Темное, кривое зеркало. Том 1: Другая половина моей души - Гэрет Уильямс

Зверь прыгнул вперед, и Шеридан выстрелил. И снова попадания не возымели действия, и он согнул ноги, готовясь отпрыгнуть в сторону. Он не мог предположить, насколько быстрой окажется эта тварь. Она врезалась ему в бок и отшвырнула назад. Он свалился, выпустив из рук пистолет. На время забыв об оружии, он откатился в сторону, и вскочил на ноги.

Зверь проигнорировал его. У него была сейчас возможность ударить его в спину или в бок. Он мог разорвать Шеридана, но не стал делать этого. Зверь прыгнул на Неруна и Та'Лона, ни у одного из которых не было дальнобойного оружия. Нерун взмахнул своим металлическим посохом, и Шеридан услышал громкий хруст, с которым он обрушился на тело существа. На мгновение зверь замешкался, и Та'Лон ринулся вперед, намереваясь вонзить меч в то место, где у существа, похоже, была грудь.

Не обращая внимания на свои раны, зверь схватил Та'Лона, легко поднял его в воздух, и швырнул назад. Нарн ударился об стену и стал карабкаться, пытаясь встать на ноги. Нерун снова ударил своим посохом, но зверь, казалось, почти не почувствовал этого.

Шеридан моргнул, и его боевые навыки возвратились к нему. Неистово озираясь вокруг, он обнаружил свой пистолет и схватил его. Повернувшись к зверю, он выпустил длинную очередь выстрелов почти в упор. Послышался звук, который означал, вероятно, крик боли, и существо повернулось к капитану.

Нерун тут же воспользовался этой возможностью, бросился вперед и стал наносить зверю удар за ударом. Шеридан нырнул подо что-то, мелькавшее в воздухе — он решил, что это были руки, и вскочил на ноги позади Неруна, заставляя зверя повернуться так, чтобы Нерун смог ударить его в грудь.

Каша из плазменных импульсов, ударов, выпадов и прыжков. Существо отступало, Нерун следовал за ним, но если сравнивать его силу и силу зверя, казалось, что один был сделан из дерева, в то время как второй — из металла.

Что-то мелькнуло в воздухе, и Нерун упал. Было видно, что он теряет кровь. Шеридан как раз возился со сменой энергетического магазина в своем пистолете, когда он увидел зверя, возвышавшегося над Неруном. Действуя исключительно на уровне инстинкта, не осознавая, что перед ним минбарец, Шеридан отшвырнул свой пистолет и схватил посох Неруна. Глядя снизу вверх на зверя, который, казалось, почему-то колебался, нападать на Шеридана, или нет, он со всей силы ударил его посохом.

Зверь заревел и грохнулся наземь. Шеридан с тихим ужасом взглянул на посох, покрытый чем-то, что, как он предположил, могло быть только кровью. Он поглядел вниз, на зверя, на один страшный миг ставшего полностью видимым.

Его чуть не стошнило.

У его спутников были свои проблемы. Та'Лон поднялся, придерживаясь за стену и морщась от боли. Мощный удар, несомненно, привел к переломам. Но нарн, похоже, не обращал внимания на это.

С криком: «Ха'Кормар'А Г'Кар!», он, пошатываясь, бросился вперед. Нерун тоже поднимался, глядя на Г'Кара, как и Шеридан.

Распростертый на полу нарн не двигался и даже не дышал.

— Откуда вы знаете, что не получилось? Может быть, Г'Кар мертв. Или, по крайней мере, уже не сумеет выздороветь. Шеридан? Я знаю… видите ли… он ведь боец. Он умеет сражаться, у него есть навыки, так что он, разумеется, не мог не драться с воином. Нет… нет… он пока что остается ценным союзником для нас. Это просто любопытство, не более того. Он хочет знать, кто предал его на Веге-7.

— Я разберусь с Г'Каром, если он все еще жив, и с Шериданом я тоже все улажу. Вы мне верите? Нет, вы не должны действовать сами. Помните, там есть ворлонец. Да, я знаю! Не беспокойтесь. Я держу все под своим контролем.

Сьюзен Иванова взглянула на груды тел, украшавшие проход, ведущий к замку Г'Кара. Было неизвестно, жив его хозяин, или нет.

Тени пришли на Нарн.

Глава 4

Лита Александер пыталась заснуть, но то, что она видела во сне, пугало ее. Само по себе, это не было редкостью на Проксиме-3. Мало кто из людей не видел по ночам кошмаров, связанных с судьбой Земли. Лита думала, что ей удалось избавиться от них, но они возвращались с раздражающей нерегулярностью. Но те сны, что снились ей сейчас, были другими. В них ничто не напоминало о падении Земли, и они приходили к ней каждую ночь с тех пор, как она в первый раз просканировала сатаи Деленн.

