказал: – Салман! Здравствуй, дорогой! Тут с тобой полковник Гуров из полиции поговорить хочет.

– А я с ним говорить не хочу! – раздалось в ответ.

– Напрасно, уважаемый Салман Асланович, – укоризненно произнес Гуров. – Очень много интересного услышать можете. Меня Лев Иванович зовут.

– Хорошо, говори, – небрежно ответил ему Салман.

– Здесь у уважаемого Джафара Мусаевича ваш человек находится, Ахмет Магомедович Кураев. Он еще за старые грехи не расплатился, а уже новые совершает.

– Он амнистирован, – кратко ответил Салман.

– Как боевик – да, но ведь убийство срока давности не имеет, – возразил Гуров.

– Он в Москве никого не убивал, – твердо заявил Салман.

– Две недели назад убил, и это доказано. А до этого он застрелил криминального авторитета Николая Николаевича Трофимова по кличке Трофим, который мешал ему и Паршину начать свой бизнес по угону автомобилей. Но я даже не про московские дела говорю. Зимой девяносто девятого года он – правда, тогда его звали Константин Викторович Курышев – и еще несколько человек напали в пригороде Грозного на дом очень уважаемого и богатого человека Ходжи Мугаза Мукуева. В результате чего был убит он сам и его семья. Курышева задержали, он находился в Грозненском СИЗО, велось следствие. Когда же в Чечню вошли федеральные войска, всех заключенных выпустили. В том числе и Курышева, который вместе со своей родной сестрой Ириной ушел в отряд Хасена, где принял ислам и стал Ахметом. Поэтому я и говорю, уважаемый Салман Асланович, что убийство срока давности не имеет. Поэтому и хочу забрать этого Ахмета-Константина с собой, чтобы он ответил по всей строгости закона. Уважаемый Джафар Мусаевич очень возражает, потому что дал вам слово вернуть Ахмета, но и я без него уйти не могу. У меня на улице вооруженные люди, но очень не хотелось бы перестрелку устраивать, ресторан уважаемого господина Мизоева громить. Кому от этого хорошо будет?