Мой грешный муж - Миа Винси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выпей, — сказал он.
— Я думала, ты не пьешь.
— Обычно не пью. Это мешает мне думать.
— Другие мужчинам это, кажется, не мешает.
— Другие мужчины вообще не очень хорошо соображают. Выпей это. Это должно помочь справиться с шоком, безумием или что там еще с тобой происходит.
Она подняла бокал и взвесила его на ладони.
— Ты думаешь, у меня нет права злиться?
— Злись, черт возьми, сколько хочешь. Но на этот раз я не сделал ничего плохого.
Она понюхала бренди. Пары защекотали ей нос. Она вспомнила Люси, какой оживленной та была после выпивки, как порезала ногу о стакан, но не почувствовала боли.
— Лучше пусть болит голова, чем сердце, — пробормотала она.
— За нас.
Первый глоток заставил ее поморщиться, но она попробовала снова. Бренди отличался от вина тем, что согревал ее изнутри. Может быть, он согреет и ее руки. Его рука, когда она держала ее, была намного теплее, чем ее собственная. Интересно, почему так. Она снова отхлебнула.
— Леди Физерстоун, — отрывисто произнес он. Он смотрел на огонь, подперев рукой подбородок. Свет камина ласкал очертания его профиля. — Леди Питер Элтон. Миссис Уэстли. Леди Харрингтон. Почти леди Ярдли, но я положил этому конец, когда ты приехала.
О нет. Господи, она не хотела знать. Она отпила бренди, затем еще раз. Три, четыре, пять раз. По разу для каждой из названных женщин. Она заявила о своем безразличии. И ей было безразлично. Так и было. Дело было только в… ней.
Он повернул к ней голову, все еще подпирая рукой подбородок. При таком освещении его глаза казались почти черными.
— Четыре женщины за три года. Среди них не было ни одной чертовой Болдервуд.
— А до этого?
— До этого я был женат и хранил верность. — Он вздохнул и откинул голову на спинку стула. — Мне было девятнадцать, когда мы поженились, и Рейчел была первой женщиной, с которой я переспал. Мы были женаты почти шесть лет, и все это время я был верен ей, и мне даже в голову не приходило, что может быть по-другому. Я имею в виду… с чего бы мне хотеть кого-то еще? У меня была Рэйчел. А потом Рэйчел не стало, и иногда мне хотелось…
Он уставился в потолок, потерянный в мыслях, куда она никогда не сможет попасть. Возможно, ему тоже не всегда было достаточно оставаться занятым.
— Ты был верен своей первой жене, но не мне.
— Ты мне не жена, — сказал он. — Просто так получилось, что мы женаты друг на друге.
— Понимаю. Вполне.
Их брак всего лишь формальность. Она не могла жаловаться: этот мужчина тоже не казался ей мужем. Было бы лучше, если бы они жили порознь. Одно дело хотеть его поцелуя или даже ребенка от него, но совсем другое — представлять его в своей жизни. Она тосковала не по нему, а по тому, что потеряла и чего никогда не сможет иметь.
Затем еще глоток бренди: за его жену. Нет, шесть. По одному за каждый год, который он прожил в браке с Рейчел, любил ее и был ей верен. Когда она говорила о верности, он насмехался над ней, хотя когда-то тоже верил в это.
— Они все знают: мужья, жены, — сказал он, снова обращаясь к огню, пока она делала третий из шести глотков. Он переложил одну ногу на другую, его энергия никогда не иссякала надолго. — Они вступают в брак из-за семьи, собственности или мимолетного влечения, а общение их настолько ограничено, что они едва знают друг друга. Мужчинам нужен кто-то, кто продолжил бы семейную линию, а женщинам нужен кто-то, кто обеспечивал бы их, и, как только вы вступаете в брак, практически невозможно выбраться из него. Поэтому они выполняют свой долг, а после… Если двое человек глубоко преданы друг другу, это одно. Но если нет… Жизнь людей не заканчивается, когда они женятся. Брак не превращает людей в маленьких тряпичных кукол, которые чудесным образом освобождаются от хаоса человеческих чувств и желаний.
Она сделала последний глоток. Ей следовало остановиться. Какой странный эффект оказывал бренди. Казалось, что ее колени сейчас взлетят. Она представила, как приподнимается коленями вверх и повисает вниз головой, ночная рубашка сползает через голову, оставляя ее тело открытым, а лицо закрытым.
Найдет ли он ее обнаженное тело таким же интересным, как она его? Скорее всего, нет. Он уже встречался с пятью другими женщинами. Как минимум. Она не хотела этого знать. Леди не хотели знать таких вещей, а она была леди. Ей хотелось снова увидеть его тело. Как такое могло быть? Что она хотела увидеть его тело, но не хотела, чтобы он был ее мужем. Какой порочной и распутной она была. Как бы он смеялся, если бы знал.
— Мои родители были очень влюблены друг в друга, — сказала она. — Всегда смеялись и целовались. Было видно, что им нравится быть вместе. Они всегда были верны друг другу.
За окном проехал экипаж, и кто-то крикнул. Джошуа молчал.
— Ты считаешь меня наивной.
— Все мы когда-то были наивными. Ты это перерастешь.
— Полагаю, именно этим я сейчас и занимаюсь.
Она поднесла стакан к губам и вспомнила, что собиралась остановиться. Еще два глотка: по одному для мамы и папы.
— Я думала, что когда-нибудь у меня будет то же самое, — сказала она. Но вместо этого она была замужем, и у нее не было мужа.
— Передо мной простиралась вся моя жизнь, и я с нетерпением ждала возможности прожить ее. И вот однажды папа получил письмо, в котором говорилось о предательстве Гарри, и мое будущее рухнуло. Ты можешь себе представить, каково это?
Ответа не последовало. Он уставился на потрескивающее пламя. Она закинула ноги на сиденье, подтянула ночную рубашку к коленям.
Он молчал так долго, что, когда наконец заговорил, она подпрыгнула.
— Я представляю, что это все равно что смотреть в пустоту, — сказал он. — Каждый день ты должен вставать и смотреть в лицо этой пустоте и пытаться построить другое будущее, даже когда ты скорбишь о том, что потерял. Я полагаю, что каждый день ты говоришь себе сосредоточиться на том, что у тебя есть, и никогда не надеяться ни на что другое, и со временем этого становится достаточно.
Он знал.
Потому что,
