Засада. Спецназ 1941 года - Сергей Пивень

Обернувшись назад и глядя, как пламя неистово пожирает искореженный взрывами автомобиль, Черняк уже не сомневался, что какое бы решение ни приняла в отношении Золенберга Москва, задание Центра он, несмотря ни на что, все-таки выполнил.

18

Рейхсмаршал Герман Геринг молча сидел за своим рабочим столом, уставившись в одну точку. Он только что по телефону вызвал к себе своего адъютанта — капитана Неймара — и теперь ждал его прихода.

С того момента как ему сообщили о нападении в Белоруссии на кортеж группенфюрера СС Олафа Золенберга, прошла уже целая неделя. Теперь он хотел услышать результаты проведенного за этот срок расследования. Вызванный им капитан Неймар как раз и был тем лицом, который должен был сообщить ему о выводах, к которым пришла следственная комиссия, отправленная в Белосток для разбирательства обстоятельств гибели руководителя операции «Тевтонский огонь».

Адъютант зашел в кабинет с папкой в руках. Геринг небрежно взглянул на него, словно уже зная, что тот ему будет докладывать, а потом сказал:

— Говорите своими словами, Неймар. Документы я почитаю позже. Что удалось выяснить по Золенбергу?..

Капитан Неймар успел заметить, что лицо шефа не предвещало для него ничего хорошего. Оказаться в роли гонца, принесшего плохие вести, ему вовсе не хотелось. Тем не менее доклада ему было не избежать, как бы он ни старался.

— Господин рейхсмаршал, комиссия установила, что кортеж группенфюрера был атакован из засады превосходящими силами противника.

— Кто конкретно напал на колонну? — спросил Геринг, поморщившись. Он недовольно заерзал на стуле, начав раздражаться.

— По всей видимости, это остатки какой-то русской части, прятавшейся в лесах после окружения.

— По всей видимости, говорите… — Геринга передернуло. — Другими словами, это означает, что никто не выяснил и не знает, сколько людей участвовало в засаде, кто они и как узнали о маршруте!.. Одни догадки!.. Что-нибудь конкретное они хотя бы выяснили?

— Свидетелей нет, господин рейхсмаршал. Солдаты и офицеры сопровождения, которые ехали в колонне с группенфюрером, убиты. Без вести пропали пять солдат рядового состава, но обнаружить их не удалось. По всей видимости, русские взяли их в плен. Иначе они бы уже давно объявились. Удалось лишь обнаружить в двух километрах от места засады два грузовика из колонны. Очевидно, на них уехали русские, а затем бросили в лесу за ненадобностью. Собаки взяли след, но довели только до опушки леса — видимо, с того места землю обработали каким-то порошком.

— Что еще, Неймар?

— Самое главное, господин рейхсмаршал… Комиссия пришла к выводу, что к настоящему времени нельзя со стопроцентной уверенностью говорить о том, что группенфюрер Золенберг погиб.

Геринг подскочил.

— Что!.. Да они там с ума сошли!.. — закричал он. — Что за чушь вы несете, Неймар! Где же сейчас, по их мнению, Золенберг?

Адъютант молчал, зная, что в моменты гнева рейхсмаршала лучше было не беспокоить. По своему опыту работы с Герингом он знал, что не пройдет и минуты, как тот успокоится. Вот тогда можно будет продолжить доклад.

— Говорите, Неймар, говорите! Что вы замолчали?

Адъютант, переждав приступ гнева своего начальника, продолжил:

— Было точно установлено, что в одном автомобиле с группенфюрером ехали еще три человека: шофер, полковник Кель и адъютант группенфюрера лейтенант Зипп. Тела всех троих были обнаружены в разных местах. Как установили эксперты, Кель погиб от осколков снаряда, а шофер и Зипп погибли от огнестрельных ранений. Причем последние были найдены возле автомобиля группенфюрера, а тело полковника обнаружили возле одного из грузовиков, метрах в тридцати от легковушки Золенберга. Кроме того, в салоне автомобиля группенфюрера обнаружены обгоревшие останки человека. Судя по результатам экспертизы, на останках обнаружены пулевые отверстия и осколки гранаты. Человек был одет в точно такую же одежду, в которой, это было выяснено стопроцентно, как раз и был группенфюрер в момент своего отъезда.

— Тогда какие у членов комиссии имеются сомнения? — спросил Геринг, недоуменно посмотрев на своего адъютанта.

— Обнаруженное в автомобиле тело буквально разорвано на части. Как утверждают эксперты, такое возможно лишь в случае, когда граната взорвалась внутри салона, в непосредственной близости от человека. Причем мощность взрыва должна была равняться мощности не одной гранаты, а нескольких. Автомобиль от взрыва полностью искорежен, единое целое он уже не представляет.

