Отступник - Б. Седов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Слышь, капитан, ты сколько часов в нашем зале тренажерном проводишь? – спросил Знахарь.
– А? – с трудом разлепил веки задремавший на солнышке Тимур. – Часа полтора ежедневно…
– Молодец… – мрачно одобрил Знахарь. – А мне вот, например, скучно в подвале железяки двигать. Эх! А поддерживать себя в форме нужно. Знаешь, сооруди мне во дворе турник, что ли?
– Не вопрос, хозяин. Считай, что уже есть.
Они помолчали.
– А вообще-то, шеф, я давно хотел тебе предложить…
– Ну давай, не мнись, чего уж, – хмыкнул Знахарь.
– Я видел, как ты в зоне работал, – негромко сказал Тимур. – Я такого не видел никогда. А видел я многое. Но ведь тебе нужно навык поддерживать, нужен спарринг-партнер для тренировок. А?
– Ладно, уговорил, черт побитый. Разберемся с Кислым и этими зомби-вояками – и займемся совершенствованием духа и тела…
– Заметано. – Тимур приподнялся на локте. – Ладно, пора одеваться. Не то мы нашего обреченного пропустим. Увидит, что нас нет, – и сиганет в Томь с перепугу. С лихорадкой Эбонита шутки плохи.
Глава третья
ТАТУИРОВАННЫЙ АДМИРАЛ
Серега шагал по набережной, размахивая руками и напевая на мотив «семь-сорок» – «завтра, часов в семнадцать, зав-тра-ча-сов-в-сем-над-цать»…
На душе было светло и спокойно. Он решил поставленную задачу, выполнил поручение. И теперь летел к пристани в надежде поскорее получить спасительный укол. Остановленный на всем скаку Тимуром, он даже вздрогнул.
– Ох! Напугал…
– Бояться будешь, если ничего нового не скажешь, – обрадовал его Тимур.
– Скажу, – гордо выпятил грудь браток. – Зуб даю – то, что надо.
– Ну пойдем на катер тогда.
– На ка-а-атер? – завял информатор. – А укол? Может, лучше глаза завяжете – и домой?…
– Много будешь говорить – рот заклеим. Пошли.
И Тимур легонько подтолкнул незадачливого осведомителя к пристани.
Лишь когда взревели моторы и причал стремительно побежал прочь от борта, Серега вернулся к действительности. Видно что-то сделали с ним эти мужики: после укола он весь день словно просветленный был. Начальства не боялся, ничего не боялся – даже смерти. Умирать он не хотел и всячески старался выполнить порученное. Но страха не было, наоборот, его наполняла какая-то неземная легкость…
А теперь вдруг опять перехватило горло и поджилки затряслись, когда внутри черепа вспыхнула догадка.
– На Чулым?
– Всегда был смышленым, – усмехнулся не сводящий с него пристального взгляда «официант» с замашками врача-убийцы.
Больше до самой фазенды браток не промолвил ни слова, а лишь печально глядел на расходящийся к берегам бурун из-под носа быстроходного корыта.
Так же печально смотрел он на знахарево подворье, безразлично скользнул взглядом по встречавшему их Афанасию, не выразил никаких эмоций по поводу самого дома, поражавшего воображение многих. И лишь вяло шевельнулся, когда Знахарь приблизился к нему со шприцем в руках.
– Противоядие? Но я же еще ничего не сказал.
– Да это и не сыворотка вовсе. Точнее сыворотка, но другая. Это так называемая «сыворотка правды». Мы ее тебе кольнем на всякий случай. Поверь, хуже уже не будет.
Серега безропотно протянул руку для укола…
И через минуту начал излагать.
– Охренеть, – покачал головой Знахарь, слушая говорившего без остановки Серегу.
– Они же на нас войной идут! – ошарашенно высказал частное мнение Тимур.
– … рота ОМОНа на катерах… угол, а в нем сто тонн баксов… два вертолета поддержки… сиськи у кассирши, Господи, как ее звать-то?… мы-то тоже вроде спецназа будем, пять бригад по четыре-пять человек… а придурки эти, Зяма, Сидор, пацан-пацаном, а уже в деле, при погоняле, Мешок… обыскиваем дом, когда ОМОН американца схватит… а Толян все-таки сука, но я его прищучил, пидара, долго удивляться будет… после всего сжечь все, чтобы один пепел, премия солидная… четыре трупа в редакции…
– А ну-ка постой! – прервал его Тимур.
Знахарь удивленно посмотрел на него, но Тимур отмахнулся и, наклонившись к Сереге, спросил:
– Что там, ты говоришь, в редакции?
– Погасили двух девок и двух молодых обсосов. И еще случайно своего завалили – Читу… Споткнулся он…
– А остальных как звали?
– Буль и Мюллер…
– Молодец, хороший мальчик, – похвалил Тимур Серегу. – Теперь давай снова про Кислого.
