С легким наваром - Ирина Хрусталева

– Это, Вероника, страшная трагедия, и коснулась она не только моего отца, это история нашей родины. Сколько в то время достойных людей погибло, уму непостижимо.

– Сколько же вам лет?

– В этом году семьдесят три стукнет.

– Неужели правда? – удивилась Вероника. – Я бы вам больше шестидесяти не дала.

– Это у нас наследственное, все мужики до самой смерти молодо выглядят. И здоровьем бог не обидел. Я за свою жизнь всего раза три гриппом болел, да вот на старости лет катаракта обнаружилась, оперировали недавно. Да еще в войну от голода немного прибаливал, а так здоров, как буйвол.

– А жена ваша жива?

– Нет, умерла четыре года назад, она старше меня была на шесть лет, вот и пришлось мне ее хоронить.

– А где сейчас ваша дочь? Про сына вы уже сказали, что он в Питере.

– Дочь уже совсем взрослая, своих двоих детей имеет, у меня внуки-то уже в институте учатся. А живет она во Франции, за француза замуж вышла, когда еще в медицинском институте училась. Они с Жераром там и познакомились, только он хирург, а Екатерина гинеколог. У них, когда близнецы родились, такой спор между ними шел, просто ужас. Не могли решить, какими именами детей называть, французскими или русскими. Потом вопрос решился полюбовно, одного назвали Луи, в честь отца Жерара, а второго Владимиром, в честь меня, значит. В общем-то, я счастливый человек, все в своей жизни успел: и дом построить, и сад посадить, и детей вырастить. Правда, одиноко, конечно, стало, когда жена умерла, но ничего, вот Ральф у меня теперь есть, настоящий друг.

– Здорово, – прошептала Вероника. – А я еще ничего в жизни не сделала. Детей у меня нет, дом с садом, правда, есть, но и те не мои.

– Вероника, какие ваши годы. У вас еще вся жизнь впереди, так что все успеете.

– Ну, вот и приехали, – проговорила она. – Владимир Иванович, может быть, мы с вами сразу в гараж проедем, посмотрим. Он у вас далеко от дома?

– Нет, совсем рядом. Поехали, Вероника, мне самому не терпится посмотреть. Заворачивайте вон в тот переулок, а потом налево, там и будут наши гаражи.

Вероника проехала по указанному маршруту, и они оказались перед ровной шеренгой одинаковых построек. Это и были гаражи. Ника остановилась у ворот и посигналила. Вышел сторож и, увидев Владимира Ивановича, поздоровался и поднял шлагбаум. На дверях гаража Владимира Ивановича висел замок. Он достал ключи и открыл ворота. Сердце Вероники сильно билось. Когда ворота распахнулись, перед ее глазами предстала синенькая «девяточка». Она стояла на месте как ни в чем не бывало.

– Ну вот, Вероника, смотрите, машина здесь, в целости и сохранности.

– Очень странно, как же так? – лепетала она. – Клавдия Петровна не могла ошибиться, она в этом деле дока. Владимир Иванович, выведите машину из помещения, посмотрите как следует, может, все-таки ею пользовались?

– Нет, этого не может быть. Гляньте вот сюда. – И он показал ей на колесо. – Когда в последний раз загонял ее сюда, в колесо попало стекло. Я не стал ничего делать, а оставил все как есть, до следующего моего визита. Поставить второй раз машину точно так же невозможно. Видите, стекло торчит в сантиметре от земли. Я это положение колеса очень хорошо запомнил. Поверьте мне, Вероника, как опытному автомобилисту, машину никто не брал. Да вы и сами видите, пыль на ней совершенно не тронута, и ей уже месяца два, ровно столько, сколько я не садился за руль.

– Все, – прошептала Ника, – еще одна ниточка оборвалась. Черт меня побери. Ну почему мне так не везет?

– Ничего, все образуется, и вам обязательно повезет. А сейчас не хотите зайти ко мне и попить чайку?

– Ой, Владимир Иванович, мне так перед вами неудобно. Вытащила вас из поселка, приволокла сюда, в этот душный город. И ладно бы прок был, а то получается, что все напрасно.

– В жизни не бывает ничего напрасного. Вот я познакомился с частным детективом, то есть с вами, и очень этому рад. Вдруг случится что-нибудь такое, что мне понадобятся ваши услуги.

– Лучше пусть не понадобятся, это не так приятно, как кажется, – улыбнулась Вероника. – Владимир Иванович, хочу исправить свою ошибку. Вы сегодня поедете обратно?

– Думаю да, Ральф очень не любит находиться в квартире, для него она слишком мала. Я же думал, что придется с машиной разбираться, и, конечно, планировал задержку, ну а раз все обошлось, значит, и мне делать здесь нечего.

– Тогда я вас отвезу, мой загородный дом в пятнадцати минутах езды от вашего.

– Вот это будет просто замечательно, – обрадовался он. – Но сначала чай, хорошо?

– Хорошо, поехали, – вздохнула Вероника, – все равно сегодня мне ничего больше не успеть сделать.

