Эмпатия - Антонина Гилева

прослушки и электронной слежки во всей Москве. Глава самой дорогой и инновационной компании официально тоже записался на сеанс, только в кабинке на другом этаже.

Алан сердечно приветствовал своего партнёра по бизнесу, так громогласно и эмоционально, что случайный наблюдатель и не подумал бы, что он провёл не один час, размышляя, как бы аккуратно убить компаньона. Андрей предполагал что-то подобное, поэтому предусмотрительно скрылся за стенами Посёлка, как только «Эмпатия» частично стала принадлежать и ему тоже.

Это не было тайной для государства, Андрей честно платил налоги со всех своих, скажем честно, огромных доходов. Но для всего остального мира он в списках соучредителей и владельцев не значился. Новые законы позволяли утаивать и от рядовых любопытных, и от журналистов тех, у кого не было контрольного пакета акций.

– Дружище, как я рад тебе, – рокотал Красный.

– Сколько лет, сколько зим, – не менее широко улыбался Андрей. – Всё собирался к тебе заскочить, но сам понимаешь, если не лечусь, то восстанавливаюсь после коновалов.

– Да заменил бы ты уже свою органику и забыл бы про коляску, – вслух сочувствовал Алан.

– Я из «старой школы», ты же знаешь, – посетовал Андрей. – Не переношу эти дроидские штучки-дрючки. С чем родился, с тем и помру.

– Давай по делу. Дивиденды в этом году будут низкие. У нас уже акции полетели вниз, причём не в России, а на мировых биржах. Всё этот инцидент, – вздохнул Алан.

– Эта жестокая трагедия с трупами, причём с ребёнком. Я смотрел новости в интеркоме и всё ждал заголовков: «Компания “Эмпатия” приостанавливает работу, руководитель под следствием, э-блогеры массово встают на биржу труда», – не удержался Андрей.

– Треснет биржа труда. Ты читал прошлогоднюю аналитику? Производство сокращается, вакансий в социальном секторе нет. Скоро за то, чтобы пойти на работу, люди будут доплачивать, – хмыкнул Алан.

– Так введут гарантированный доход, и делов-то. Полстраны бездельников, только теперь они станут официальными, – парировал Андрей.

– Людей надо чем-то занимать. Иначе они на стену лезут, а потом на улицах собираются. Это вы уже здесь проходили, добром не кончилось. Да и регулярное пособие не способствует ничему, кроме роста алкоголизма и криминала. Это ещё данные прошлого века. Как у вас раньше говорили, труд сделал из обезьяны человека? – блеснул знанием древних афоризмов Красный.

– Это всё, конечно, очень интересно, но число подписчиков «Эшки» после «инцидента» не уменьшилось, а даже выросло. Так что я не вижу оснований для пересмотра суммы дивидендов. Это во-первых, – настаивал Андрей.

– И в-последних. Никаких гарантий, пока МИТ не выдаст безопасное для нас заключение о трагической случайности. Не хотелось бы срочно менять страну, но в мире ещё полно прекрасных мест, где предприимчивый человек может развернуться. – Красный явно не планировал озвучивать свой запасной план, но раз уж к слову пришлось, почему бы не напугать заклятого друга перспективой потерять доход насовсем.

– По поводу МИТа. Жена Холодова вчера засветила наших агентов в Посёлке. Я думаю, что Лисовых надо срочно переселять, легенда у них так себе, я тебе сразу про это говорил. Чудо, что поддельную запись о подвиге проглотила государственная сеть.

– Они слишком полагаются на автоматику. Но я ожидал чего угодно: что их Холодов рассекретит, другие соседи. Если я всё правильно понимаю, там же умные люди от скуки с ума сходят и кабачки разводят, а тут такой шанс. – Красный действительно сожалел о потере агентов, второй такой возможности проследить за Алексом не представится уже никогда. – Но ты же можешь и сам взять аппаратуру, там пятнадцать минут записал, здесь «жучок» оставил, зачем нам они, когда ты так удачно поселился по соседству?

– Алекс мне не доверяет. Он никому не доверяет, и его дом – это филиал МИТа, который «жучки» засечёт на пороге. И тогда и МИТ, и разведка, и все, кто выслал своих бывших агентов доживать «под куполом», пустят меня на фарш.

– Да, это, наверно, неприятно. – Красный резко вспотел.

– Эвакуация по плану «А». – Андрей пристально смотрел на Алана.

– Может, «Б» или «В»? – Глава «Эмпатии» несомненно был согласен с этим решением, но как же не выставить оппонента бессердечной сволочью?

Андрей поднялся на коляске в воздухе так, чтобы смотреть в глаза Красному. Прищурился и клацнул по кнопке на подлокотнике, плавно опустился.

Пусть думает, что я психую. Пусть решит, что я бессильный злобный калека, который требует уважения и денег.

– Как скажешь, дорогой, «А» так «А». – Красный пожал плечами. – А по поводу дивидендов, значит, мы договорились.

– Я предполагаю, что в конце года на общем собрании финансовая картина будет весьма и весьма радужной. Так что я не согласен на снижение выплат. Возможно и обратное, но мне нужны гарантии.

– Гарантии чего? Что завтра всё не полетит в тартарары? Вся человеческая история доказывает обратное. Не бывает стабильности, мира и спокойствия. Всё всегда становится только хуже, ну, увидишь в конце года.

– Тогда отдай мне десять процентов акций в залог. И если ты прав, то ничего не потеряешь. А если нет – обменяешь их на двойной, нет, тройной объём от моих дивидендов за год! – Андрей перешёл на визг, настолько увлёкся ролью больного параноика.

– Андрей, кажется, тебе надо сменить врача. Ты какой-то нервный. Зачем тебе акции? Ты живёшь в прекрасном месте, дышишь свежим воздухом и каждый день ешь органическую еду. Да пол-России сами бы отрезали себе ноги за место в этом пасторальном раю, – сказал Красный.

Андрей покачал головой. Красный хорохорился, но отказать компаньону не мог. Они оба знали, что Андрей мог играючи пустить «Эмпатию» в увлекательное путешествие по пути банкротства и скандалов. Андрей слишком много знал о том, как разрабатывалась технология освоения чужих мыслеформ и воспоминаний. Да и сам ею баловался. Именно поэтому у него в кармане уже тридцать процентов акций.

– Хорошо. – Красный хлопнул в ладоши. – Мой дорогой друг, в знак моего нескончаемого уважения и признания твоего неоценимого вклада в наше общее дело я сейчас же отдам распоряжение о переводе тебе десяти процентов акций. И я выкуплю их даже по цене пяти твоих обычных дивидендов за год. Слово Красного.

– Лучше физическая подпись с голосовым подтверждением и ДНК-сверкой. – Андрей откинулся на спинку кресла, не скрывая облегчения.

Красный пробарабанил пальцами комбинацию условных стуков на своём браслете интеркома и тут же передал Андрею десять процентов акций «Эшки». Оба расстались довольными – каждый гордился собой. Красный был уверен, что отобьётся от государственного расследования и до конца года удвоит, а то и утроит доход компании.

Андрей же наслаждался тайным знанием о том, что де-факто главный в «Эмпатии» сейчас только он.