Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» (СИ) - Княжина Елена

Мимо спешили Кристина и Меган, накрывшись капюшонами и спасая от ветра прически. Они предложили вместе заскочить в одну из кофеен. Горячий шоколад или имбирный чай были сейчас актуальны, и я согласилась. Мы торопливо зашагали по улице, заглядывая в окна. Скверная погода загнала под крышу большинство гуляк, и свободных столиков нигде не было.

– В «Чудо-булочке» тоже все занято, так что вишневого пирога нам не видать, – с отчаянием в голосе простонала Крис.

Из бара с другой стороны улицы вывалилась развеселая компания пятикурсников. Одухотворенные лица намекали, что пили те явно не чай. Из галдящей толпы выдавались высокие фигуры Николая Раскова и Питера Кавендиша. Для «зазнаек» они были ничего, мы уже успели познакомиться. Виктория так громко сходила с ума по легкомысленному русскому аристократу, что вся Академия знала о его фамильных сапфирово-синих глазах. Парни немного потолкались на площади и двинулись дальше, по пути отвесив нам шутливые поклоны в качестве приветствия.

Следом из бара вышли двое ребят постарше, на этот раз незнакомых. Наверное, учились в другой Академии, а сюда приезжали к родственникам. Вид у парней был слегка озабоченный и нервозный, что нашло объяснение уже через минуту. Перешептываясь и смущенно посмеиваясь, они подошли к нам и пригласили посидеть за их столиком.

– «Безголовая бестия»? Название не для приличного места… – неуверенно протянула Мег.

– Звучит жутко! – восторженно согласилась Кристина. – Но не «Сопли вурдалака» же? Такой холод, пойдем!

Потоптавшись в нерешительности, мы зашли внутрь. Я приготовилась увидеть пьяных громил, открывающих глазами пивные бутылки. Но в баре царила вполне мирная обстановка. Наша компания устроилась за единственным свободным столом. Я села у окна с видом на почтамт и стала разглядывать выходившую оттуда пожилую волшебницу. Та выглядела раздраженной: Сиворт и ей полчаса оформлял посылку.

Ребята оказались студентами шведского Университета Высшей магии. Пили кофе, непринужденно болтали… А затем Джефф сбегал к барной стойке и принес литровый графин с душистой рубиновой настойкой.

– Горячий безалкогольный глинтвейн для юных леди! – с довольной ухмылкой отрекомендовал добычу темноволосый парень.

Дэн – веснушчатый долговязый тип с рыжим пожаром на голове – вызвался поухаживать за дамами и разлил напиток по глиняным чашкам. Вкусно! Запах корицы, сладость во рту… И так успокаивает. Теплая нега разлилась по телу, в ушах зазвенели рождественские колокольчики.

Снова уставилась в окно, одним ухом слушая веселый треп Дэна. Тот сидел рядом с Кристиной, и она зачарованно на него глазела. Было понятно, что Крис проявляет интерес не столько к истории, сколько к парню – девушка глупо улыбалась, заторможено хлопала ресницами и как будто даже не дышала.

Джефф решил не мешать товарищу и пересел ко мне. Меган осталась в одиночестве, но ее это, казалось, не смущало. Она вперила мутный взор в пространство и думала о чем-то своем.

– А ты что не пьешь, красавица? Остынет ведь, – надул губы черноволосый парень. По школьным меркам он считался бы симпатягой первого порядка, но было в нем и что-то отталкивающее. Едва он присел на соседнее кресло, как по спине прокатился холодок. – Давай-давай, а то совсем окоченела!

По венам снова разлилось блаженство. Зрение расфокусировалось, язык подчинялся неохотно. Странное дело, настойка же безалкогольная? Я решительно стряхнула с себя сомнения. Останавливаться не хотелось, и уходить тем более. Даже Джефф показался привлекательнее. Он, правда, обнаглел и принялся играть с моими волосами на затылке, но я решила дать парню минутку перед тем, как показательно оскорбиться.

Размягчившимся взором я приметила знакомую фигуру в длинном черном пальто, выходящую из почтамта. Сознание не успело распознать человека, а подсознание уже одарило привычным уколом неприязни. Карпов резко повернулся в сторону бара, будто кожей ощутив враждебный взгляд, и столкнулся черными глазами со мной. Пару секунд мы глядели друг на друга с привычным раздражением, а потом я лениво отвернулась и продолжила улыбаться Джеффу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сколько времени я смотрела в это окно? День, два? Меган так и сидела, безучастно уперев взор в барную стойку. Зато Кристина уже вовсю целовалась с Дэном, позволяя тому шарить руками под блузкой. Но больше всего в реальности происходящего заставил усомниться Джефф. Пухлые ищущие губы были уже на полпути к моему лицу, когда я вдруг опомнилась и вяло его отпихнула.