— Установили, что это были за гранаты?

— Да, господин рейхсмаршал. Экспертиза показала, что в останках тела и в обшивке салона автомобиля имеются осколки нескольких русских противотанковых гранат.

— Ну и…? В чем сомнения?

— Чисто визуально останки человека, обнаруженного в автомобиле, опознать невозможно. Взрыв внутри салона и огонь сделали это невозможным. Ни голова, ни пальцы рук для снятия отпечатков не сохранились. Чтобы быть уверенными, что это именно останки группенфюрера Золенберга, члены комиссии предлагают провести ряд экспертиз по идентификации трупа. В частности, предлагается путем судебно-медицинского исследования установить возраст человека, характерные анатомические особенности тела. Также предлагается найти стоматолога группенфюрера, допросить его, изъять все медицинские документы и провести исследование зубной челюсти. Кроме того, предлагается…

— Достаточно! — оборвал своего адъютанта Геринг. Он нервно поморщился: ему вспомнился его разговор с Золенбергом на вилле, когда он выболтал тому местонахождение новой ставки фюрера — Вольфшанце… Золенберг знал слишком много — похоронить его нужно было как можно скорее, даже если он действительно был жив. — Я не позволю членам комиссии заниматься крючкотворством!.. Фюрер уже знает о смерти Золенберга. Я только что разговаривал с ним по телефону. Он приказал мне лично заняться организацией похорон группенфюрера. Сам он в силу занятости присутствовать на них не сможет, но сказал, чтобы все было достойно. И я выполню приказ вождя… Мы похороним его рядом с его супругой Мартой. Она была кремирована, так же мы поступим и с Золенбергом. Он ее очень любил…

Геринг откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, вспоминая прошлое… Кажется, это было совсем недавно!.. Воздушные бои в небе Франции, уличные столкновения в Мюнхене с коммунистами Тельмана… Да, все когда-нибудь заканчивается!..

Открыв глаза, рейхсмаршал несколько секунд смотрел на своего адъютанта, потом в приказном порядке произнес:

— Идите и передайте это членам комиссии, Неймар. Скажите им также, чтобы они подумали над своими выводами. Напомните им, что если сам фюрер не сомневается в смерти Золенберга, а у них есть какие-то сомнения на этот счет, то… В общем, выводы пусть делают сами… Ступайте, Неймар, ступайте.

Когда за адъютантом закрылась дверь, Геринг встал из-за стола, прошел в угол кабинета, достал из шкафчика бутылку коньяка, налил себе рюмку и залпом выпил.

Неймару он не сказал, что в телефонном разговоре с Гитлером последний накричал на него и отдал приказ, что после случившегося с Золенбергом операция «Тевтонский огонь» откладывается до конца войны. Как сказал фюрер, сейчас важнее всего разгромить русские армии и захватить главные города России — Москву и Ленинград. И только лишь после этого можно будет заняться освоением захваченных территорий…

Рейхсмаршал налил себе еще коньяку, угрюмо выпил, потом еще… Перечить своему фюреру он не посмел…

19

В дверь негромко постучали. Конвоир в звании сержанта вошел в кабинет и, обращаясь к генералу Калачеву, спросил:

— Разрешите ввести арестованного, товарищ генерал?

Калачев молча кивнул головой. Кроме него в кабинете находились также подполковник Шубин и переводчик. Конвоир неторопливо провел арестованного к столу, и когда тот сел, молча вышел в коридор.

Генерал Калачев пристально посмотрел на сидящего напротив него человека.

— К счастью для вас, опасения врачей не подтвердились. По их заключению, у вас всего лишь легкая контузия. Ничего страшного. Через две недели будете чувствовать себя в полном порядке. — Генерал хотел закурить, но потом передумал и продолжил: — Вы просили три дня на размышления. Они истекли… Итак, группенфюрер, что вы решили?

Переводчик, молодая женщина, растягивая слова, медленно перевела слова генерала.

Золенберг посмотрел в окно. Через него в комнату лился по-летнему яркий свет. С того дня, как его переправили самолетом в Москву, прошло всего три дня, а ему казалось, что за этот срок прошла целая жизнь. Всего-то три дня?..

Он отчетливо помнил, как русские диверсанты под командованием лжегауптмана после нападения на кортеж долго бежали по лесу, таща за собой его и еще четверых пленных немецких солдат, потом ему завязали глаза, спустили в какой-то подземный бункер, продержали там, по его подсчетам, несколько суток, после чего за ним прилетел самолет. Оказалось, что его переправили в Москву.