Ночные сестры. Сборник - Валентин Черных

Парни поспешно скрылись в лесу за санаторием. Кирилл бросил трубу. Вытер кровь с рассеченной скулы, вернулся к пруду за одеждой. Потом принялся успокаивать воинственных пенсионеров.

Скула болела, и голова немного кружилась. Кирилл шел по центральной улице поселка и ловил на себе сочувствующие взгляды. «Небось смотрят на мою попорченную физиономию и жалеют. А жалеть надо совсем за другое». — Кирилл свернул, увидел Верин дом, замедлил шаги. Потом решительно толкнул калитку.

Вера поливала из большой лейки свой огород. Рядом с маленькой лейкой помогал матери Илья. Увидев Кирилла, мальчик обрадованно замахал руками. С воплем: «Кирилл пришел!» — бросился к гостю. Подбежал, повис на шее у склонившегося Кирилла. Увидел рану на его скуле, поинтересовался:

— Бандитская пуля?

Кирилл присел на корточки, обнял мальчика, посмотрел через его плечо на Веру. Та не спешила ему навстречу. Просто стояла в своем ситцевом домашнем сарафане и смотрела, щурясь от солнца и прикрывая глаза рукой.

Кирилл потрепал мальчика по светлым волосам, шагнул к Вере. Наконец она разглядела лицо Кирилла, немного смущенное, с рассеченной скулой и глазом, все больше и больше заплывающим синевой.

Кирилл ободряюще подмигнул Илье, кивнул на лейки.

— Почему насос не используете?

— Шланг не дотягивается до дальнего угла. — Илья подпрыгивал от нетерпения. Ему хотелось еще повисеть на шее у Кирилла. Во-первых, это само по себе было здорово. Во-вторых, увеличивало площадь обзора: сразу становились видны мальчишки, играющие в футбол во дворе соседней школы. И в-третьих, эти самые мальчишки могли видеть его, Илью, вместе с Кириллом.

— Что случилось? — тихо спросила Вера.

Кирилл ничего не ответил, махнул Илюшке:

— Передвигаем бочку.

Илья радостно кинулся помогать. Вдвоем они передвинули бочку. Кирилл вставил в шланг рожок от лейки. Теперь Илья дотягивается шлангом до самого дальнего края огорода.

— Илюха, пошли в футбол! — Соседские мальчишки звали Илью, а сами рассматривали через забор Кирилла.

Илюшка поднял в руке шланг, ответил степенно:

— Мы же поливаем. Не видите, что ли? — и он покосился на Кирилла. Этим «мы» Илюшка хотел подчеркнуть, что этот высокий, сильный мужчина к нему и к хозяйственному процессу полива огорода имеет самое непосредственное отношение.

Кирилл шутливо приложил ладонь к виску, отдал честь мальчишкам. Довольные мальчишки тоже отсалютовали Кириллу. Илюшка смотрел на Кирилла снизу вверх влюбленными глазами. Потом спросил у Веры:

— Мам, можно я погуляю?

— Погуляй.

Это даже хорошо, что мальчишки позвали Илью. Ясно было, что при нем Кирилл говорить не станет.

От калитки Илья счастливо помахал Кириллу рукой.

— Не уходи без меня, обещаешь? — И убежал, не дождавшись ответа.

Кирилл улыбнулся Вере:

— Может вырасти хорошим мужиком.

— Я уж постараюсь, чтобы в нем было все, чего мне в мужиках всегда не хватало.

Слова извинения, которые Кирилл репетировал по дороге, он так и не произнес. Вместо этого сказал:

— Мне нужна твоя помощь.

Вера быстро отнесла лейки в сарай рядом с домом. Вернулась к Кириллу, взяла его за руку и повела в дом.

— Я готова…

На кухне Вера первым делом поставила на плиту борщ. Потом села, положила подбородок на сцепленные руки.

— Говори.

— Мне надо прикупить оружия. — Верины брови поползли вверх, и Кирилл быстро продолжил: — Ты же местных знаешь, у кого сохранилось что-то с военных времен или от черных копателей.

— Прикупить оружие, говоришь? — Вера протянула руку, повернула лицо Кирилла к свету. Осмотрела рассеченную скулу. — А зачем тебе оружие? Сейчас за оружие строго.

Она достала из домашней аптечки перекись, пластырь. Начала обрабатывать рану. Кирилл поморщился.

— Ничего. Терпи. До свадьбы доживет, — Кирилл что-то нечленораздельно промычал в ответ. — Так что же случилось?

— Понимаешь, Тимур на меня наезжает. Я же хотел как лучше. И при рыночных отношениях я принял верное решение. — Вера хмыкнула. — Так мне, по крайней мере, кажется, — добавил Кирилл, косясь на тампон с перекисью. — Если покупатель колеблется, ему надо внушить, что лучше покупать сегодня, иначе завтра цена повысится вдвое. А покупатель вместо того, чтобы покупать, пытается прибить продавца.

