Русский - Энди Макнаб

Год спустя приятель из Парижа прислал ему вырезку из «Франс суар». Единственная дочь маркиза де Бетанкура найдена мертвой в озере неподалеку от фамильного замка на Луаре. Был ли это несчастный случай, друг не знал. А что стало с ребенком? Это тоже было неизвестно. «Воспользуйся этим, — говорил ему Палев. — Вложи эту ярость в свою работу. Не трать ее напрасно: обрати в свою пользу».

Он воспользовался этим советом, и вот чем все закончилось. Он загнал все свои чувства глубоко внутрь, превратил их в атомную бомбу. Он сам не знал, хорошо это или нет. Возможно, благодаря этому он окончательно превратился в одиночку. «С тобой тяжело, Дима: ты себе самый страшный враг. Обладать таким потенциалом и так мало достичь в жизни». Сколько раз ему приходилось слышать нечто подобное? Он оглянулся на своих солдат. Владимир, Кролль — им пришлось еще хуже. Каждый из них был в своем роде жертвой. Их изуродовали профессиональные травмы, полученные в ГРУ.

Кролль догнал его и хлопнул по плечу:

— Эй! — Он заглянул Диме в глаза. — О-го-го, знакомый взгляд.

— Кролль, твоя жизнь — дерьмо. Как тебе удается все время веселиться, мать твою?..

Кролль пожал плечами. Они остановились, давая остальным возможность себя догнать. Владимир уловил изменение настроения и ухмыльнулся своей вампирской ухмылкой:

— Лучше бы я эту ночь просидел в Бутырке.

Зирак кивнул в сторону особняка Газула:

— Надеюсь, у Амары ужин уже на плите.

33

Лагерь «Светляк», окраина Тегерана

Блэк сидел у складного стола, на котором стоял ноутбук. За спиной у него топтались Кампо и Монтес, их лица в свете экрана казались какими-то призрачными. Видео было снято ночью, качество отвратительное, но вполне можно разобрать, что происходит. Коул маячил где-то позади.

Кампо со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы:

— Кто-нибудь знает, что это за мразь?

Высокий мужчина с закрытым лицом, в тюрбане, стоял над человеком с мешком на голове и что-то шептал. Затем жестом фокусника сдернул мешок, открыв лицо обезумевшего от ужаса Миллера, танкиста, и нанес удар длинным ножом.

Коул протянул руку, захлопнул ноутбук и выжидательно посмотрел на Блэка:

— Тот же?

Блэк кивнул.

— Похоже, он над нами издевается. Он что, думает, эти зверства помогут ему в его революции?

— А что говорят разведчики? О нем есть какая-нибудь информация?

Коул пожал плечами:

— Ничего. Итак, ребята, слушайте меня. Мы получили подтверждение, Аль-Башир бежал на северо-запад города, где сконцентрированы силы ССО. Их будет отвлекать наша авиация.

Коул разложил на столе карту.

— Аль-Башира и его командиров следует взять живыми. Атакующая группа, позывные «Неудачник Два-Один», прибудет на место на «Оспри». Блэк, ваша команда будет обеспечивать снайперскую поддержку вот с этих позиций. — Коул ткнул в две точки на спутниковом снимке большого торгового центра. — Эвакуация на «Оспри». Итак, джентльмены, приступаем.

Монтес взглянул на Блэка:

— У меня такое чувство, что нам предстоит еще одна бессонная ночь, а у тебя?

Кампо ухмыльнулся:

— Да ты что, сынок, ты же только что проспал восемь часов, да еще после этого полдня валялся в постели. Ты что, не помнишь стаканчик на ночь, который тебе принесла в номер горничная с во-от такими сиськами? Она его еще подала со взбитыми сливками и…

Блэк уже не слушал. Он открыл ноутбук и снова запустил видео.

34

— Ух ты! Вот это птичка! А может, это самолет? Ого-го!

Кампо, ухмыляясь, глядел в маленькое окно на поворотные винты «Оспри», которые меняли положение перед взлетом. Он толкнул Блэка локтем в бок, заорал ему в ухо:

— Дружище, неужели тебе не нравится? Первый летательный аппарат, совмещающий способность к вертикальному взлету со скоростью турбовинтового самолета? Ну разве не здорово, а?

Блэку ужасно хотелось, чтобы Кампо перестал толкать его и болтать, пока его об этом не попросят. Он знал, что тот хочет его подбодрить. Кампо всегда старался всех подбодрить. Если бы во время боевой подготовки он не повредил глаз, то сейчас сидел бы в кабине. Он пошел в армию именно из-за самолетов, но травма лишила его возможности летать. Кампо принял ее так, как принимал все неудачи, — с оптимизмом. Блэкберн размышлял: а где бы он нашел позитив, если бы ему самому пришлось стать свидетелем убийства Харкера?

