Категории
Самые читаемые книги

Русская Доктрина - Андрей Кобяков

Читать онлайн Русская Доктрина - Андрей Кобяков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 273
Перейти на страницу:

Конкретные механизмы революции февраля 1917-го были заложены “милютинской” военной реформой, уничтожившей петровскую армию как открытую касту военных профессионалов, как братство по оружию, выковываемое десятилетиями. Новая конструкция армии, основанная на всеобщей воинской повинности, окончательно разрушила иерархию служения. Солдатами теперь были не рекруты, взятые из среды крестьянства, а разночинцы – крестьяне, мещане, горожане вперемежку. Они не служили царю, но отбывали кратковременную повинность. Офицерство из сословной дворянской привилегии также превратилось в разночинную профессию. Причем сословная деградация офицерства неуклонно нарастала, а с началом Первой мировой войны и гибелью в первый год основных офицерских кадров приобрела тотальный характер. Армия Империи ушла, осталось лишь ее яркое послесвечение, которое позволило России выиграть войну-реванш 1878 года, бывшую вынужденной уступкой правительства народным настроениям. Мудрейший Александр III, прозванный Миротворцем, потому еще старался уклоняться от вовлечения России в войну, что прекрасно понимал системные недостатки новой армии и не хотел подвергать страну опасности, не устранив внутреннего беспорядка. В событиях 1905 и 1917 годов армия, представляющая собой недостаточно обученную и вырванную из привычного окружения массу, сыграла роль хвороста, с которым разжигают костер из массивных поленьев.

Можно лишь удивляться тому, что Империя, социальные основания которой были подрублены реформами Александра II, держалась так долго. Точно высшие силы хранили ее от распада. Новый акт саморазрушения был остановлен совсем неожиданно – император Александр II был убит революционерами накануне начала очередного тура либеральных реформ, накануне введения Конституции. Цареубийство предотвратило ошибку монарха и отрезвило нацию. Александр III, бывший скорее внуком Николая I, чем сыном Александра II, не мог всерьез изменить сложившуюся в эпоху Реформ систему, он не мог сделать главного: остановить капитализацию социальной и экономической жизни, а стало быть, и нарастание народного недовольства. Но он мог хотя бы блюсти порядок и тормозить дальнейшее сползание в пропасть. Александр III был, пожалуй, “удерживающим” в буквальном смысле этого слова. Во время страшной катастрофы царского поезда в Борках царь-богатырь на своих могучих плечах держал крышу вагона, спасая семью, и на этом надорвал здоровье. Точно так же “носитель идеала” (как называл Александра III Лев Тихомиров) держал на своих плечах крышу России, и когда удивляются, почему он ушел так рано, то забывают, что каждый его год стоил ему пяти.

На грани столетий Россия вступила в бурный период ускоренной капитализации, настойчивых попыток разрушить крестьянскую общину и внедрить в нее идею частной собственности (окончательно выведшие деревню из равновесия), передачи основных финансовых и экономических рычагов страны в руки иностранного капитала. При этом сама народная активность была очень велика, Россия переживала хозяйственный бум и демографический взрыв. В пятидесятые годы XX века численность населения России (по расчетам Д.И. Менделеева) должна была превысить 300 млн человек. Одних это страшило, другими воспринималось как признак неизбежного великого будущего России. Достижения России на закате питерского проекта были весьма значительными. Однако при этом страна стремительно теряла экономическую, а затем и политическую независимость, становясь игрушкой внешних сил – международных промышленных корпораций, мировой финансовой олигархии, международных революционных мафий и вновь резко усиливших свою политическую роль всевозможных тайных обществ. Многие из этих сил охотно подталкивали русскую революцию в надежде на то, что она уничтожит Россию и откроет новые возможности для ее прямой колонизации. Однако судьбе России в очередной раз удалось обмануть эти “надежды”.

Последний император Николай II может быть очень по-разному оценен как правитель. Он вынужден был лавировать, идти на уступки то либералам, то национал-капиталистам, то консерваторам, в то время как сам всегда оставался приверженцем самодержавия, причем скорее допетровского, чем петровского типа. Возможно, что его лавирование было во многом предопределено пониманием неизбежности катастрофы и стремлением выиграть время для духовных подвигов, духовного делания в обстановке, когда политическое действие было уже бессмысленным.

