Сумеречный город - Тара Сим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анжелика не отвечала, сидела, склонив голову, как раскаивающаяся грешница.
– Скажи, в чем твоя просьба. – Дейя усмехнулась. – Моя кровь, моя наследница.
Анжелика открыла рот, слова стрелой промчались в ее мозгу и замерли, не слетев с губ.
Она вспомнила мага Эрана Лиолле, вспомнила, с какой жалостью он смотрел на нее, понимая, что обучать ее бесполезно. И то, как смотрели на нее другие наследники – словно молча судили. И то, как она из раза в раз не оправдывала надежд матери.
Присутствие богини давило на плечи и требовало ответа.
– Я хочу получить доступ к элементам, – яростным шепотом ответила Анжелика. – Хочу делать это сама, своей силой, без помощи музыки.
Богиня молчала, очевидно обдумывая услышанное. У Анжелики так зудела кожа, что, казалось, еще немного, и она, от невозможности избавиться от этого зуда, разрыдается в голос. Пляшущее пламя свечи было словно зеркальное отражение жажды, которая сжималась и разжималась у нее внутри.
– Ты просишь о том, что тебе совсем не нужно, – ласково прошептала ей на ухо Дейя.
– Я… мне правда это нужно, – стараясь держать спокойное выражение лица, отвечала Анжелика. – Мои инструменты – помеха, и не просто помеха, они вызывают насмешки. Если я смогу показать свою силу, показать, что я сама чего-то стою, король выделит наш дом среди других, и когда-нибудь наступит день, когда мы, Мардова, займем трон. Это будет не только нашей победой, это будет твоей победой, благословенная Дейя.
Тело змеи плотнее сжало шею Анжелики.
– И каким образом ты хочешь показать свою силу? – прошептала богиня. – Сломаешь барьеры? Разрушишь сделанное нами?
Анжелика сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.
Когда боги запечатали четыре мира, все взгляды обратились к дому Мардова. Но всякий раз, когда Мардова обращались к Дейе, богиня отмалчивалась. Сколько ее ни спрашивала Анжелика, Дейя вместо ответа разбрасывала и разбивала чаши в комнате подношений.
– Хочешь поставить себя выше богов? – спросила Дейя.
– Н-нет, я…
Змея зашипела и исчезла. В центре круга из глиняных чаш с приношениями появилась эфемерная фигура прекрасной женщины с ярко-рыжими волосами до пояса. Верхнюю половину ее лица скрывала вуаль из черного кружева. Она была в одной только набедренной повязке и держала в руке меч с клинком из жидкого пламени. Над грудью у нее был открытый синий глаз.
– Тебе не утаить от меня свои истинные желания, – сказала Дейя, и ее голос, как ее присутствие, десятикратно усилился. – Гордость – вот что движет тобой. Ты хочешь избавиться от пожирающей тебя страсти. От своей слабости, которая сродни недугу. Но это цена за силу, кровинка моя. Ты будешь ее лелеять и взращивать, она всегда будет с тобой.
У Анжелики пересохло во рту.
– Какой от меня толк как от твоей наследницы, если я всегда буду пленницей этой страсти? Если буду подвластна низменному инстинкту? Благословенная Дейя, прошу…
Дейя шагнула вперед и наступила босой ногой на флюорит.
– Ты высказала свою просьбу, я дала ответ, – сказала она, ее синий глаз над грудью, не мигая, смотрел на Анжелику. – Придет день, и я покажу тебе, как обратить эту слабость в силу. Но это будет на моих условиях, а не на твоих.
Богиня исчезла, и в круге подношений стало темно.
Еще какое-то время Анжелика, словно оглушенная, сидела на коленях, а потом в ней начала раскручиваться злость и раскрутилась так сильно, что подсветила кожу и расшвыряла чаши с подношениями. Чаши разбивались о стены, их содержимое рассыпалось по полу. Свеча оплыла.
«Сила, – подумала Анжелика, – какой от нее прок, если ее нельзя контролировать?»
* * *
По пути домой на виллу Мардова Анжелика чувствовала себя ослабевшей и опустошенной. Голод в костях боролся с тошнотой в желудке. Все в ней разладилось. Кожа зудела, а она не могла ее почесать, не могла залезть рукой в свою плоть, выдрать из себя эти зудящие мышцы и сухожилия, бросить их на пол и растоптать.
Стражники сопроводили ее до парадных дверей.
Едва Анжелика вошла в дом, как ей тут же сообщили, что с ней желает побеседовать мать.
Проклятье!
И ее сопроводили в сад, чего Анжелика совсем не ожидала.
Сад в лучах теплого осеннего солнца радовал многоцветием. Ветви высаженных возле стены слив гнулись под тяжестью созревших плодов. Мико с ее дочерями-близняшками, которые несли за две ручки корзину, ходили от дерева к дереву и собирали сливы.
В тени пинии стоял металлический стол со стульями, за ним сидела мать Анжелики и, отложив принесенные с собой бумаги, с любовью наблюдала за Мико и девочками.
Анжелика села на свободный стул и посмотрела на наполовину полные стаканы с грушевым нектаром и пальмовым вином.
– Анжи, как все прошло в базилике? – вместо приветствия спросила мать.
Было заведено, что именно Анжелика каждый месяц относит в базилику приношения от дома Мардова. Вот только она не говорила матери, что последнее время пренебрегает этой своей обязанностью.
– Все как всегда.
– Дейя что-нибудь сказала? Что-нибудь о заклинателях или об энергии, которую они используют?
«Эта слабость, эта болезнь внутри тебя».
– Нет. – Анжелика сглотнула. – Ничего, только взяла приношение.
Адела вздохнула и ссутулилась, что позволяла себе только в кругу семьи.
– Чего и следовало ожидать. Слышала, что говорят о прелате?
– Нет. А что, еще что-то случилось?
– Да, есть два момента. – Адела выровняла свои бумаги, каждая с ее размашистой подписью. – И оба малоприятные. Первый – ему нанесли визит Ластрайдеры.
Анжелика заметно напряглась. Ее мать решила, что выходить на контакт с прелатом не стоит, потому как была уверена, что король через дона Солера установил за ним наблюдение, и, исходя из этого, считала, что и другие дома поступят так же.
– Старший и средняя, – презрительно кривя губы, продолжила Адела. – Явились прямо к нему в дом. Посреди бела дня. На глазах у всех.
– И как это понимать? Захотели так что-то продемонстрировать? Или им плевать на репутацию?
– Думаю, и то и другое. На следующей встрече с королем внимательнее пригляжусь к Елене.
Адела покрутила шеей и попыталась размять рукой плечо. Анжелика, понимая состояние матери, встала, обошла стол и начала массировать ей затекшие плечи.
– Спасибо, Анжи, – поблагодарила Адела, застонав от удовольствия, и продолжила наблюдать за своими смеющимися приемными дочерями. – В любом случае похоже, что дети Ластрайдеров гораздо амбициозней, чем нам казалось.
Анжелика так сильно надавила большими пальцами на плечи матери, что та даже поморщилась.
Таисия амбициозная?
Таисия, которой плевать на политику, власть и силу? Мать считает эту мелкую тварь честолюбивой, в то
