Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер

– Ладно, – выдохнул я. – Где остальные из Совета Старейшин?

– В пути, полагаю, – ответил он. – Им нужно найти транспорт, чтобы попасть на остров.

– Но не вам. Вы прошли через Небывальщину?

Он кивнул, так и не сводя с меня глаз.

– Я знаю тропу. Я бывал здесь прежде.

– Правда? – Я покачал головой. – Я и сам подумывал насчет того, чтобы найти тропу сюда, но не захотел рисковать. Это ведь не идиллический городок из сериала. Не думаю, чтобы в Небывальщине ему соответствовало особо приятное местечко.

Привратник пробормотал себе под нос что-то на незнакомом мне языке и тряхнул головой.

– Никак не пойму, – признался он. – Либо ты самый потрясающий лжец, которого мне приходилось встречать в жизни, либо ты и впрямь так невежествен, как кажешься.

С минуту я смотрел на него. Потом сунул большой палец под свою дурацкую повязку на голове:

– Дурачок!

Он расхохотался. Глубиной и гулкостью его смех не уступал голосу, но… слышалось в нем что-то еще. Не знаю точно, как это описать. Какие-то тепло и чистота, от которых вибрировал воздух, словно над колодцем концентрированной, безудержной радости.

Наверное, прошло немало времени с тех пор, как Рашид смеялся в последний раз.

– Ты, – пробормотал он, с трудом выговаривая слова сквозь смех. – Там, на дереве. С головы до ног в грязи…

Я вдруг понял, что ухмыляюсь ему в ответ.

– Ага, помню.

Он снова тряхнул головой и действительно вытер слезы со своего здорового глаза. Еще секунда или две у него ушли на то, чтобы взять себя в руки, но и когда он снова заговорил, здоровый глаз искрился весельем.

– Ты пережил больше, чем большинство твоих сверстников, – произнес он. – Но и моментов торжества тоже испытал больше. Это очень отрадный факт – то, что ты все еще способен смеяться над собой.

– Ну право же, – хмыкнул я. – Я ведь невежда, поэтому понятия не имею, что еще делать.

Он внимательно посмотрел на меня:

– Ты не знаешь, что это за место.

– Сюда не попадут случайные люди, а значит, удастся избежать невинных жертв, – сказал я. – И мне остров известен лучше, чем большинству из тех, кто сюда направляется.

Он хмуро кивнул:

– Пожалуй, логично.

– И что?

– А?

Я вздохнул. Ох уж эти мне чародеи.

– Так что это за место?

Он снова подумал, прежде чем ответить.

– А ты как полагаешь, помимо очевидных физических и тактических характеристик?

– Ладно, – сказал я. – Я знаю, что здесь пролегает энергетическая жила. Что энергия в ней очень темная и опасная. Я знаю, что у острова имеется дух места, что он очень силен и не слишком дружелюбен. Я знаю, что здесь пытались построить городок – место с точки зрения озерного судоходства неплохое, – но идея скисла. Духоприют их прогнал. Или свел с ума.

– Духоприют? – переспросил Привратник.

– Я искал, как его зовут, в книгах, но не нашел, – признался я. – Вот и придумал ему имя сам.

– Духоприют, – задумчиво повторил Привратник. – Что ж, подходит.

– Итак?

Он чуть натянуто улыбнулся:

– Тебе мало поможет, если я открою тебе что-либо еще – за исключением вот чего: одно из твоих предположений неточно. Жила, о которой ты говоришь, не проходит через остров. Она тянется от него. Остров служит ее источником.

– Ага, – заинтересовался я. – А откуда она исходит?

– На мой взгляд, это очень полезный вопрос.

Я прищурился:

– И вы не намерены открывать мне больше ничего.

Он пожал плечами:

– У нас есть другие вопросы для обсуждения.

Я оглянулся на моих лежащих без сознания друзей.

– Угу. Есть.

– Я готов согласиться с тем, что твои намерения благородны, – сказал он. – Однако твои действия могут привести к цепочке событий с катастрофическими последствиями.

Теперь уже я пожал плечами.

– Это мне пока неизвестно. Я знаю только, что нельзя убивать человека за преступление, которого он не совершал. И когда это пытается сделать кто-то другой, ему нужно помешать.

– И ты полагаешь, это их остановит? – спросил Привратник.

– Я полагаю, это лучшее, что я могу сделать.

– У тебя ничего не получится, – вздохнул он. – Если ты будешь настаивать на своем, это закончится насилием. Погибнут люди, и ты в их числе.

– Вы ведь даже не знаете,