Фантастика 2025-71 - Надежда Валентиновна Первухина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выспался? — неприветливо сказала ему я. — Тебе хорошо: высоко в горы вполз и валяешься там весь день, загораешь на солнышке… А я сижу тут как дура и хочу только одного: убраться поскорее домой.
Уж резво заструился по ковру и свернулся кольцом возле ножки дивана. Очаровательное создание. Кого же он мне напоминает…
На эту тему я не успела поразмыслить. В дверь домика деликатно постучали. Я бросилась открывать и изумленно ахнула.
На пороге стояла Мать Забота и несколько смущенно улыбалась.
— Благословенны будьте, детка, — робко сказала она. — А я вот решила… навестить вас.
— Для меня это большая честь, — суховато ответила я. — Прошу, проходите, но у меня не прибрано. Я не ждала гостей в столь ранний час…
Мать Забота сразу направилась в гостиную. Я шла за ней следом, удивляясь двум вещам:
1. С какой стати ко мне явилась, нежно улыбаясь, Великая Ведьма, вчера готовая просто стереть меня в порошок? Только за то, что я пришла не в дурацком костюме а-ля блэк ку-клукс-клан, а в нормальной человеческой одежде?
2. Почему в данный момент эта ревнительница старинных облачений выряжена в джинсы изумрудного цвета (с бахромой из стразов по канту штанин!) и ярко-желтый блейзер, украшенный аляповатыми коричневыми подсолнухами?! Я (и даже мои экстравагантные дочки!) не надела бы такого убожества ни при каких обстоятельствах!!!
Меж тем Мать Забота чувствовала себя в своем прикиде вполне комфортно. Она мельком глянула на разбросанные в виде самолетиков важные бумаги, без приглашения уселась на диван и с улыбкой феи-крестной попросила:
— Викка, угостите меня кофе. А я, кстати, принесла к кофе сливочные кексы. Сама пекла. — Она протянула мне яркий бумажный пакет.
— Как угодно. Я приготовлю кофе. — Моим голосом можно было забивать гвозди.
Пухлый ротик Матери Заботы умилительно округлился:
— Детка, неужели вы все еще дуетесь на меня за ночное происшествие? Но вы сами должны понять: регламент есть регламент…
— Я понимаю. А вне регламента вы все будете изображать моих заботливых приятельниц?
— Все? — быстро переспросила Мать Забота. — Разве у вас уже кто-то был?
— Нет. А это так важно?
Она прелестно засмеялась. Ах, милая старушка, ах, славное дитя!
— Я иду готовить кофе, — отрапортовала я. — А вы, если вас не затруднит, выложите кексы вот в эту вазочку.
…Кофе Мать Забота пила с видимым наслаждением, сама же и съела принесенные ею кексы. Я не притронулась ни к одному. На всякий случай.
— Вы отлично готовите кофе, деточка. Вы, наверное, вообще хорошо готовите. Муж доволен, а? — И снова россыпь заливистого смеха.
— Не жалуется, — отвечаю я.
— И правильно. Хотела бы я поглядеть, во что превратится мужчина, который пожалуется на ведьму!..
— Колдовство, меняющее геном человека, запрещено одним из недавно утвержденных Кодексов, — быстро говорю я. Вам меня на слове не поймать, заботливая вы наша.
— Верно. — Мать Забота улыбается, аккуратно отставляет опустевшую чашечку и промакивает губы салфеткой. — Я ведь к вам не за кофе пришла, Викка.
— Понимаю.
— Я хочу вас предупредить об очень важном моменте. В Трибунале назрела измена. Кто-то из Великих Ведьм хочет развоплотить Главу Трибунала и занять ее место.
— А при чем здесь я?
Мать Забота заметно удивляется:
— Вы должны помочь мне.
Мой черед удивляться:
— Каким образом?
— Наблюдайте за поведением остальных Великих Ведьм. И докладывайте мне обо всем… подозрительном. Особенно усильте досмотр за Матерью Трансценденцией и Матерью Бескорыстием. В последнее время в их разговорах слишком много вольнодумства…
Мать Забота резко встает и идет к двери. Уже у выхода она говорит мне:
— Викка, поймите меня правильно. Это приказ. И вы должны его выполнять.
— Приму к сведению, — пробормотала я вслед закрывающейся двери.
Не успела я вернуться в гостиную, как в прихожей раздался новый стук.
— И кто на этот раз? — риторически спросила я.
В гостиную, поминутно оглядываясь и нервно теребя в руках золотисто-черный платок, вошла мать Бескорыстие. Одетая, кстати, в платье из прозрачного золотистого шелка, явно не подходящего ни возрасту дамы, ни ее комплекции.
— Будете кофе? — спросила я, не затрудняясь приветствием.
— Если можно, финской водки.
— Я не знаю, есть ли она у меня в холодильнике…
— Есть, Викка.
— Ну, раз вам это лучше меня известно… Пожалуйте.
Мать Бескорыстие нервно выпила водки и заговорила дрожащим голосом (где ее жизнелюбие плетельщицы репсовых узлов и цепочек фриволите?), выдающим степень ненормального волнения:
— Викка. Вам это необходимо знать. В Трибунале назрела измена…
Я против воли хихикнула, но тут же напустила на себя серьезный вид.
— Кто-то из Великих хочет уничтожить Главу и занять ее место. И вы должны помочь мне…
— Доносить на остальных, если замечу что-то «эдакое»? А, кстати, кого вы подозреваете?
— Мать Забота! Она слишком жестока и неразборчива в методах стремления к власти…
— Понятно. Не продолжайте.
— Так я пойду, Викка. Вы уж последите…
— Всенепременно. Водку можете забрать с собой. Я не пью финской…
В оставшееся до полуночи время у меня перебывали в гостях Мать Трансценденция, Мать Искушение, Мать Познание и, разумеется, Мать Вразумление. Все они твердили об одной и той же угрозе, нависшей над Главой Трибунала, все указывали друг на друга как на потенциальных убийц, и все требовали от меня разобраться в этом запутанном деле. Хотя в обязанности Госпожи это вряд ли входило.
Выпроводив последнюю Ведьму, я выпила анальгина и прилегла на диван, чтобы хоть немного прийти в себя. Как ни странно, ко мне под бочок приполз уж, про которого я и забыла, свернулся черным колечком.
Я погладила кончиком ногтя желтые пятнышки на его головенке:
— Хорошо тебе, Баронетик ты мой. У тебя никаких проблем. Кушай, спи и какай за кухонным шкафом. А мне еще идти на встречу с бабами, каждая из которых страдает формой параноидальной агрессии.
Ближе к полуночи я обследовала встроенный в стену спальни гардероб и обнаружила в нем полный комплект официальной ведьминой формы. Башмаки с узкими носами были мне малы, а плащ с вышитым во всю спину серебряным скорпионом я вообще сочла верхом безвкусицы. Ничего не поделаешь. Может, ассенизаторам тоже не нравится их форма, а ведь носят…
…Я подъехала к дому заседаний на минуту позже назначенного времени, за что получила дисциплинарное взыскание. И даже форма не помогла. И Ведьмы, весь день осаждавшие мой дом, смотрели глазами колючими, как проволока на тюремных заборах.
Я опоздала на минуту.