Политические эксперименты начала XX века могут быть верно поняты, если так называемые “революционные” события сначала 1905-го, затем 1917 года будут восприняты как своего рода интеллигентская мифология, искусственно вписывающая в исторический процесс свои взятые из книжек представления и ожидания. Фактически Россия переживала не революции (тем более не две революции), а второе Смутное время, со всеми типическими чертами такого времени: отказом власти от строгого следования политической традиции, расщеплением государственности, строительством по иноземным образцам форм представительной власти, попустительством к инакомыслящим под предлогом предоставления нации европейских прав и свобод. Революционные преобразования и перевороты не вытекали из естественного хода русской истории, не были вызваны глубинными запросами нации, а являлись скорее формами глубочайшего кризиса русской элиты, неспособности сформировать национальную доктрину и выстроить вокруг нее здоровый и сплоченный правящий слой. Смутное время вновь, как и в XVII в., явилось кризисом правящего слоя – изверившегося в национально-государственной традиции, культурно и духовно окормляемого не в России и не в русском духе, не чувствовавшего под собой православного фундамента русской цивилизации и ощущавшего себя не частью нации, а скорее, внешним придатком к нации.

Правящая прослойка предала Россию, изменила питерскому проекту. Между тем до 1917 года Россия действительно оставалась “Удерживающим” тех мировых процессов, которые, по учению Священного Предания, ведут к воцарению антихриста. Сама по себе Империя, даже без учета церковной составляющей, создавала помехи для “негативной” мировой динамики. Россия ощутимо “мешала” всем. Мешала своим геополитическим весом, своей структурой, своей стойкостью и неготовностью вливаться в Запад в качестве периферии. Даже тогда, когда такое вливание, казалось бы, удавалось, это приносило Западу скорее проблемы: Россия перевешивала собою остальной мир и искривляла линию западной истории, создавая причудливые зигзаги и даже круги. Постепенно мир сошелся на мнении, что России лучше всего просто умереть, и, по мере возможностей, сосредоточился на исполнении этой задачи. Однако Россия умереть отказывалась. В горниле гибели и на грани исторического небытия был обретен новый смысл существования русской нации, сформировался новый национальный проект, недолгий, противоречивый, окрашенный кровью и слезами, но очертивший возможное поле решений.

Четвертый проект. Советская цивилизация

Объективная сущность большевистского проекта была в том, что Россия нуждалась в развитой промышленной инфраструктуре, но без капитализма, нуждалась в урбанизации, но без буржуазности, нуждалась в повышении материального благосостояния социума, но без неравенства в распределении основных благ. Для того чтобы удовлетворить этот общественный запрос, понадобилось бы создать новую цивилизацию, которая в значительной степени дублировала бы экономические и культурные достижения цивилизации западной, но не копировала бы при этом ее социально-экономическую структуру. И победа большевиков была предопределена прежде всего спецификой их социально-экономического учения, “ленинским” марксизмом, разработанным для анализа монополистического капитализма. Ленинизм исходил из того, что монополизм предполагает такую концентрацию производства и столь высокоорганизованные формы рационального хозяйствования, что задача социализма сводится к изменению формы собственности и целеполагания этой индустриальной системы с прибыли буржуазии на благосостояние всей нации.

Безусловно, интернационалист до мозга костей, Ленин очень удивился бы в году этак 1918-м, если бы его заподозрили в каком-то национализме. Однако уже в 1921-м он с интересом отнесся к идеям “сменовеховца” Николая Устрялова о том, что большевизм превращается в национал-большевизм, а большевики являются подлинными собирателями русской государственности. Конечно, для Ленина “сменовеховство” представляло скорее удобный пропагандистский ход, позволявший примирить с новым государством необходимых ему специалистов и закончить Гражданскую войну. Тем более что Устрялов, оставаясь буржуазным деятелем по социально-экономическим взглядам, неверно себе представлял социально-экономическую программу и подлинные задачи большевиков, искренне считая НЭП оптимальным путем развития страны. Однако сам тот факт, что Ленин во имя прекращения психологической гражданской войны готов был играть в “сменовеховство”, что он нуждался в старых офицерах, экономических специалистах, чиновниках, в том, что он довольно быстро перевел внешнюю политику Советской России в русло политического прагматизма, все дальше уходившего от грез о “мировой революции”, доказывает, что национальное прочтение “классовых задач” очень рано начало превалировать над интернационалистическим. Сверхнациональная идея властно требовала своего, пусть и негласного, признания. Этого требовала жизнь, а Ленину нельзя отказать в прагматическом чутье и жизнестойкости.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 273
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Русская Доктрина - Андрей Кобяков торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...