Борись за нее - Лиз Плам

Я отворачиваюсь.

— Окажись я в такой же ситуации, мне было бы просто найти эти деньги. Вот об этом я думаю.

— Эй, ты не избалованная девчонка, если ты это имеешь в виду.

В ответ я одариваю его улыбкой. Может быть, я и не избалованная, но это не лишает меня чувства вины за то, что я живу в достатке, в то время как другие семьи испытывают финансовые трудности. Я бы предложила ему выплатить долг, но у меня нет таких денег. Все наши сбережения — деньги родителей. Я их даже конфеты мне не прошу купить, что уж говорить о деньгах на наркотики для парня, которого я никогда не знала.

— Насколько все серьезно? Эти бои?

— Достаточно серьезно.

— А если подробнее? — бормочу я. — Как все это работает?

— Все просто. Я принимаю бой и в случае победы получаю деньги. Если я проигрываю — расстаюсь с деньгами. Не могу сказать, что ринг нелегален: Уилл, владелец, ведет чистый бизнес. Однако я не уверен, что копы знают обо всем, что там происходит.

— Если все чисто, откуда там наркоторговцы?

— Я же сказал: копы знают не все. В своем большинстве бои проводятся на законных основаниях ради ставок и прибыли Уилла. Но дилеры все же сумели пробить туда путь. Большинство посетителей не знают о дилерах, если только сами не употребляют наркотики. В основном они приходят туда, чтобы посмотреть на драки.

— А что говорит твоя мама?

— Ей все это не нравится, но она как никто другой понимает, что иногда нелегко выползти из ямы, в которую тебя сталкивает жизнь. Иногда, чтобы решить проблемы, приходится идти на риск.

На этот раз я молчу.

— Ты не боишься? — неожиданно спрашивает Элайджа, видимо, восприняв мое молчание неправильно.

— Нет, не боюсь. Я волнуюсь.

— Не о чем волноваться, Скарлет.

Я наблюдаю, как в его глазах вспыхивает чувство вины.

— Что ж, теперь я не просто загадочный парень, а загадочный боец, выплачивающий долг своего брата за наркотики.

— Нет, Элайджа Блэк, с каждой минутой ты становишься все менее и менее загадочным. Но при этом кажется, мне еще многое предстоит о тебе узнать.

— Это хорошо или плохо?

— Хорошо.

Улыбаясь, Элайджа проходит мимо меня к входу в гараж. Он прислоняет точеное тело к стене и удовлетворенно смотрит на улицу. Я понимаю, что разговор окончен, и решаю, что сейчас самое время поработать над машиной.

Хоть я и знаю, что должна сосредоточиться на двигателе, мои мысли поглощены загадкой. Да, я сказала Элайдже, что он становится все менее загадочным, вот только я не уверена, что это правда. Новые факты о его жизни создали куда больше вопросов, на которые мне еще предстоит найти ответы.

Его личность имеет настолько большую глубину, что я не знаю, сколько нужно времени, чтобы добраться до дна.

— Кто научил тебя драться, Элайджа?

Он поворачивает голову, с любопытством прищуриваясь.

— Почему ты меня так называешь?

Я смеюсь над вопросом.

— Как? Элайджа?

Он кивает.

— Ну, я была уверена, что тебя так зовут.

Элайджа смеется.

— Все остальные зовут меня Элаем, но ты всегда называешь меня Элайджей.

— Я думала, что тебе не нравится когда тебя называют Элаем.

Потому что всякий раз, когда кто-то так к нему обращается, за этим следует жестокий ярлык — «фрик».

— Кто дал тебе это прозвище?

— Твой парень, давным-давно.

Я хмурю брови, но оставляю его слова без внимания.

— Я не хочу называть тебя так, как называют остальные, — добавляю я. — Друзья дают прозвища, а не враги, понимаешь? Твое прозвище — отстой, поэтому я выбрала уникальный вариант, в чем, в общем-то, и заключается смысл прозвища, — рассуждаю я, формулируя мысли по ходу. — Почти как антипрозвище.

— У тебя прозвища нет.

На этот раз я молчу. У меня есть разные прозвища. Мои родители называют меня «Скар» или «милая», а Джек — «красоткой».

Глаза Элайджи фокусируются на мне, и он решительно качает головой.

— Я думаю, что оно тебе не нужно.

— Почему?

Элайджа улыбается в ответ, наблюдая за миром за пределами гаража.

— Потому что у тебя слишком красивое имя.

Глядя на мускулистую спину Элайджи, я пытаюсь представить его на боксерском ринге против кого-то вроде Майка Тайсона, вот только воображение меня быстро подводит. Я хочу увидеть, как он дерется. Я хочу, чтобы его слова имели почву, потому что, как бы реально все это ни звучало, мне нужно самой выяснить, насколько серьезны бои. Он сказал, что причин для беспокойства нет, однако будет лучше, если я сама приду к этому выводу.

— Итак, когда я смогу прийти и посмотреть, как ты дерешься?

Он выглядит удивленным.

— Ты хочешь прийти?

Улыбаясь, я принимаюсь бить невидимого противника. Я подпрыгиваю, подражая боксеру, и бью воздух перед собой.

— Я хочу увидеть твои приемы. Можешь рассуждать сколько хочешь, Элайджа, но мне хочется увидеть тебя в действии.

— Спокойно, Али, — хихикает он.

Я смотрю на него, довольная тем, что смогла рассмешить его настолько, что его улыбка искренне засияла. И почему за ним не бегают девчонки? Элайджа более чем привлекателен, и с такой лучезарной улыбкой он стал бы идеалом для любой девушки (если бы в школе беднягу не наделили несправедливым ярлыком).

— Значит, ты согласен? — спрашиваю я.

Элайджа погружается в раздумье. Не сводя с меня глаз, он пытается понять, как ему лучше поступить. Я обращаю внимание, что по какой-то причине его внутренняя борьба выглядит гораздо труднее, чем должна. То виноватое выражение, которое я видела на его лице несколько минут назад, внезапно возвращается.

У меня в голове невольно вспыхивают все новые вопросы. Но прежде чем я успеваю их задать, Элайджа принимает решение:

— Завтра вечером у меня бой.

Не в силах сдержать радость, я визжу, подпрыгиваю