Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» (СИ) - Княжина Елена

Елена Княжина

Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана»

пролог

Чертова брусчатка!

Каблуки скользили и застревали в швах между округлыми камнями. Вот кто додумался мостить улицы булыжником? Будь на мне джинcы и кроссовки, оставался бы призрачный шанс выбраться из передряги. А так я, скорее, ногу сломаю или шею сверну, запутавшись в прилипчивой ткани летней юбки.

И зачем вышла на порог? Почему не осталась в «Эншантели»? Поздно задавать вопросы… Все равно через пару минут ответы выслушивать будет некому.

Подпрыгивающее в груди сердце и стук разъезжающихся каблуков не мешали корить себя за глупость. Наоборот, бодрым военным маршем сопровождали спонтанные приступы самобичевания. В памяти непрошенными, но яркими брызгами мелькали события, ставшие причиной нынешнего бедственного положения.

…Странности начались пару часов назад. Обычный пятничный вечер, последний для этого лета. Мы с однокурсницами столпились в распорядительном зале «Эншантели», умирая от августовской духоты и обмахиваясь ладонями, словно веерами. Директриса – чопорная мадам Буше с немыслимой пирамидой из седых кудрей на голове, – называла наши имена и раздавала каждой листки с расписанием.

– Анна Дэлориан, – скучно продекламировала она, и я подошла, чтобы взять список предметов.

Вот тут-то и почувствовала странный, недобрый взгляд, ледяным кинжалом проковырявший кожу на лопатках. Кто-то наблюдал за мной. Пристально так, злокозненно… Будто намеревался проклясть весь мой род от праотцов до потомков. Я растерянно поглядела в зал, утопавший в торжественном свечении хрустальных люстр. Его заполняла пара сотен девиц с мирными, отдохнувшими лицами.

В голове заходился звоном «тревожный будильник», спонсируя приближающуюся мигрень. Вполуха я слушала мадам Буше, напоминавшую о правилах поведения в «институте благородных девиц» и требованиях к внешнему виду. А сама озиралась по сторонам, чтобы обнаружить того, чей взгляд больно обжигал кожу лютой злобой.

Едва скучная лекция закончилась, я выскочила на улицу и направилась в общежитие. Ноги сами несли подальше от «Эншантели», подгоняемые дурным предчувствием. Начинало темнеть, но мне оставалось пройти всего пару кварталов.

Этот район Парижа был довольно тихим и безлюдным. Туристы здесь прохаживались редко. Уверена, не обошлось без отводящих заклятий. По спине снова скользнули злые глаза. Нервно обернулась и принялась всматриваться в темноту. Вот он. Значит, с ума я пока не схожу, но от этого не легче.

От угла здания отлепилась высокая тень и хищной походкой направилась в мою сторону. Ничего хорошего в мрачном переулке этот тип замышлять не мог, поэтому я что есть сил припустила в противоположном направлении.

Как есть, дура. Надо было остаться в школе. Но неведомое чутье гнало меня оттуда волшебной метлой. И вот я неслась по окраине сумрачного Парижа, путаясь в длинной форменной юбке и истекая потом под застегнутым на все пуговицы синим блейзером. Каблуки скользили по булыжнику старой улочки, и их стук гулом разлетался между домов.

Боковым зрением я осматривала двери зданий, мимо которых проносилась. Как на зло, по пути не оказалось ни одного магического порога. Что за невезение… А еще дестинка, ну что вы говорите! Как помощь нужна, так Судьба завалилась на боковую и храпит на три голоса в разных октавах.

Чья-то сильная морщинистая лапа схватила за плечо и рванула к серой стене. Я вскрикнула и забилась в истерике, мысленно проклиная дрыхнущую Судьбу за трагический недосмотр. А потом в ухо полился знакомый голос:

– Тихо, девочка. Спорим, сейчас ты рада меня видеть?

– Ты? Но… как?

Седые вихры, нос с горбинкой, острые, проницательные глаза… Паутинка тонких морщин, – я помнила каждую. Но сохранилось в памяти и кое-что еще… Шесть лет. Шесть чертовых лет!

– Я. Слава богу, успел. Не думал, что они так быстро найдут…

Обмякнув всем телом, я бросилась в объятья крестного. Ужас шариками пота катался по спине, но теперь… Все будет хорошо. Он пришел за мной.