— И ты знаешь, что самое клевое? Противник слышит, как мы летим, но до самого конца не знает, где мы сядем. Потому что эта штука может сесть на крышу, на детскую площадку, куда угодно. Они в этом магазине все обделаются со страху, когда нас увидят! — Кампо в очередной раз толкнул Блэка локтем. — И представь себе, кто хотел остановить его производство? Сам Дик Чейни,[11] когда еще был министром обороны. Но ты знаешь что? Конгресс ему не позволил. Наши представители сказали: «Постройте эту птичку».

Преимущества и недостатки «Оспри» были предметом оживленных споров среди морпехов. Способность садиться и взлетать в любом месте, появляться буквально над головой врага была большим плюсом: зачем забираться на вражескую территорию наземным путем, если можно просто сбросить морпехов в штаб врага, как «морских котиков» в логово бен Ладена? Все было хорошо, кроме того напряженного момента, который они все ненавидели: когда конвертоплан зависал над местом высадки и разворачивал свои винты.

— Прекрасная мишень из них получается, — говаривал Кампо.

Но Блэкберну сейчас было не до «Оспри». Он размышлял о последних словах Коула, сказанных перед посадкой. «Привезете сюда Аль-Башира, и дело Харкера будет забыто. Понятно?» Коул был верен себе.

Они приближались к месту высадки, и Блэкберн выглянул в иллюминатор. Наверху виднелось черное небо, усыпанное звездами, на севере, над горами, поднималась почти полная луна. Уже давно он не видел подобной красоты. Он пристально смотрел на ночной пейзаж, наслаждаясь последними минутами безмятежного спокойствия перед новым погружением в огненную пучину.

35

Ниаваран, северо-восточная часть Тегерана

Амара, сжимая в пальцах бокал, сосредоточенно рассматривала оставшийся на дне ром.

— Дерьмо собачье.

Дима не понял, кого или что именно она имела в виду, но решил не спрашивать.

Известие о гибели Газула она приняла спокойно, чего Дима от нее не ожидал. Ему даже захотелось сесть рядом и обнять ее, чтобы утешить, но его остановило воспоминание о пощечине. К тому же, войдя в дом, он заметил свое отражение в зеркале. Владимир кое-как стер мозги ее мужа с его лица, однако вид его оставлял желать лучшего, так что он решил сообщить свою новость с безопасного расстояния.

— Просто чтобы вы знали — я разрешил своим парням воспользоваться вашими ванными.

К его удивлению, водопровод еще работал, к тому же в доме имелся собственный генератор. Владимир принимал душ, напевая бодрую военную песню, при этом шумно плескался и время от времени стучал кулаком по стене. «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой с фашистской силой темною, с проклятою ордой!» Ах, старые добрые времена…

Из кухни доносился запах рагу, которое готовил Зирак, — из чего именно, Дима предпочитал не спрашивать. Кролль, которого можно было загнать в ванную только силой, пытался починить сканер, едва не погибший во время бегства из подбитого БТР. Грегорин, только что появившийся из ванной, воспользовался гардеробом Газула и был занят чисткой оружия, вытирая смазочное масло о лучшую рубашку покойного хозяина.

Дом выглядел так, как и должен был выглядеть особняк матери шефа разведки. Мародеры не появлялись — люди спешили поскорее покинуть гибнущий город.

— Дерьмо собачье. Надеюсь, талибы их найдут, насадят на вертел живьем и зажарят. — Амара соединила указательные пальцы и яростно покрутила ими. — Другие жены при первой же опасности… — она взмахнула рукой, — сразу садятся в первый же самолет на Дубай. Сейчас они лежат у бассейна в отеле «Джумейра», попивают дайкири по сто пятьдесят дирхамов за порцию, глазеют на официантов и благодарят Аллаха за то, что у их мужей есть счета за границей. — Она обвела рукой комнату. — Мамаша, кузины, сестры — все бежали. Когда мы поженились, они приняли меня в семью. — Она ткнула пальцем в воздух. — Чтоб они все сдохли!

Дима слегка отстранился, чтобы в него не попала слюна, брызгавшая у Амары изо рта. Ему ужасно хотелось в душ, смыть с себя пот и грязь, не говоря уж о мозгах Газула. Он сочинил для женщины туманную историю о том, как ее несчастный герой вел мирные переговоры ради нее и трагически погиб во цвете лет. Дима не был уверен в том, что она ему поверила, но сейчас, когда выхода у них практически не было, имело смысл польстить хозяйке. Это была еще одна вещь, которую он усвоил за годы службы. В спецназе солдат учили никому не доверять, но жизнь научила его кое-чему еще более полезному: пусть человек тебе неприятен, не обращай на это внимания, если он может быть полезен. Как в любимой пословице его матери: «Не плюй в колодец — пригодится водицы напиться».