Обрести надежду - Кэтрин Борн

— Ладно, садись. Пешему я тебе тоже не доверяю.

С виноватой улыбкой Мэтт сел в коляску. Начальство, слава Богу, удалилось отдохнуть, и, везя пациента теперь уже на нормальной скорости, Грейс поймала себя на ощущении, что приручила какое-то дикое животное.

25

Усталая, но счастливая, Черри выполняла обычные утренние обязанности с приливом такой энергии, какой сроду от себя не ожидала. Она отпускала лекарства, ставила и снимала капельницы, мыла за больными горшки и даже успела выслушать две истории жизни. В настоящий момент она брала кровь у новенького пациента, мистера Донахью, поступившего к ним вчера из отделения «скорой помощи» после аортокоронарного шунтирования.

Благодаря Рику Черри теперь работала в дневную смену — на месяц раньше, чем предписывали правила, — и ей было очень радостно видеть дневной свет, льющийся в окна палаты мистера Донахью. Она даже не просила Рика похлопотать о переводе с ночных дежурств. Просто однажды, где-то неделю назад, когда они нежились в постели после очередного шикарного дневного секса, Черри как бы невзначай пожаловалась, что ей жуть как надоело работать по ночам, и еще прибавила, что если бы она работала днем, то могла бы тогда готовить для него нормальную домашнюю еду, а разве это не прекрасно? Тогда Рик никак не отреагировал на эти ее слова, но на следующее утро, когда Черри вернулась с очередного дежурства, Рик поцеловал ее и сказал:

— Я тут позвонил кое-кому, и со среды ты начинаешь работать только в дневную смену.

Черри была на седьмом небе от счастья — не только потому, что умудрилась так изящно избавиться от ночной смены, но еще и потому, что это был верный знак, свидетельствовавший о чувствах Рика к ней. Значит, он все-таки купился на вкусненькую домашнюю еду, а это, в свою очередь, значило, что скоро, очень скоро — всего лишь вопрос времени: недель или даже дней — он предложит ей переехать к нему. Черри еще никогда не жила с мужчиной и теперь просто не могла дождаться, когда эта новая жизнь наступит.

Конечно, придется объясниться с Грейс, и, конечно, желательно бы поскорее — хотя бы потому, что скоро осень, а Центральный парк всего в нескольких кварталах от дома Рика. Подумать только, какую же прекрасную осень они проведут вместе!

Самое интересное, что они с Риком теперь работали вместе. В больнице они специально не скрывали свои отношения, хотя было ясно, что Рик не хочет их афишировать. Как-то раз Черри хотела украдкой поцеловать его, когда вокруг не было ни души, кроме одного-единственного спящего пациента, но Рик остановил ее, твердо положив ей руку на плечо.

— Ой, Бордо, давай все-таки попробуем изображать из себя настоящих профессионалов, — сказал он, улыбнулся ей заговорщически, смерил ее спокойным, уверенным взглядом с ног до головы и прибавил: — Давай подождем до дома. — И от этого слова «дома» у Черри внутри пробежала приятная дрожь.

Она аккуратно извлекла из руки мистера Донахью шприц и положила взятый анализ крови на тележку возле постели. Мистер Донахью в свои семьдесят восемь выглядел весьма бодро — круглое румяное безусое лицо, светло-голубые глаза и густая шелковистая седая шевелюра. Кожа у него была розовая, как у младенца, и создавалось впечатление, что он никогда в своей жизни не брился. Сорок шесть лет подряд он проработал в одной рекламной фирме и теперь потчевал Черри рассказами о своем любимом трудовом достижении — какой-то давней-предавней рекламе спортивных автомобилей «ягуар».

— Вы слыхали такой девиз: «Красота, широта, быстрота»? — спрашивал он слабеньким еще после операции голоском. — Так вот это мы. Я еще предлагал прибавить: «Побед на гонках чистота». Ведь «ягуар» тогда уже пять раз выиграл кубок Ле-Мана. Но мое предложение запороли.

Тут в палату вошел Рик, вооруженный своим неизменным блокнотиком и профессиональной улыбкой доброго доктора, демонстрирующей сильные крепкие зубы. Черри любовалась им и гордилась, что это ее мужчина. И гордилась собой.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Рик у мистера Донахью. — Головокружение есть? Или, может, дышать трудно? Тошнота?

Мистер Донахью отрицательно мотал головой при каждом вопросе, потом сказал:

— Вы, наверное, не поверите, но я немного проголодался. У меня аппетит волчий всегда, при любых обстоятельствах. Можете себе представить?