Ральф все это время спокойно сидел в машине и даже не помышлял оттуда выходить. И когда Вероника подъехала к дому Владимира Ивановича, прижался к сиденью и настороженно смотрел на своего хозяина.

– Ральф, выходи, приехали, – приказал Владимир Иванович.

Пес нехотя выскочил на улицу.

В лифте Ника сосредоточенно думала: «Если машина на месте, но Клавдия Петровна видела ее, когда приехала псевдомедсестра, какой из этого можно сделать вывод? Кто-то прекрасно знает машину Владимира Ивановича и ее номера. Сделать такие же номера в наше время – раз плюнуть, и кто-то именно так и поступил. Что из этого следует? Этот человек живет где-то рядом, и у него тоже «девятка», и тоже синего цвета. Он только поменял номера, вот и все. Значит, нужно найти владельцев всех синих «девяток» в этом районе. Ни хрена себе замахнулась! И как ты это собираешься сделать, детектив новоявленный? Ой, мамочки, голова сейчас треснет, как перезревший арбуз. Придется подключить Краснова. Он меня четвертует, как только услышит подобную просьбу. Но в конце концов друг он мне или не друг? Ладно, вот Светка послезавтра из роддома вернется, я ему под хорошее настроение и ляпну. Никуда не денется, поможет как миленький».

Когда они очутились в квартире, Вероника сразу же прошла на кухню и уселась на стул. От принятого решения у нее поднялось настроение, и она улыбнулась. Ральф принял эту улыбку за приглашение и взгромоздил свою морду ей на колени.

Она осторожно положила свою руку на широкий лоб пса и, увидев, что ничего не произошло, тихонечко его погладила. Ральф тут же облизал ее руку своим шершавым языком.

– Не каждому он такое позволяет, девонька, видать, понравилась ты ему, – сообщил Владимир Иванович.

– Я вообще всем мужчинам нравлюсь, а Ральф имеет непосредственное отношение к мужскому сословию, – кокетничала Вероника.

Попив чая с бутербродами, которые запасливый хозяин прихватил с собой, они отправились в обратный путь. По дороге Ника, как бы невзначай, спросила у Владимира Ивановича, нет ли у кого-нибудь из его знакомых таких же «Жигулей» синего цвета. На что получила отрицательный ответ. Уже на въезде в поселок Вероника дала ему свой телефон и попросила сообщить, если вдруг появятся такие «Жигули» в поле его зрения.

Глава 21

По дороге на дачу Ника размышляла: «Ну вот, промоталась сегодня целый день, и все зря. Хотя отсутствие результата – тоже результат. Во всяком случае, я теперь знаю, что нужно искать хозяина синей «девятки», который живет где-то рядом с домом Владимира Ивановича. Только вот интересно, сколько таких хозяев наберется? И еще немаловажный факт, что этот владелец «Жигулей» знает машину Афанасьева. О, что же я, дурочка, сразу не догадалась? Нужно проверить, нет ли у кого «девятки» из владельцев гаражей. Точно, с этого и начинать надо. Ай да Никуся, ай да молодец. Какая же ты умная, оказывается!»

Вероника загнала машину в гараж и пошла к соседу за ключами от дома.

– Здравствуйте, Семен Степанович. Как день прошел, мои вам не очень докучали?

– Да какая от них, мелких, докука? Дверку открыл, Дуся по саду побегала, свои дела сделала, да и обратно в корзинку к своему горлопану. Ох и голосистый ваш найденыш, да и обжора к тому же. Я сегодня Дусе три раза молоко в мисочку наливал, помимо ее собачьих консервов, чтобы хватало кормить этого троглодита. Она небось теперь сама жалеет, что связалась с ним.

– Ничего, – засмеялась Вероника, – скоро он уже сам лопать из миски научится. Мы его с Дуськой решили Зайкой назвать. Я думаю, что имя вполне подходящее. Ладно, Семен Степанович, пойду я, что-то устала сегодня. Да и спала мало, вчера приехала уже во втором часу ночи, на свадьбе гуляла, пока туда-сюда, под утро только легла, а в девять уже встала.

– Вероника, это, конечно, не мое дело, – осторожно сказал старик, – но ведь не только я вижу, как ты с мужчиной каким-то приезжаешь. Уж больно у него машина приметная, сразу в глаза бросается. Как бы Николаю твоему кто не брякнул. Злобных людей много, сама знаешь. – Он виновато опустил глаза.

– Да пусть брякают, Семен Степанович, ведь мы с Николаем в разводе, так что теперь я женщина свободная и люблю, кого хочу.

– В разводе, говоришь, а я и не знал ничего, Вероника, ты же мне не сказала, молчишь, как партизан. Тогда я быстро всем рты-то прикрою, твое дело молодое. Неужто такой девке-красавице пропадать? Ну, слава богу, а то я уж переживать начал, судачат уже по поселку кому не лень. А мужчина твой нынешний хорош, не чета Николаю-то, я имею в виду по внешности. Какой он там внутри, не знаю, но с виду хорош. Я сегодня утром его разглядел, когда он в машину свою садился. Культурный такой, увидал меня, поздоровался. И улыбка у него открытая, плохой человек так улыбаться не сумеет.