Любовь очень зла - Татьяна Полякова

Я торопливо огляделась, двор защищен от любопытных глаз, вряд ли кто увидит, что по ночам я жгу костры. Дождавшись, когда огонь потухнет, я перемешала пепел с землей, чувствуя себя преступницей. Вернулась в дом, вымыла руки и прошла в гостиную, села в кресло и стала ждать, глядя на телефон. Телефон молчал. Я свернулась клубком в кресле, каждое мгновение готовая протянуть руку и схватить трубку, и так встретила рассвет.

Мир вокруг был серым-серым, я закрыла лицо руками и заплакала. И тогда он наконец позвонил.

— Довольна? — спросил он по-прежнему хрипло. Я не знала, что ответить, и молчала. — Могла бы сказать папочке спасибо.

— Я хочу с вами поговорить, — с трудом произнесла я.

— Хочешь покаяться? Валяй. Отпущения грехов не обещаю, а выслушать могу.

— Я не убивала его.

— Опять старая песня. У нас впереди долгий путь. Когда мы пройдем его до конца, ты скажешь мне спасибо, ибо душа твоя очистится.

— Я ведь заплатила, сколько вы сказали. Что вам еще надо? Оставьте меня в покое. Пожалуйста. Я не убивала его.

— Не пойдет, милая. Я ведь предупреждал…

— Кто вы? Зачем все это?

— Твой друг. Послушай папочку, все имеет свое начало и свой конец. Ты ведь умненькая девочка. Подумай, с чего все началось, и тогда поймешь, чем все закончится.

— Слушайте, я не знаю, сколько денег у моего мужа, берите все и оставьте меня в покое.

— Деньги я возьму, можешь не сомневаться, а вот покоя тебе не обещаю. Наберись терпения. Мы только начали, а ты уже скулишь. Нехорошо лишать меня маленьких удовольствий. Кстати, ты опять меня не послушала. Что делал в парке твой безмозглый любовник? Теперь-то ты понимаешь, на кого променяла своего мужа? Он ничтожество. Он тебе не поможет. Ты ведь думаешь так же, а? Ладно, не отвечай. Он дурак, но мне успел надоесть. Придется им заняться. Я планировал сделать это позднее, но… небольшое изменение в моих планах меня даже позабавит. Передай нашему дурачку, что его ждет большой сюрприз. И тебя тоже.

— Подождите, — попросила я, испугавшись, что он повесит трубку. — Что вы имеете в виду? При чем здесь Сережа? Послушайте…

— Он сам напросился. А забегать вперед не стоит. Еще чуть-чуть, и ты все узнаешь.

Услышав гудки, я глухо застонала. «Он сумасшедший, — думала я, — сумасшедший, он не оставит нас в покое… что он задумал, что?»

Трое суток ожидания превратили меня в развалину. Я не могла есть, я не могла ни о чем думать, руки дрожали, как у пьяницы со стажем. Я вздрагивала от звонков и боялась покидать дом. Сергей, выслушав мой рассказ, пренебрежительно усмехнулся:

— Что он может мне сделать? Не забивай себе голову, дорогая. Он просто измывается над тобой. Вот что, махнем куда-нибудь на пару дней. Надоело зависеть от какого-то придурка. — Я смотрела на него во все глаза, и мне хотелось выть от отчаяния. Он так ничего и не понял.

Мы дважды ссорились за эти три дня, я даже накричала на Сергея и наговорила ему гадостей. Потом рыдала на его груди и просила прощения. Он был на редкость терпелив со мной, нежен и ласков и в какой-то момент смог убедить, что мы справимся, я даже согласилась поехать с ним на выходные в «охотничий домик».

В субботу, собрав кое-какие вещи, вышла на крыльцо, поджидая, когда подъедет Сергей. В почтовом ящике лежал конверт. Я едва удержалась на ногах, увидев его. Запечатанный конверт без надписи. Я торопливо вскрыла его, взглянула на фотографию, которая там лежала, и, сгорбившись, точно старуха, пошла в кухню, положила фотографию перед собой и стала ждать Сергея.

Мысли путались, я чувствовала страшную усталость, мне сделалось дурно, и я бросилась в туалет. Так вот почему этот гад убежден, что я убила мужа. Он считает… Раздался автомобильный сигнал, на негнущихся ногах я дошла до входной двери. Сережа стоял возле машины и, радостно улыбаясь, махал мне руками. Я прислонилась к косяку и ждала. Улыбаться он перестал, нахмурился, вошел в калитку и поднялся по ступеням, даже не пытаясь скрыть недовольство. — Лили, так нельзя…

— Идем, — шепнула я, и мы вошли в кухню. — Там, на столе. Я только что вынула из почтового ящика.

Сережа подошел к столу и застыл с перекосившимся от ужаса лицом. Я смотрела из-за его плеча на фотографию, где мой муж лежал во дворе на плитах, а рядом стоял Сережа.

— Что это? — спросила я.

— Дьявол, — пробормотал он, — ублюдок, сукин сын… — Он перевернул фотографию и прочитал на обороте: «Это стоит сто тысяч». — Вот скотина, ну надо же… Слушай, у меня нет таких денег.

