Рысюхин, это можно пить?! - Котус

наступивший Новый год. По словам деда, есть те, кто празднуют его до конца месяца, есть — до конца зимы, а некоторые — до следующего Нового года. Как говорится, был бы повод. В частности — повод попробовать хозяйский сидр и мою изнаночную настойку. Кстати, о поводах…

— У меня на изнанке время года отличается от лица почти ровно на два месяца, определили по дням равноденствия и солнцестояния. Там сейчас конец ноября, где-то через месяц с небольшим…

— Изнаночный Новый год! Надо будет собраться и отпраздновать!

— Неплохо бы, но вряд ли у меня удастся вырваться из Могилёва. Но если есть желание — я распоряжусь, чтобы вам предоставили возможность зайти и отметить.

— Без хозяина оно как-то не очень… — Андрей Андреевич возражал, но без огонька.

— Можете считать это поездкой на курорт или в гостиницу. Там тоже без хозяев праздновать можно.

— Надо подумать…

Музыкального вечера сегодня не было, хотя пластинки для автографов нам принесли, в том числе последнюю, с «Осенним вальсом» и зимними песнями. Зато ходили кормить пару лебедей, которые не стали улетать на лето, оставшись зимовать на пруду в построенном для них домике. Своеобразное развлечение, но — редкое в эту пору года. Однако не настолько уникальное, как кормление с рук настоящего изнаночного монстра на воле, ха! Вон, и близнецы едва удержались от того, чтобы поехать с нами. И что-то мне подсказывает, что будь мы дольше и ближе знакомы — они точно напросились бы в гости!

[1] На всякий случай напомню. После «военной кафедры» гражданского магического ВУЗа выпускники получают, в зависимости от ряда обстоятельств, звание от фельдфебеля до зауряд-прапорщика. Но. В современной армии, с возвращения персональных воинских званий в 1935 году, должность командира взвода требует (в мирное время) звания лейтенант или младший лейтенант, которые условно приравниваются к поручику (подпоручику). В РИА до Первой мировой ротами командовали фельдфебели, в самом «роскошном» случае — подпрапорщики. В пехотном батальоне всего по штату полагалось ТРИ офицера — командир батальона и два субалтерн-офицера без чётко определённых обязанностей — «на усмотрение» комбата. Штаб батальона не предусматривался даже в качестве анекдота. На 1.52 млн. военнослужащих было всего 40 тыс. офицеров. В мире РОС Первой мировой не было, но стычки с тварями (изнаночными и человекообразными) идут постоянно, так что опасность потери управления при таком штате осознали и частично поправили, во всяком случае ротами уже командуют офицеры, а у комбата кроме субалтерн-офицеров есть заместитель (он же по сути — начштаба). Но взводный — это всё ещё унтер, как правило — фельдфебель.

Глава 12

Вчера, по пути к лебедям, я перекинулся с Шипуновым парой слов насчёт аренды и получил достаточно прозрачный намёк, что можем договорится. Так что оставил ему укладку с моими предложениями, пусть ознакомится — может, один из моих вариантов и выберет. Я же пока, поболтав полчасика после завтрака с женой и отпустив её к старшей подруге — готовиться к вечеру, сам отправился в мастерские. Сегодня нужно было доделать броневик под миномёт, изготовить само орудие и хотя бы десяток мин — но собирать мортиру и снаряжать боеприпасы будем на изнанке. Я так и не нашёл никаких документов насчёт того, можно ли мне иметь артиллерию — тем более, что искал очень аккуратно и осторожно. Зато на своей суверенной территории я могу хоть эскадренный броненосец построить и на воду спустить, хоть бомбардировочную эскадру дирижаблей. Только на лицо мира это всё лучше не тащить, да…

Ну, и дело, отложенное со вчерашнего — пострелять из картечницы! С этого и начали, выехав на изнанку, чтобы не пугать местных жителей. Кстати, о жителях. В Рысюхино уже двадцать домов — в основном семьи дружинников, их четырнадцать, пять домов заняты работниками песчаного карьера, которым надоело снимать комнату в «Прикурганье», но и семья вольнонаёмных служащих, которых «на гражданке» назвали бы просто слугами, тоже была. Они хотели было перевезти свою хату, но увидев, что предлагается взамен — продали старое жильё, как бы не на дрова. Там из шести человек четверо работали на дружину: глава семейства был кем-то вроде денщика при Иване Антоновиче, также присматривая за другими занятыми в обслуживании бойцов работниками. Его жена была прачкой, хоть сперва испугалась установленных в форте стиральных машин, но быстро освоилась, несмотря на причитания, что она, видите ли, слишком стара для «всех этих фокусов». Дочь работала на кухне, а один из сыновей ухитрился устроиться помощником к интенданту дружины, он же — заместитель командира по тыловому обеспечению и он же — кладовщик. У парня оказался очень красивый почерк, которым он к тому же писал на удивление быстро. Так что совмещал роли писаря и грузчика. Ещё двое сыновей по малолетству на постоянную работу ещё не устроились, хотя один из них, четырнадцати лет, бегал в песчаный карьер, пытаясь устроиться учеником экскаваторщика, а пока исполняя обязанности разнорабочего. Я намекнул работникам карьера, что если выучат парня — то им он угрозой не станет, постараюсь уговорить его переехать в Викентьевку. Ну, или его учителя, сманив служебным жильём.

Да, я отвлёкся от стрельб. Выехали на изнанку, отъехали версты на полторы-две в сторону пристани — там был крутой склон, почти идеально подходивший на роль пулеуловителя. С собой взяли рейдовый пикап — и на всякий случай, и чтобы загрузить в него мишени, готовые и заготовки. Выставили вдоль склона соломенные снопы и сколоченные из горбыля щиты, отъехали, и… Стреляли короткими очередями и длинными, со ста, двухсот и четырёхсот метров. По одиночной цели, изображающей «крупного монстра» (или вражеский грузовик, но не будем об этом вслух), по строю и по толпе. Тренировались в переносе огня с борта на борт, только на ходу не стреляли, за очевидной бессмысленностью процесса. Всем желающим, понятное дело, но и так патронов сожгли… Тысячу восемьсот штук — сорок пять кассет по сорок зарядов в каждой. Если учесть, что даже при самостоятельном снаряжении самодельными (юродельными, если точнее) или купленными у Пырейникова «по знакомству» макрами и отлитыми силами дружинников пулями винтовочный патрон (а эта машинка кушенькала именно их, и с большим аппетитом) стоил около рубля — то дорогое развлечение.

А ведь подобные траты, пусть и в меньшем объёме, станут на какое-то время регулярными — бойцов надо учить владеть оружием, иначе смысл его выдавать вообще? Хочешь или нет, а как минимум десяток кассет в месяц выделять надо — четыреста