Секрет исчезающей картины - Екатерина Вильмонт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, похоже на то… Во всяком случае, информация требует размышления. Спасибо тебе, подруга! Ты просто чудо!
Алка вспыхнула.
— Костя, а что ты теперь будешь делать, а?
— Не знаю, тут надо подумать. Одно я знаю точно — сейчас никаких контактов ни с Наташей, ни с Валеркой.
— И с Олегом тоже не надо встречаться, — тихо посоветовала Алка.
— С Олегом? Конечно, и с Олегом! Ну и жизнь!
— А где вы картину-то спрятали? У кого?
— Много будешь знать, скоро состаришься! — щелкнул ее по носу Костя. — Но так или иначе, спасибо тебе большое, ты настоящий друг! Но у меня к тебе есть просьба…
— Просьба? Какая? — с готовностью воскликнула Алка, глядя на Костю преданными глазами.
— Свяжись с Валеркой, встреться с ним и все ему объясни. Сможешь? По телефону лучше об этом не говорить. И пусть он тоже будет осторожен.
— Ты думаешь, что за ним тоже следят?
— Вряд ли, он для них еще совсем ребенок, но чем черт не шутит, они не такие уж простаки. Сделаешь?
— Конечно. Можешь на меня положиться.
— Это я уже понял.
Глава XII НЕ ПРОПАДАТЬ ЖЕ ДОБРУ!
Степанида съездила на телефонный узел, на обратном пути забежала в сбербанк, в магазин и со всех ног помчалась к Юлии Арсеньевне. Ей не терпелось сообщить той новость — картина нашлась!
Едва Юлия Арсеньевна открыла дверь, как Степанида воскликнула:
— Ой, что я вам скажу! Юлия Арсеньевна, миленькая! Картинка нашлась!
— Как нашлась? — ахнула пожилая дама. — Как в прошлый раз?
— Ой нет, что вы! Это наши мальчишки! Это они все сделали! Они такие…
И она рассказала Юлии Арсеньевне поразительную историю возвращения картины.
— Только, Юлия Арсеньевна, про это никому нельзя говорить! — спохватилась Степанида. — Ни одной живой душеньке!
— Хорошо, — улыбнулась Юлия Арсеньевна. — Обещаю — ни одной живой душеньке. Скажи, а книжку телефонную ты привезла?
— Привезла, а как же! И заплатила вперед за два месяца, как вы велели. И вот купила…
— Стеша, как я без тебя жила?
Степанида расплылась в довольной улыбке.
— Я тоже к вам привыкла. Мне с вами хорошо, — призналась она. — Интересно. Ой, Юлия Арсеньевна, я что хотела спросить… Вы меня научите по-настоящему накрывать стол?
— Разумеется.
— А еще мне надо приготовить обед, чтобы все лопнули!
— То есть как? — рассмеялась Юлия Арсеньевна. — Кто это должен лопнуть и зачем?
— Не, ну я хотела сказать, чтобы все отпали! Удивились, одним словом.
— А, теперь понятно. Ты хочешь для кого-то закатить торжественный обед, да?
— Именно! К приезду Матильды. Понимаете, она все-таки уже много повидала, где только не была… И мне охота так сделать, чтобы она обрадовалась, чтобы поняла — ей за меня стыдно не будет, я не чупаха какая-нибудь…
— Что ж, мысль хорошая. Но насколько я понимаю, Матильда вернется еще не так скоро?
— Да.
— Значит, мы с тобой все успеем. Продумаем меню, сервировку и сделаем все так, что комар носа не подточит! У вас как с посудой обстоит?
— С посудой? Нормально! Тете Саше, когда она замуж выходила, всего много надарили, и она чего только нам не отдала — и соковыжималку, и электромясорубку, и посуды всякой… И готовить вы меня научите, да?
— Разумеется, ты девочка способная, не волнуйся, все сделаем.
Их мирный, уютный разговор прервал телефонный звонок. Юлия Арсеньевна сняла трубку.
— Алло! Да, здравствуйте. Степанида? Да, она здесь, минутку.
— Меня? — крайне удивилась Степанида. — Я никому телефон не давала. — Она взяла трубку. — Слушаю! Алка, ты? Что случилось?
— Я! Степка…
— Погоди, как ты узнала телефон?
— У Натки. Степка, пожалуйста, позови ее к телефону!
— Ал, ты чего? Рехнулась?
— Я не рехнулась! Просто я звоню Валерке, а его дома нет, а мне очень надо узнать одну вещь, кроме Валерки, ее только Натка знает… — тараторила Алка.
— Погоди, а почему ты у нее не спросила, ты же сама говоришь, что звонила ей?
— Пойми, по ее телефону про это нельзя говорить! Пожалуйста, позови ее. Все равно же твоя старушка все знает!
— Да что стряслось, можешь толком сказать?
— А то стряслось, что за Костей следят! Это точно, и я даже знаю кто! Мне только надо у Натки одну вещь уточнить…
— Ладно, подожди!