— Это хороший признак, — сказал Рик, отдавая свой блокнот Черри. — Завтра мы собираемся перевести вас на твердую пищу. Ваша жена говорит, что вы любите утку. Я знаю неподалеку одно местечко, где так готовят жареную утку, что пальчики оближешь. Так что если вы готовы, завтра мы можем пронести вам сюда тихонько такой уточки.

— Ой, какой же вы хороший доктор! — обрадовался мистер Донахью. — Настоящий доктор!

Когда Рик ушел, Черри ввела мистеру Донахью внутривенно препарат разжижения крови и по его просьбе опустила жалюзи, чтобы солнце не засвечивало экран телевизора. Потом она зашла в сестринскую за Джоанной, и они вместе отправились в буфет. Было время обеда.

Черри заказала себе сандвич с жареным сыром, Джоанна взяла куриные пальчики.

— Ну? Как идут дела в Доннивилле? — спросила Черри.

— Да как-то скучновато по сравнению со здешними, — ответила Джоанна. — Ты, случайно, не присутствовала, когда Фаррен Траш закатила сцену у Мэтта в палате?

— Нет, — сказала Черри, гадая, что имела в виду Джоанна под словом «скучновато», и расценив перемену темы как умышленную. Черри теперь все больше и больше интересовалась любовными романами других. Ей почему-то казалось, что у других они не такие сказочные и многообещающие, как у нее.

— В общем-то я знаю только то, что Фаррен дико орала на Майкла Лэвендера — дескать, он рушит ее карьеру, — сказала Джоанна. — Может, Грейс знает об этом поподробнее, ведь Мэтт наверняка откровенничает с ней.

— Может быть, — сказала Черри, которой такие вещи как-то вообще не приходили в голову. Она искренне считала, что Мэтт всю ночь спит, а Грейс в это время читает книжки.

— Нет, я просто уверена, что они разговаривают по душам, — продолжала Джоанна. — Просто у меня пока не было удобного случая спросить у нее, да и не хочется выглядеть такой любопытной вороной, которая сует нос в чужие дела.

— Ты? Любопытная ворона? — скептически усмехнулась Черри.

— Не скажи. Я иногда бываю знаешь какая «любознательная», — сказала Джоанна, прихлебывая из баночки кока-колу. — Только вот к Грейс никогда не лезу с расспросами. А знаешь, как интересно! Как ты думаешь, чем они там занимаются по ночам?

— Ну чем… Она берет у него кровь на анализ, измеряет температуру, дает ему лекарства. А чем они еще могут заниматься?

Джоанна пожала плечами:

— А кто их знает. В него знаешь сколько баб влюбляется? Да все поголовно! Если у кого и есть иммунитет к таким вещам, так это, наверное, как раз у Грейс.

— Кстати, из них получилась бы отличная парочка, — заметила Черри.

— Ага. Грейс как раз именно это и нужно, — сказала Джоанна. — Очередной мужик, за которым надо ухаживать. Причем я говорю буквально — ухаживать.

— А по-моему, она своего мужа любила, — сказала Черри. — Разве нет?

— Да. Только его болезнь из нее вытянула все силы. Надеюсь все-таки, что в Мэтта она не втрескается. Он знаешь какой сердцеед.

— Втрескается? — удивилась Черри. — С чего бы это? Или я чего-то не знаю?

— Да нет, ничего особенного, — сказала Джоанна с невинным видом. — Я знаю только, что они все ночи напролет проводят вместе. И еще знаю, что Грейс смотрела его фильмы. Она брала у меня в комнате диски, и один так и остался в проигрывателе. Или это ты его там забыла?

— Нет, не я, — сказала Черри.

— Я так и поняла. И считаю, что если Грейс втюрится в Мэтта, то потом жутко пожалеет!

— Да ну, не думаю, что Грейс даст такую слабину, — возразила Черри. — Если она смотрела его фильмы, то наверняка знает, какая у него репутация. К тому же он ее младше!

— Ну и что? — сказала Джоанна. — Моя мама тоже старше папы.

— Да, но Грейс какая-то по-настоящему взрослая, солидная, а Мэтт Коннер чего-то на взрослого не похож.

— Слышь, Скарлетт, не надо подходить к этим вопросам с точки зрения логики, — сказала Джоанна. — Это же не философия, а жизнь. И в ней присутствует не логика, а пенис Мэтта Коннера, который Грейс не только видела, но и держала в руках. В рамках медицинской необходимости, конечно. У меня, слава Богу, хватает деликатности не расспрашивать ее об этом.

После обеда Джоанна отправилась в банк продлить какой-то просроченный счет, а Черри одна вернулась в отделение интенсивной терапии.