Артур ласково погладил по волосам, клюнул в макушку и мягко потянул за собой в темный проулок – сама бы я и не заметила этой щели между зданиями.

Минут через пять мы подбежали к синей дубовой двери, на ней еле заметно мерцал золотой круг, заполненный магическими символами. Быстро вскочив на порог, я прижалась к крестному, и он перенес нас телепортирующим вихрем обратно ко входу в «Эншантель»…

Глава 1. Игра с огнем

Все происходит по давно прописанному сценарию.

Сначала слышится стук металлической трубы, мерно ударяющейся о кафельные плиты. Потом – угрожающий девичий свист и приближающийся топот нескольких пар каблучков. В нос бьет тяжелый и влажный запах ванной комнаты.

Поскальзываясь на мокрой плитке, я прошмыгиваю мимо стройного ряда душевых и забиваюсь в угол под старой раковиной, изъеденной рыжим налетом. Сердце гулко бьется в груди, намереваясь выскочить наружу при первой возможности.

«Я не виновата! Не надо!» – нелепая мысль колотится в висок отбойным молотком. Как будто им нужен повод? Разве пожалели Бэку? А Эльзу? Вопрос лишь в том, какого размера мне положено наказание… И останусь ли я после него жива.

Хрусткий удар отворившейся двери. Последняя надежда – может, директор? Но появляется Тильда – первой, предваряя процессию возбужденных дракой прихлебательниц. Демонстрирует издалека блестящий прут. Красивый, начищенный, не то, что у остальных – ржавые железяки…

Я могу предвосхитить каждый жест, каждый звук, но спокойнее от этого не становится. Вот Тильда, как обычно, вальяжной походкой устремляется к раковине. Делает плавный взмах и едва оцарапывает лицо, прошивая висок острой болью. Разминается, она сама так сказала, прежде чем объяснить мои «радужные» перспективы. Кровь греет щеку, теплыми каплями скатывается на пол и причудливыми разводами растекается по белоснежному кафелю…

Картинка меняется. Крепко зажмурившись, я не могу понять, почему в душевой поднялась суета, наполненная визгом, паром и горячими брызгами. Приподняв веки, сквозь ресницы вижу пролетающий вентиль, слетевший с резьбы и бьющий Тильде под глаз. Раскуроченные невидимым гигантом трубы и краны плюются кипящей жижей, одаривая девиц красными пятнами и ожогами. Тильда хищно озирается в поисках преступника, но здесь только мы: перепуганная двенадцатилетняя девчонка в мокрой юбке и стайка ее мучительниц.

Редко удается досмотреть до финала. Обычно все обрывается с первым ударом прута, но не сегодня… То, что раньше казалось концом проблем, теперь воспринимается как их начало.

***

«Просто кошмар! Дурной сон! Дыши. Вот так, вдох…» – уговаривала я себя, обнимая и поглаживая плечи. Хорошо, что соседки уже убежали на завтрак, и никто не видел моей позорной дрожи. Ей богу, как маленькая. Даром, что ноги с кровати свешиваются.

Склизкое чувство еще держало в плену сердечную мышцу, но дыхание восстанавливалось. Машинально запустив руку под подушку, я пальцами наткнулась на спасительный кусочек дерева, отполированный до идеальной гладкости. Палочка была на месте, от нее шло успокоительное тепло. Дурацкая привычка – хранить именной жезл у головы. И к тому же, опасная. Можно коснуться случайно, пробормотать в бреду заклинание – и оторвать себе полбашки. Сколько раз Артур меня за это ругал, но ведь большей упрямицы еще поискать.

По белому одеялу скакали разноцветные солнечные зайцы – тусклое питерское утро пробивалось в круглое витражное окно за моей спиной. На нем была изображена привлекательная волшебница – в развевающемся голубом платье, с длинной черной косой и серебряной короной на голове. Девица стояла, оптимистично улыбаясь и гордо подняв палочку в небо. Мне бы ее самоуверенность.

Соседки рассказали, что это Аврора Мудрая – основательница Санкт-Петербургской Академии волшебных искусств. Именно здесь мне предстоит «отбывать срок» следующие три года. Если, конечно, Артур не придумает более изощренного наказания за глупую пробежку по парижскому проулку.