Гробница Тутанхамона - Говард Картер

По мере возможности эти две обязанности - составление планов и фотографирование - поручаются специалистам, чтобы археологи могли целиком посвятить себя тому, что в раскопках называется тонкой работой. В руках археолога лопата должна «играть», как говорит наш брат-землекоп. Любые раскопки связаны с рядом проблем и затруднений, и некоторые из них можно разрешить лишь в том случае, если вновь и вновь обходить место раскопок, рассматривая каждый отдельный случай со всех точек зрения и исследуя его со всех сторон. Значение комплекса стен, следов восстановления здания или позднейшей его перестройки, изменившей первоначальный план архитектора, смысл изменений характера слоев, в которых остатки более позднего периода располагаются над строениями более раннего, значение особенностей внешних наслоений или последовательность слоев в холме, образованном развалинами, - все это и еще многое другое заставляет археолога задумываться. Его победа или поражение, как ученого, целиком зависят от того, сумеет ли он ответить на все эти возникающие перед ним вопросы.

Далее. Если даже археолог освобожден от забот о фотографировании и составлении планов, это означает лишь то, что он может посвящать больше времени и энергии общей организации раскопок и таким образом добиться экономии времени и денег. Из-за отсутствия системы при раскопках зря истрачена не одна сотня фунтов стерлингов, и многие археологи вынуждены были перекапывать собственные отвалы только потому, что не были достаточно предусмотрительны вначале.

Так, особого внимания требует организация труда рабочих. Чтобы не было длительных простоев в работе, рабочих необходимо перемещать с одного участка на другой, когда это нужно, и никогда не оставлять их дольше, чем требуется, на участках, где и без них можно прекрасно обойтись. Общее число рабочих, за которыми археолог может наблюдать, целиком зависит от характера раскопок. При больших и более или менее безрезультатных предприятиях, таких, например, как расчистка пирамид, число рабочих может быть неограниченным. Для работы в скальных гробницах хватит, пожалуй и пятидесяти человек. В узких гробницах, например, в погребениях древнейшего периода, археологу неудобно контролировать и десять человек. Кроме того, число рабочих во многом зависит от характера и строения местности, в которой происходят раскопки.

Все это касается лишь полевых работ, того, что связано с наблюдением за раскопками. Но, кроме того, археологу, если он заинтересован в своей работе, приходится заниматься еще и многими другими делами, Отнимающими у него все свободные часы и вечера. Заметки, текущие измерения, регистрация предметов - все это нужно делать не откладывая. Необходимо проявлять негативы, печатать снимки и регистрировать те и другие. Необходимо склеивать разбитые вещи, обрабатывать предметы, состояние которых требует особого ухода, восстанавливать разрушенные предметы, вновь нанизывать рассыпавшиеся бусины. Затем приходит очередь лабораторного фотографирования, потому что с каждого предмета необходимо сделать масштабный снимок, а в отдельных случаях - и несколько снимков в разных ракурсах.

Этот перечень можно было бы продолжить до бесконечности. В него входят и такие имеющие весьма отдаленное отношение к археологии занятия, как приведение в порядок счетов, оказание медицинской помощи рабочим и разбор их споров.

Рабочие, конечно, отдыхают один день в неделю. В самом начале сезона раскопок археолог Думает, что и он будет иметь раз в неделю свободный день. Но проходит неделя, и ему приходится отказаться от этой мысли, потому что именно этот свободный день оказывается самым подходящим, если не единственным, для завершения тысячи и одного дела, свалившегося на его голову.

Вот какова в общих чертах жизнь археолога.

Здесь мы хотели бы остановиться подробнее на той части работы археолога, которая связана с описанием и первой предохранительной обработкой предметов различных категорий. Рядовой читатель вряд ли что-либо знает об этих вещах, поэтому мы постараемся дать ему о них ясное представление на ряде примеров из нашей лабораторной работы прошлого сезона.

Взять хотя бы деревянные изделия. Они редко сохраняются в хорошем состоянии, и в связи с этим возникает немало проблем. Главные враги дерева - сырость и белые муравьи. В неблагоприятных условиях от дерева остается только кучка черной пыли или хрупкая оболочка, кото­рая разваливается от первого же прикосновения. В первом случае единственное, что вы можете сделать, это отметить в своих записях наличие дерева, зато во втором случае уже можно записать какие-то сведения о найденном предмете: его можно измерить, можно также, если не терять времени, скопировать готовые навсегда исчезнуть от малейшего прикосновения или первого дуновения ветра нанесенные краской надписи, которые помогут вам установить имя владельца. И, наконец, в ряде случаев, когда деревянная оболочка или основа предмета разрушены, на месте остаются обвалившиеся украшения из слоновой кости, золота, фаянса или еще чего-нибудь, прикреплявшиеся к дереву. Если тщательно зарисовать, в каком положении лежат эти украшения, подобрать их и сложить вместе в зафиксированном порядке, а затем восполнить недостающие части, то довольно часто удается установить точные размеры и форму предмета. После этого, укрепив подлинные украшения на новой деревянной основе, можно вместо бесполезной во всех отношениях груды многочисленных обломков слоновой кости, золота и фаянса воссоздать весь предмет, кото­рый с практической точки зрения будет ничем не хуже нового.

