Утро в раю - Фитц

И вот как-то стоим мы с ним утром в коридоре, а мимо нас

проходят сотрудники русской, украинской, грузинской, ар-

мянской, азербайджанской, польской и других редакций.

Со всеми ними мы здороваемся: Борис – потому что всех

знает, а я из вежливости. Но мне было интересно узнать

фамилии этих людей. Ведь столько лет слышал их голоса.

«Это кто?» – спрашиваю я Бориса шёпотом. «Это, – от-

вечает он, – такой-то, такой-то». То есть называет фамилию.

«А это?» – «А это… Это такой-то», – с некоторой, как мне

показалось, пренебрежительностью роняет он. «А вот эта

женщина?» – снова интересуюсь я. «Это не женщина, – по-

правляет меня Борис. – Это форменное о-го-го с прибором!»

И, глянув по сторонам, называет фамилию.

В обед мы снова встретились с Бурштейном. «Слушай,

Боря, – спросил я, – почему ты утром, когда мы стояли

у проходной, фамилии своих коллег произносил как-то по-

разному? Или мне показалось?» – «Ничего тебе не показа-

8 Шамбаров В. Агенты мировой закулисы. М.: ЭКСМО, 2009 г. Стр. 411-412.

Buch Utro v raju_210211.indb 116

09.03.2011 20:48:19

лось, – ответил он, – я ведь звукорежиссёр и поэтому голо-

сом как бы подчёркивал их значимость и сущность. Вот, на-

пример, С. Он работает только на две разведки – ЦРУ и КГБ.

Поэтому я к нему так, по-простому. А вот К. обслуживает,

кроме этих, ещё „Моссад“, БНД и, как я слышал, болгарскую

разведку. Согласись, что такому человеку просто взять и ска-

зать „привет“ неприлично. Ну а М., так тот только на ЦРУ

и работает, а корчит, корчит из себя…» – «Прости, – пере-

биваю его. – Ты это всё серьёзно?» – «Шутить после работы

будем, – строго проронил Борис. И добавил: – Но о том, что

услышал, не болтай. А то ведь зонтиком кольнуть могут».

Наверняка он тогда юморил, но в каждой шутке, как из-

вестно, только доля шутки.

Когда СССР рухнул, надобность во всех этих «борцах-ни-

спровергателях», как внутри, так и за пределами страны, от-

пала и подавляющее их большинство уволили без всякого

выходного пособия. Обидно? Не то слово – сам тому был

свидетелем.

Вообще, ещё с конца 80-х прошлого и вплоть до начала

нынешнего века я так или иначе сталкивался и разговаривал

117

с диссидентами, или правильнее с инакомыслящими: на кон-

ференциях, митингах, дискуссиях, интервьюировал их как

журналист, читал о них, беседовал. В том числе с филосо-

фом и писателем Александром Зиновьевым, который, кстати,

категорически отрицал даже малейшую свою к ним при-

частность, ибо, по его выражению, «всегда был и остаётся

суверенным государством» и «никогда не шёл в фарватере

чьих-то идеологических мейнстримов». Но вот в вопросах

диссидентства и в сущности этих людей он разбирался пре-

красно, не очень при этом их жалуя. Почему? Дело в том, как

верно подметил другой писатель, главный редактор «Лите-

ратурной газеты» Юрий Поляков: «В старорежимные годы

подавляющая часть творческой интеллигенции была совет-

ской. Да, чуть ли не каждый второй был инакомыслящим.

Но не надо путать инакомыслие с диссидентством. Инако-

мыслие – состояние духа. Диссидент – профессия, как пра-

вило, неплохо оплачиваемая, хотя временами рискованная.

Наша интеллигенция, как и весь народ, была советской в том

смысле, что искренне или вынужденно, восторженно или

сцепив зубы разделяла советский цивилизационный про-

Buch Utro v raju_210211.indb 117

09.03.2011 20:48:19

ект и участвовала в его воплощении. И ничего постыдного

в этом нет. Попробуйте получить в Америке кафедру или

работу в театре, объявив, что вы не разделяете принципы

открытого общества. Да вам не доверят даже класс с недо-

развитыми неграми или роль „кушать подано“!» 9

Впрочем, я сейчас не об этом, а о том, что однажды за-

дался целью отыскать среди диссидентов российских нем-

цев. И не нашёл. Ни одного. Хотя с определённой натяжкой

к ним, конечно, можно отнести так называемых «автономи-

стов», добивавшихся восстановления Автономной республи-

ки на Волге, несгибаемых христиан, готовых за веру принять

любые, даже самые страшные муки, и тех, кто во что бы то

ни стало хотел перебраться жить в Германию.