Прикрыв трубку ладонью, она сказала:
— Юлия Арсеньевна, можно я Натку к телефону позову? Мы боимся, что ее телефон могут прослушивать…
— Разумеется, зови!
— Спасибо. Алка, я сейчас!
И она бросилась к Натке. Та глянула в глазок и открыла дверь.
— Степка, ты чего?
— Натка, там Алка звонит, тебя к телефону просит! — прошептала Степанида, вытянув Натку за рукав на лестничную клетку.
— Ничего не понимаю! Она мне только что звонила, спрашивала телефон тети Юли.
— Она не хочет… боится по телефону твоему про это говорить!
— Ой, что-то случилось? — испугалась Наташа.
— Да нет, сама узнаешь!
Девочки влетели в соседнюю квартиру, Натка схватила трубку.
— Ал, ты чего?
— Натка, быстро скажи, как тот француз выглядел?
— Какой француз? Ах да, ну как… Довольно высокий, очень бледный… руки у него красивые, тонкие…
— Точно! Он!
— Что он?
— Он следил сегодня за Костей! Я просто хотела убедиться! — И она быстренько посвятила Наташу в сегодняшние события.
— И что теперь делать? — растерянно спросила та.
— Пока еще не знаю. Одно ясно — они вышли на наш след! Ладно, я все узнала, пока, Натка! — И она повесила трубку.
Наташа осталась стоять в полном недоумении, Юлия Арсеньевна хотела спросить ее, в чем дело, но сочла за благо промолчать, вспомнив обещание, данное Степаниде, не подавать виду, что она в курсе ребячьих дел.
— Ну что? — спросила Степанида.
— Да так, ерунда, — рассеянно ответила Наташа. — Спасибо, тетя Юля, я пойду.
— Иди, — кивнула Степанида, прекрасно сообразившая, что к чему.
Едва за Наташей закрылась дверь, Юлия Арсеньевна спросила:
— Стеша, ты что-нибудь поняла?
— Поняла! Алка в Костю втюрилась!
— Влюбилась?
— Ну да!
— И что? Почему из-за этого надо было вызывать сюда Наташу?
— Не, не из-за этого, — усмехнулась Степанида. — Понимаете, Юлия Арсеньевна, она в него втрескалась и пошла следить…
— Боже мой, что это значит, Стеша? Почему, если девочка влюбилась, она должна следить за…
— Не должна, конечно! Просто она от любви поумнела и…
— Фантастический случай! — засмеялась Юлия Арсеньевна. — Обычно от любви дуреют, а твоя подружка…
— Ну, я просто не так сказала, у нее проснулась эта… как ее… интуиция, и она за него боится. Не зря, между прочим. Она проследила за ним, увидела, что за ним следят… и оказалось, следит за ним тот самый француз… только он никакой не француз, а просто притворялся… Вот! А звонила она Натке, чтобы убедиться, что это он. Алка же его тогда не видела…
— Значит, эти страшные люди напали на след мальчиков?
— Похоже на то.
— Но это же опасно, Стеша, неужели ты не понимаешь?
— Понимаю, только что я-то могу сделать? Алка Костю уже предупредила, осторожность мы соблюдаем, сами видите, а что же еще?
Юлия Арсеньевна сжала пальцами виски.
А Филипп Аркадьевич тем временем ехал на своей «Хонде» на Красносельскую улицу к старому знакомцу Виталию Лебедеву по прозвищу Лебедуша. На звонок дверь сразу же распахнулась.
— Филя, друг! Заходи, заходи!
— Лебедуша, у меня к тебе серьезный разговор!
— Да уж куда серьезнее! Самое милое и самое серьезное дело — бабки!
— Лебедуша, беда случилась!
— Какая беда? — насторожился Лебедуша.
— Картина пропала…
— Пропала? У кого пропала? Знать ничего не хочу! Я ее взял, у меня она не пропала! Я тебя до машины довел, она у тебя в кейсе была, остальное меня не касается! Гони бабки, и дело с концом.
— Говорю же — нет бабок!
— И я должен тебе верить? С какой это стати?
— Не должен, но поверь! Просто по старой дружбе! Но картину можно вернуть, и тогда… Тогда я дам тебе не пять тысяч баксов, а восемь!
— Десять!
— Хорошо, десять, — скрипнув зубами, согласился Пешнев.
— Выкладывай, что ты напортачил…
Филипп Аркадьевич рассказал ему историю ограбления и то, что удалось выяснить о парне, подслушавшем его разговор с Бабаем.
Лебедуша только головой покачал.
— Ну ты и козел!
Пешнев промолчал.
— Всем козлам козел!
— А что я мог сделать? — взорвался Филипп Аркадьевич. — Колесо же спустило! Я не мог не остановиться!
— Да хоть припрятал бы кейс! Под сиденье, к примеру. Если это были случайные ребятки, они бы…
— А если не случайные?
— Постой, — задумался вдруг Лебедуша, — ты говоришь, это был джип?
— Джип.