Кроме того, даже тогда, когда дерево находится в последней стадии разрушения, его можно сохранить, подвергнув обработке растопленным парафином. Таким способом удается сделать достаточно прочными даже такие вещи, которые готовы рассыпаться на куски.

Разумеется, состояние деревянных изделий зависит от их местонахождения. К счастью для нас, Луксор в этом отношении, пожалуй, самая благоприятная местность во всем Египте. Нам тоже пришлось немало повозиться с деревянными предметами, извлеченными из гробницы, однако объясняется это иначе. Мы нашли деревянные предметы в хорошем состоянии, и лишь впоследствии из-за перемены атмосферы они начали сжиматься, что доставило нам много хлопот. Если бы речь шла о простых деревянных предметах, все это было бы не так страшно, но египтяне очень любили наносить на дерево тонкий слой грунтовки и украшать подготовленную- таким образом поверхность всевозможными изображениями или листовым золотом. Естественно поэтому, что. когда дерево начинает сжиматься, грунтовка трескается, осыпается и возникает серьезная опасность, что вместе с нею исчезнет большая часть росписи.

Проблема эта чрезвычайно сложна. Укрепить на грунтовке роспись или золотую фольгу, конечно, нетрудно, но как вновь скрепить грунтовку с деревом? Обычные способы здесь не годятся. И в этом случае, как будет видно из дальнейшего, мы вновь вынуждены были прибегать к помощи парафина.

Весьма различной бывает и сохранность тканей. Иногда ткань оказывается такой прочной, словно она только что сошла с ткацкого станка, а иногда из-за сырости превращается буквально в сажу. В нашей гробнице трудности обращения с тканями усугублялись их небрежной, бесцеремонной укладкой, а также тем, что большинство одеяний было расшито украшениями из золотых розеток и бус.

Вышивки из бус сами по себе ставят перед археологом серьезные проблемы. Из всех материалов, с которыми ему приходится иметь дело, эти украшения подвергают его терпение, пожалуй, наиболее жестокому испытанию.

Египтяне питали необычайное пристрастие к бусам, и весьма нередко на одной мумии находят несколько ожерелий, два или три воротника, один-два пояса и полный набор браслетов и ножных колец. На подобные украшения идет несколько тысяч бусин и бисерин. Здесь-то и начинается испытание терпения археолога. Чтобы собрать и восстановить все эти вещи, ему приходится по крайней мере дважды брать каждую бусину в руки. А работать необходимо очень осторожно, чтобы не нарушить первоначального расположения бусин. Нитки, на которых они были нанизаны, разумеется, все давно истлели, но тем не менее бусины обычно лежат в правильном порядке, и, если удалить с них пыль, соблюдая величайшую осторожность, иногда удается установить точное расположение бусин и собрать целое ожерелье или воротник.

Вновь нанизывать бусы на нитку можно тут же, на месте, по мере очистки отдельных частей украшения. Однажды, когда мне довелось иметь дело с поясом, состоящим из нескольких ниток бус, я так и поступил, причем мне пришлось пользоваться одновременно двенадцатью иголками с двенадцатью нитками. Но гораздо лучше переносить бусины одну за другой на кусок картона, покрытый тонким слоем пластилина. Этот способ имеет то преимущество, что, пользуясь, им, можно оставлять промежутки в украшении для потерянных бусин или для бусин, расположение которых неясно. Когда приходится иметь дело со слишком сложно украшенными вещами, бусины или бисер немыслимо вновь нанизывать на нитку в том порядке, в каком вы их находите. В таких случаях необходимо сделать подробнейшие заметки об их расположении и нанизать бусины позднее не в том порядке, как они лежат, штука за штукой, а в соответствии с оригинальным рисунком и узором. Такое восстановление узора - дело чрезвычайно кропотливое, и зачастую приходится немало экспериментировать, прежде чем удается отыскать правильный путь для разрешения каждой частной задачи. Например, если вам попался воротник, иной раз бывает необходимо продергивать до трех ниток сквозь каждую бусину, чтобы все ряды бус ложились ровно.