На первом этапе эмигранты, как их зачастую именовали,

действовали сугубо индивидуально, а с конца 60-х, после

того как власти устами Председателя Президиума Верхов-

ного Совета СССР А. И. Микояна объявили, что «восстано-

вить АССР НП практически невозможно»10, возникло и стало

шириться движение за свободный выезд в Германию. Его

активисты колесили по всей стране, собирая подписи под

118

петициями, которые с риском быть арестованными и осуж-

дёнными за хулиганство, нарушение общественного порядка

или нечто подобное передавали в посольство ФРГ в Москве.

Таким образом они стремились привлечь внимание офици-

ального Бонна к положению российских немцев, с тем чтобы

им, Бонном, было оказано давление на Кремль.

Официальными сведениями о количестве немцев-пра-

воборцев, то есть отстаивающих права своего народа, я

не располагаю, но, думаю, что было их никак не меньше

нескольких сотен, а то и тысяч. Попытаюсь обосновать это

своё предположение.

В феврале 1975 года Карагандинским областным судом

«за систематическое распространение явно ложных сведе-

ний, порочащих советское государство и советский обще-

ственный строй», к двум годам лишения свободы с отбыва-

нием наказания в колонии общего режима был приговорён

Эдуард Дайберт. На заседании суда было сказано, что «в бе-

9 Поляков Ю. Зачем вы, мастера культуры? М.: ИД «Литературная газета»,

2007 г. Стр. 64.

10 Сост. Ауман В. А., Чеботарёва В. Г. История российских немцев в докумен-

тах. Т. 2. М.: МИГУПТ, 1993 г. Стр. 11.

Buch Utro v raju_210211.indb 118

09.03.2011 20:48:19

седах с коллегами по работе гражданин Дайберт утверждал,

будто в СССР нет свободы слова, нет демократии и якобы

ущемляются права советских граждан немецкой националь-

ности».

Сегодня Эдуард Дайберт, который вначале добивался

восстановления Автономной республики немцев Повол-

жья, а затем права свободного выезда немцев на историче-

скую родину, за что и был осуждён, живёт в Бохуме. Так вот,

многие годы он занимается поиском людей, которые также

пострадали за то, что хотели уравнять свой народ в правах

с другими народами, населяющими Советский Союз.

По сведениям Дайберта, подтверждённым Междуна-

родным обществом прав человека, штаб-квартира которо-

го располагается во Франкфурте-на-Майне, всего начиная

с 1972 года за решётку по обвинению в «клевете на совет-

ский государственный и общественный строй» было от-

правлено 89 российских немцев. Но им наверняка учтены

далеко не все осуждённые, тем более что добиваться права

переезда в Германию российские немцы стали сразу же по-

сле установления дипломатических отношений между СССР

119

и ФРГ в 1955 году. Тому есть документальные подтверждения,

хранящиеся в моём архиве, например, уникальный сбор-

ник «Ре Патриа – Вольное слово», посвящённый немцам

Советского Союза и выпущенный издательством «Посев»

в 1975 году, материалы исследовательского отдела Радио

«Свобода» о жизни российских немцев за 1972, 1974 и дру-

гие годы. Немало интересного и в архиве историка, доктора

Виктора Кригера, в частности, документы об аресте группы

российских немцев в 1957 году только за то, что они на-

правили письмо в газету «Правда» и посольство ФРГ в Мо-

скве с просьбой «разрешить им переезд в Германию в связи

с тем, что республика на Волге, скорее всего, восстановлена

не будет, а родной язык находится под запретом». Впрочем,

не буду вдаваться в детали, так как д-р Кригер готовит книгу,

посвящённую этому фрагменту истории российских немцев.

Скажу лишь – кроме суда и тюремного заключения в СССР

существовал и такой вид изощрённых преследований «не-

верно мыслящих», как заключение на пятнадцать суток,

проработка в трудовых коллективах, товарищеские суды,

давление на родственников, детей, приглашение для «разъ-

Buch Utro v raju_210211.indb 119

09.03.2011 20:48:20

яснительных бесед» в прокуратуру, местное отделение КГБ

и т. п. Но об одном характерном факте и человеке редкого

мужества всё же расскажу.

В 1964 году на философский факультет МГУ, по какому-то

чудесному стечению обстоятельств: недосмотру приёмной

комиссии, а заодно курирующих вуз компетентных органов,

поступил Вячеслав Майер. Там он увлёкся проблемами Бир-

мы, ещё учась на первом курсе опубликовал работу, отме-

ченную специалистами, и наверняка стал бы крупным экс-

пертом или учёным в области философии буддизма, если бы