– Ты с ума сошел? Мы едва знакомы!

– Стесняешься? Брось, иди ко мне, – протянул наглый тип, явно раздосадованный. – Обещаю быть ласковым. Или, может, еще выпьем?

– Она не будет больше это пить, – громом прогремело откуда-то сверху.

Над столиком возвышался строгий силуэт профессора магического противостояния. Вид у него был недобрый, предвещавший массу неприятностей.

Он взял мою чашку, поднес к носу, втянул аромат и пригубил.

– Решили поразвлечься? – Карпов обращался к нашим спутникам, на лицах которых читался ужас. – Сделайте милость, уберитесь из этого бара, с этой улицы и из этого поселения в ближайшие сутки. Или я лично прослежу за тем, как вы будете отбывать наказание за умышленное отравление трех подростков.

Ребят словно ветром сдуло, мы остались сидеть втроем. Меган по-прежнему изучала пространство перед собой, Крис глупо улыбалась, а внутри меня ворчливо зашевелилось сознание.

– Там что-то было? – в миг посерьезнев, спросила у Карпова.

– Позже. Сначала доставим ваших подруг к госпоже Пламберри. Судя по счастливым физиономиям, они еще долго пробудут в «безвольной эйфории», – профессор вышел во двор и окликнул кого-то. В дверях показался мой куратор. – Профессор Осворт, вас не затруднит доставить мисс Конюхову и мисс Доусон в медицинское крыло? Отравление «Имморой». Пусть Мари ограничит вход. Девушки сейчас крайне уязвимы и весьма… податливы. Не хотелось бы, чтобы кто-то этим случайно воспользовался.

– А мисс Дэлориан? Она не пострадала? – куратор участливо взглянул на меня.

– С вашей несносной любимицей все в порядке. Привычка глазеть в окно и отвлекаться на ерунду оказалась полезной, – язвительно заметил Карпов. Он налил в пробирку немного рубинвой жидкости и методично закручивал пробку. – Выпила глоток или два. Подышит воздухом, и эффект «Имморы» пройдет. Я провожу.

– Может, наоборот? – обеспокоенно заерзал в собственном пальто мужчина. – Берите этих двух, а я…

– А вы – давно и счастливо женаты, профессор Осворт. Вам не пристало гулять вдоль леса с обезволенными девицами, – мрачно ухмыльнулся Демон. – Идите рядом и помалкивайте, упрямая мисс. Будет жутко неловко, если вся Академия узнает, что крестница ректора в первые же две недели попала в пикантный переплет. Согласны?

Я молча кивнула – похоже, и впрямь влипла в неприятности. Карпов накинул мне на плечи серый плащик с рыжей меховой опушкой, цепко взял за локоть и вывел из заведения.

– Эй, профессор! – локтями растолкав зевак на площади, к Карпову протиснулась бойкая рыжеволосая дамочка в длинном кожаном фартуке и широкополой шляпе. – Передай умнику Кроу, чтобы получше следил за своими юными дарованиями. Иначе мы соберем совет и закроем мост.

Уперев жилистые руки в бока, женщина выглядывала из тени шляпы. На ее фартуке мерцал круглый серебряный жетончик с эмблемой деревни. Местная «звезда шерифа»?

– Опять воду мутишь, Миранда? Чуть что, сразу Академия виновата? И что на этот раз? У госпожи Чармингтон украли годовой запас перьев и блесток?

– А то ты, Карпов, не слышал! – насмешливо скривилась не-леди. – Вся деревня шумит, что с началом учебного года участились случаи воровства. У мадам Аслан-Бок давеча свинью увели. Заезжие торгаши жаловались, что их ценную поклажу кто-то прямо из бара умыкнул. У меня поутру три курицы пропало. А на прошлой неделе какой-то гаденыш еще пару кроликов придушил, только клочья шерсти остались. Ваши чертенята с грязной магией балуют!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Карпов тихонько выругался и потащил меня дальше, так и не выпустив локоть из цепкого захвата. Кроликов мне, конечно, было жалко, но не настолько, чтобы надолго впустить эти мысли в тяжелую голову. Ту сейчас занимали вещи поважнее: что за чертовщиной нас опоили и, главное, зачем?