И Серега опять начал рассказывать о коварных и кровожадных планах Кислого. Знахарь даже не задавал наводящих вопросов, чтобы не провоцировать усиление словесного поноса. Серега, подстегнутый уколом, а также сильно напуганный смертельной лихорадкой Эбонита, вываливал все, что знал, и даже больше.
План нападения вырисовывался перед глазами слушателей во всех деталях. Но самым главным было то, что теперь Знахарь точно знал, когда начало акции и сколько у них осталось времени, чтобы хоть что-то успеть предпринять в ответ.
Когда браток в трансе стал выдавать информацию по второму разу, умелая рука врача сделала очередную инъекцию.
Пробуждающий укол привел Серегу в чувство, и он устало спросил:
– Ну что? Все узнал, что хотел?
– Ага, – кивнул Знахарь.
– Ну тогда коли мне сыворотку побыстрее.
– А куда ты торопишься? У тебя два дня в запасе. Железно. Вот завтра все окончится – вколю тебе противоядие. И живи на здоровье.
– А если плохо закончится?
– Ну, тогда извини, – улыбнулся Знахарь.
Серега поник плечами и безропотно позволил отвести себя в благоустроенное подвальное помещение для подобных гостей.
Со всеми удобствами и без пыточных агрегатов.
Когда Тимур, отведя Серегу в узилище, вернулся в гостиную, то услышал, как обычно молчаливый Афанасий спросил у Знахаря:
– Зачем колол человека? Жалко. Я бы и так все узнал, однако.
– Да, мы помним, какой ты гуманный, – ответил вместо Знахаря Тимур, заваливаясь в кресло. – Мне месяц снилось, как бедный Штерн верещал. Хорошо, что его Семен пристрелил потом. Иначе всю жизнь ведь мучился бы.
– Лучше химии, однако, – сказал Афанасий и снова умолк.
Знахарь кашлянул, потом посмотрел на Афанасия и сказал:
– Ну что же… Предупрежден, значит, вооружен. Давай, Тимур, собирайся. Садимся на «Аврору» и чешем в город. Мне там нужно встретиться кое с кем, а ты смотаешься к нашему общему другу и купишь у него…
* * *Придя на платную стоянку, Тимур обнаружил, что у его «пятерки» разбито лобовое стекло. Расстраиваться он не стал, а вместо этого подошел к не очень трезвому охраннику и, крепко взяв его за ворот, поставил задачу:
– Два часа на замену стекла. Не будет сделано – пеняй на себя.
Охранник задрожал и протрезвел, а Тимур отправился на остановку автобуса. Он еще не дошел до той стадии автомобильного помешательства, когда люди и в дачный сортир ездят на своей машине.
На остановке никого не было, и Тимур, не опасаясь слежки, поднялся в нагревшийся на жарком солнце салон.
И тут же услышал громкое лошадиное ржание.
Трое подвыпивших парней приставали к совсем юной девчонке. Довольно плотный казанова, подсев к девушке на свободное сиденье, пытался обнять ее.
Та, гневно блестя глазами, изо всех сил отталкивала его.
– Стас, чего она брыкается? – хохоча, произнес косматый рыжий верзила. – Ты пощупай, что там у нее топорщится за пазухой…
Автобус тронулся.
Весь салон напряженно следил за распоясавшимися громилами, но вмешиваться никто не решался. Лишь один старикан вежливо их пристыдил. Рыжий сделал два шага и схватил старца за седую бороду.
– Заткнись, дедуля.
Тимур не выдержал.
– Может, хватит?
Все разом повернулись к нему. Фигура бритого Тимура внушала уважение, но растерянность у пьяненьких наглецов прошла быстро. Белобрысый Стас, насмешливо взглянув на синяки, украшавшие физиономию Тимура, процедил сквозь зубы:
– Иди своей дорогой, пока макияж не подновили.
– Беда в том, что мне идти некуда. Я сестру встречаю, – Тимур кивнул на испуганную пигалицу, – и, как оказалось, не зря.
– Зря! Зря ты так, – наглел блондин.
– Ты сейчас встанешь, извинишься и отойдешь. Я жду, – спокойно произнес Тимур.
Стас, играя на публику, медленно приподнялся. Ростом он был с Тимура, а может быть, сантиметра на два выше.
– Сестра, говоришь? А может тебе самому кралю эту захотелось?…
– Тебе что, паспорта предъявить?
– Не мешало бы.
Что произошло дальше, никто не понял.
И удара не было. Просто белобрысый, держась руками за пах, выпучил глаза, будто вытащенная на берег камбала, и открытым ртом пытался глотнуть воздуха. Рыжий размахнулся было, чтобы Тимура достать, но схватился руками за горло и, надрывисто закашлявшись, отлетел на другое сиденье, придавив старика. Старик, высвободился из-под тела и сучковатой палкой огрел надсадно хрюкающего бугая по рыжему кумполу. На третьего орла удары авоськами и портфелями сыпались уже со всех сторон.