— Я не позволю причинять зло маленьким, — говорил чей-то голос. Лита не знала, чей это был голос, не знала, что происходило, но он снова и снова продолжал звучать в ее сознании. — Я не позволю причинять зло маленьким.

Но зло наступало. Зло, страх и безысходность.

И боль.

Перед ней была женщина. Лита смутно узнала в ней лейтенанта Иванову. Она встречалась с ней случайно несколько раз в ту пору, когда Иванова служила при штабе генерала Франклина. Лита, однако, всегда старалась держаться от нее подальше. В том, как Иванова держала себя, в ее глазах, было нечто такое, что выдавало ее мысли без всякого сканирования.

Лейтенант Иванова ненавидела ее, с такой пламенной, яростной страстью, что это чувство, казалось, было почти материальным. У Литы это вызывало недоумение, но она предпочитала не обращать внимания. Рациональное мышление и поступки ушли вместе с Землей. Человеческая раса стала крайне нерациональной.

Лита снова видела Иванову в своем сне, но на этот раз по-другому. Ненависть оставалась, но теперь к ней добавилось кое-что еще — насмешливая, мрачная уверенность. Иванова превращалась в мерцающий черный силуэт. Раздался звук, похожий на треск или жужжание, и Лита обернулась. Что-то молниеносно дернулось и все вокруг взорвалось во вспышке боли.

Лита с криком проснулась, вся в холодном поту. Она часто и тяжело дышала, хватая ртом воздух, и боялась пошевельнуться. Что это было?

Какая-то разумная мысль смутно забрезжила в ее сознании. Это были воспоминания сатаи Деленн — иначе просто не могло быть. Лита слышала, что захват Деленн был как-то связан с Ивановой. Но что это была за штука вместе с ней? До Литы доходили слухи о новых союзниках Правительства Сопротивления. И что, их новые союзники — вот… такие?

Она вдруг судорожно сглотнула. Кто-то был в ее комнате.

— Свет, — не помня себя от страха, одними губами пролепетала она. Компьютер не отреагировал, будучи не в состоянии расслышать ее.

— Свет, — повторила она громче. Вспыхнувшие светильники залили комнату ярким светом.

Перед ней стоял ворлонец.

Она никогда раньше не видела ворлонца, если не считать того, что был в памяти сатаи Деленн, но она знала, как он выглядит. Этот ворлонец был огромен в своем темно-зеленом с коричневым скафандре. Его голова медленно двигалась. Он изучающе разглядывал ее.

— Кто ты? — робко спросила она.

— Кто ты? — промолвил в ответ ворлонец.

— Чего ты хочешь? — сказала она, затаив дыхание.

Его глаз ярко вспыхнул.

— Никогда не задавай этот вопрос!

Обжигающая боль вспыхнула в ее голове, она закричала, обхватила голову руками и упала на пол.

— Чего ты хочешь от меня? — повторила она. — Чего… ты…?

— Смотреть и наблюдать.

— Я не понимаю. Почему я?

— Твои мысли — песня. Твои вопросы — музыка.

— Все равно я ничего не понимаю.

— Да.

— Но я когда-нибудь пойму?

— Возможно. Если ты сумеешь отыскать смысл.

— Какой смысл?

Молчание.

— Почему ты выбрал меня?

— В твоем сердце спрятана симфония. В твоем духе спрятана судьба. Лавина двинулась. Тьма приближается. Ты должна стать светом.

— Я… не… — Лита снова закричала, ее голова запрокинулась назад.

Когда люди из Службы Безопасности, обеспокоенные ее криками, вошли в комнату, они нашли ее лежащей на полу без сознания.

Г'Кару в своей жизни приходилось выступать в разном качестве. Он был рабом, бойцом сопротивления, героем, военачальником, генералом, тактиком, изгнанником, проповедником, пророком. И все же, он никогда особенно не желал оказаться в один прекрасный день трупом.

Конечно же, его мнение по этому вопросу сейчас ровным счетом ничего не значило, но он, к счастью, был не одинок.

Шеридан расхаживал взад и вперед, пытаясь избавиться от этого состояния злобы и угнетения, в котором он всегда оказывался после боя. Капитан Джон Шеридан жил — по-настоящему жил — только в стихии битвы. После ее окончания он осознавал это и начинал ненавидеть себя. Он, конечно, ничего не мог поделать со своей натурой, но ему виделась в этом какая-то злая шутка, и Шеридан ненавидел ее за присущую ей мерзость, и себя, за то, что знал о ее существовании.

И, понятное дело, тот факт, что он находился посреди первозданной дикости гор Г'Хоражар в компании одного живого нарна, нескольких сотен мертвых и еще одного посередине между этими двумя состояниями, одного минбарца и одного землянина, вряд ли был способен сильно повлиять на его настроение в положительную сторону. У него было нехорошее чувство, что все вокруг играли им, обращаясь с ним как с послушной куклой. Все, включая генерала Хейга, мистера Уэллса, сатаи Деленн, Г'Кара…