— Это ты про Тимура и Любку? С этим понятно. У маленьких мужчин большое самолюбие. И деньги тут ни при чем. — Вера закончила обрабатывать рану. Налила борщ в тарелку Кирилла. — Со стоматологом тоже не все гладко, да?

— Я предложил ему деньги…

— Ах, вот как! И этому деньги? Ты все свои проблемы решаешь посредством денег?

Кирилл примирительно погладил Верину руку.

— Ну всё. Кто старое помянет… А деньги я этой бледной моли предложил те, которые он просил за Маринино приданое. Я ведь тоже местный, хотя бы и по матери, прошу прощения за каламбур. И мне казалось, что я все правильно рассчитал. Стоматолог из наших, из псковских, и никогда москвичу не уступит. Москве псковские поддались последними, только при царе Иване Третьем. Москва уже подмяла и Новгород, и Смоленск, и Тверь, не говоря уже о Владимире и Рязани. А мы все бодались с Москвою. — Кирилл огорченно вздохнул. — Я думал, он меня пошлет, а он стал торговаться, назначив цену в четыре раза больше первоначальной. В этом же никакой логики!

— Это вы в Москве все по логике решаете, а на местах — это как получится.

Внизу раздался автомобильный гудок. Вера выглянула в окно.

— Надо же. Мишка. На твоем «мерседесе». Как это он тебя вычислил?

Через минуту Мишка вошел в кухню.

— Есть будешь? — Вера поставила еще одну тарелку.

Мишка отрицательно мотнул головой, сел. Сказал, отводя глаза от глаз Кирилла:

— Забирай машину. Меня предупредили, если увидят «мерс», то мастерскую сожгут, а у меня еще три машины в ремонте. Я за всю жизнь не расплачусь. — Мишка засопел, поковырял пальцем трещинку в клеенке. — Не надо было тебе в наши дела влезать. Уезжай, паря, не рискуй. В санатории охраняемой стоянки нет, да и на охраняемой подожгут. Уезжай сейчас же. А то в темноте могут перехватить.

Мишка отодвинул тарелку. Всем своим расстроенным видом он давал понять, что и хотел бы помочь, да не может. Вздохнул, виновато посмотрел на Веру и вышел. Ключи от машины Кирилла он оставил на столе.

Некоторое время Вера и Кирилл сидели молча. Потом Вера ушла в комнату и через несколько минут вышла, одетая в джинсы и кофточку. Кирилл откинулся на стуле, с удовольствием любуясь ее фигурой. Но Вера его благодушно-игривого настроения не разделяла. Она выглядела расстроенной.

— Наши шутить не любят. Тебе надо ехать. Я тебя провожу до федерального шоссе. Если я буду рядом, они не рискнут к тебе приставать.

— Вообще-то я никогда не отступал.

Вера с досадой махнула рукой.

— Это не отступление. Это маневр. Как говорил мой дед: «Чтобы наступать, надо иногда и отступить».

Они вышли из подъезда. Кирилл остановился и показал Вере глазами на дорогу. Посмотреть и правда было на что. Высокая красивая Лариса не спеша шла под руку с высоким мужчиной в парадном морском кителе, фуражке и с кортиком.

За этим проходом с интересом наблюдали все оказавшиеся на тот момент на улице жители поселка. И еще бабки, высунувшиеся из окошек. Очень уж хороша была пара.

Увидев выражение лица капитана дальнего плавания, Кирилл поскучнел. Выражение это было ровно таким, как у военных на старых плакатах советских времен. «Будем бороться за мир до последнего патрона!» — вот что читалось в этих лицах. Но делать было нечего. И Кирилл шагнул из калитки на дорогу.

Лариса, увидев Кирилла, беспокойно оглянулась и замедлила шаги. К счастью, следом за Кириллом из калитки вышла Вера.

Кирилл с самым радушным видом протянул капитану руку.

— Здравия желаю, товарищ капитан третьего ранга! Я пациент вашей жены. Она великолепный доктор, вам очень повезло.

Лариса облегченно вздохнула, а капитан с удивлением посмотрел на Кирилла. Он задержал взгляд на его залепленной пластырем скуле и без всякого воодушевления ответил на рукопожатие. Кирилл подбадривающе улыбнулся Ларисе, и пара продолжила свое триумфальное шествие по поселку.

— Хорошо, что я встретил этого капитана. А то у меня осталось бы чувство чего-то незавершенного.

— Лариса выглядит как королева. — Вера смотрела вслед уходящим Ларисе и капитану.

— Он вроде ничего. В офицерах, даже когда они уходят в запас, еще долго мужское остается. — И закончил не совсем понятно для Веры: — Вся надежда на это.

Через полчаса они подъехали к санаторию.

— Ты собирай вещи, а я возьму выписку из истории твоей болезни.

Кирилл послушно кивнул. Отдыхающие и персонал здоровались с ним, как со старым знакомым. Некоторые мужчины пожимали руку. Ясно было, что сегодняшнее утреннее приключение на пруду, из которого Кирилл вышел победителем, уже стало достоянием всего санаторского сообщества. Только старшая медсестра Полина, завидев Кирилла, поспешила закрыться в своем кабинете.