— Сережа, что это? — крикнула я.

Он посмотрел так, как будто только что очнулся.

— Лили, дорогая…

— Сережа, что это? — в ужасе повторила я.

— Послушай… — Он сделал шаг, а я закричала:

— Не подходи ко мне…

— Да ты с ума сошла, — растерялся он. — Неужели ты думаешь… Ты просто спятила… Только этого не хватало.

— Пожалуйста, объясни мне… — пытаясь справиться с охватившим меня ужасом, попросила я. — Сережа, пожалуйста.

— Ну да, я был там. Что с того? Ты ведь тоже получила фотографию, разве нет? Ты стоишь над трупом, но ты не убивала. Почему тогда я убийца?

— Хорошо, — прошептала я, вытягивая руки, то ли желая защититься, то ли прикоснуться к нему, — расскажи мне…

— Лили, не смотри на меня так, черт возьми… не смей на меня так смотреть. Я не убийца. Если б я только знал, если б только… Будь все проклято!

Эти слова неожиданно привели меня в чувство. Я включила чайник, заварила кофе, двигалась по кухне, избегая глаз Сергея, потом села за стол и сказала тихо:

— Выпей кофе.

На глазах его выступили слезы, он взял меня за руку и спросил:

— Ты меня любишь?

— Конечно.

— Тогда ты должна мне верить. Я не убивал.

— Я верю тебе.

Он кивнул, пригубил кофе, закашлялся, достал платок и вытер вспотевшее лицо.

— Я ведь рассказывал тебе, в ту ночь я не поехал домой, отогнал машину в переулок и вернулся. У меня было предчувствие беды. Я просто хотел убедиться, что с тобой ничего дурного не произойдет. Я стоял под окнами и прислушивался. Было холодно, минут через пятнадцать я замерз, решил пройтись вокруг дома. Не помню, сколько прошло времени, когда заметил, что калитка приоткрыта. Я испугался, подумал… неважно, в общем, вошел. Дверь в дом была закрыта неплотно. Я не рискнул заглянуть, просто обошел его по кругу и увидел твоего мужа. Там, под балконом…

— Ты перетащил труп в машину.

— Нет, что ты… Я так перепугался, я подумал, это ты… позвал тебя, вспомнил про калитку и бросился тебя искать. Я боялся, что ты в отчаянии сделаешь с собой что-нибудь… Тут ты позвонила. Когда я предложил вызвать милицию, а ты отказалась… Короче, мои подозрения только увеличились. Я хотел тебя защитить, понимаешь? Поэтому молчал. Мы встретились возле аптеки, ты рассказала про платье, залитое кровью, ты врала так неумело, у меня сердце разрывалось от муки… Если б я знал… Вот и все.

— Сережа, это правда? — как можно спокойнее спросила я.

— Ты мне не веришь, — грустно улыбнулся он.

— Я верю. Только, пожалуйста, если мы будем обманывать друг друга…

— Лили, дорогая… — Он притянул меня к себе. — За что нам все это? Что мы сделали? Я просто любил тебя, вот и все, я и сейчас тебя люблю. Пожалуйста, не считай меня убийцей.

— Прости, — сказала я, обнимая его, мы сжимали объятия все крепче и так сидели некоторое время в полном молчании.

— Если эта фотография попадет в милицию… — со вздохом заметил Сережа, — а на машине Виктора окажутся мои отпечатки, я сяду в тюрьму.

— Мы сядем, — спокойно поправила я. — Мы любовники, значит, налицо сговор и все такое прочее.

— Сколько нам дадут?

— Не знаю и не стремлюсь узнать. Сережа, если ты не убивал, а я верю, что так оно и было, значит…

— Дорогая, мы не найдем убийцу. Это бесполезно. Глупая игра в сыщики. Не знаю, как он умудрился сделать фотографии. Я даже не помню… впрочем, и ты, и я были в таком состоянии, что ничего не замечали вокруг. А что, если он и есть убийца? Убил твоего мужа, а теперь тянет из нас деньги?

— Тебе удалось узнать что-нибудь о детективе?

— О каком детективе? А… с чего ты вообще взяла, что твой муж нанимал детектива из агентства? Следить за тобой логичнее поручить кому-нибудь из охраны.

— Вряд ли Виктор хотел, чтобы сотрудники знали о его личной жизни, — вслух подумала я, вспомнив слова мужа: «Я стыжусь собственного охранника».

— Ну хорошо, хорошо. Ты права, но я не имею понятия, как его искать. — Он взглянул на фотографию и зло выругался:

— О, черт, мне нужны деньги. Где я найду эти сто штук?

— У меня нет наличных. Понадобится время…

— Твой муж — известный толстосум, у него что… прости, — покачал он головой. — Я сам не соображаю, что говорю.

— Сережа, я почти уверена, это Шерман.

— Валерка? Валерка меня шантажирует? Черт возьми… мне ведь кто-то говорил, у него проблемы, да-да, кто-то в теннисном клубе болтал, что дела у Шермана хреновые, хоть он и пытается втирать очки. Он ведь игрок. Допустим, это вправду он, ну и что?