Средние миры - Мария Сакрытина

   Спокойно, уютно потрескивал огонь в камине. Подёргивались тени, отплясывая джигу по потолку и стенам.

   Рыжеволосая бледная девушка склонилась над забившимся в угол спящим золотоволосым юношей.

   Тихонько ворчала за окном гроза.

   Осторожно девушка потянулась и мягко убрала упавшую на лицо юноши прядь. Золотоволосый вздрогнул, длинные ресницы затрепетали.

   -Тс-с-с! - шепнула девушка, легонько касаясь лба юноши. - Спи.

   Тот вздохнул, лицо расслабилось, став по-детски спокойным.

   Девушка нахмурилась и, устроившись в кресле рядом с камином, принялась вертеть в пальцах чётки, искоса посматривая на юношу.

   Взгляд её был печальным.

   - Ваше Высочество, насчёт внука короля Тридия...

   - Убить, - хмыкнул Септимус. - Что тут думать-то?

   - Но Ваш отец в последнем письме приказывает привезти его в столицу, - возразил генерал Третьей Хотфолдской армии, временно исполняющий обязанности советника.

   Принц недовольно цыкнул.

   - Отец! Ему мозги под старость отказывают. Ла-а-адно... Мераний!

   - Да, Ваше Высочество! - откликнулся стоящий за троном невысокий мужчина, лицом очень напоминающий хорька - начальник Тайной службы.

   - Отвези этого... внука в столицу, - Септимус поморщился и поманил Мерания. Шепнул. - И сделай так, чтобы не доехал... Я проверю.

   - Но Ваше Высочество! - воскликнул советник, всё отлично расслышавший. - Ваш отец...!

   - Отец приказал отвезти в столицу, - спокойно заметил Септимус. - Разве он написал "привезти живым"?

   - Но это подразумевается!

   Принц хохотнул.

   - Неужели?

   - ...к тому же мальчику все пять лет! - продолжал настаивать советник. - Это преступление перед Богом!

   - Риций! - недовольно протянул принц, - достаточно! Если бы ты не был так полезен в бою, честное слово, я бы и тебя отравил, - советник побледнел, а принц, как ни в чём не бывало, продолжил. - К тому же, какая разница, сколько мальчишке? Он потенциальный наследник, и я, честное слово, не понимаю, почему мне приходиться тебе это объяснять!

   - Простите, Ваше Высочество, - пробормотал советник.

   Септимус вздохнул. Внимательно изучил принесённый слугой кубок с вином. Протянул обратно.

   - Отпей.

   - Ваше Высочество, если Вы позволите...

   - Ну? - поторопил Септимус, флегматично наблюдается, как корчится на полу слуга. - Что там ещё?

   - Хумары, Ваше Высочество. При Тридие они стали рабами, и сейчас их статус неясен.

   - Хума-а-а-ары, - протянул принц. - Господи, какое мне дело до них?.. Кто-нибудь унесёт отсюда эту падаль?! - прикрикнул он на замерших у двери слуг.

   Те быстро отмерли и кинулись поднимать затихшего лакея.

   - Ваше Высочество, - наблюдая за суетой, произнёс советник, - хотел бы заметить, что именно хумару Вы вчера оставили в живых...

   - Я? - изумился принц. - Когда?

   - Э-э-э, - замялся Риций, - когда выбирали себе фаворита...

   Септимус задумчиво нахмурился.

   - Ну-ну. Поподробнее, Риций. Так он хумара?

   - Да, Ваше Высочество, - быстро улыбнулся советник. - Младший сын королевы Изольды.

   -Так он ещё и принц! - усмехнулся Септимус. - Дальше!

   - Два его старших брата мертвы... как и мать, - продолжил советник. - Но младшего, Эдмунда, король Тридий оставил в живых... прельстившись его красотой.

   Септимус хмыкнул, но промолчал.

   - Мне показалось, Вам необходимо об этом знать, - закончил Риций.

   - Что ж, правильно, - задумчиво протянул принц. - Насчёт хумар - оставим пока. Позже разберёмся. Что ещё?

   - Письмо Вашего отца, принц, - поклонился советник, протягивая свиток. - Там не только про... внука Тридия.

   - Конца и края этому не будет! - простонал Септимус. - Когда уже пир!

   Принц Септимус, кинжалом отмахиваясь от невидимых врагов, юзом прошёлся по коридору. Ткнулся в одну дверь, вторую. За третьей задержался, но всё равно вылетел в коридор, сопровождаемый истошным женским визгом.

   - А...м-м-м... мы... поднимем... т-т-т-тост... ик!... за... п-п-обеду...! Чё тут полы качаются, а? - ни с того, ни с сего заорал он на караульных. - Чё т-т-тут вообще... ик!... п-п-происходит? И-и-и-и к-к-уда делась моя...ик!.. кровать? Тьфу ты! К-к-комната!

   Высочество, от которого разило перегаром, вежливо проводили к нужной двери.

   - В-в-вот сп-п-пасибо! - обрадовался принц, хлопая гвардейца по плечу. - А т-т-теперь н-н-не беспокоить... ик!.. меня! Я б-б-буду придаваться л-л-любви!

   С третьего раза дверь всё-таки открылась и принц ввалился внутрь.

   Гвардейцы дружно выдохнули.

   ...Септимус прислонился к двери и, закрыв глаза, принялся тереть лицо испачканной в крови перчаткой. Открыл глаза, быстро вытащил что-то из кармана камзола, поднёс ко рту, запрокинул голову, глотая.

   Выдохнул, выпрямился и тут же встретился взглядом со скорчившимся в углу золотоволосым хумарой.

   Тот, вздрогнув, первым отвёл взгляд, привычно уставившись в пол.

   Септимус, тяжело вздохнув, прошёл к окну, распахнул створки. Швырнул вздрогнувшему от холода хумаре покрывало. Заглянул во вторую комнатку и снова направился к двери.

   -... вашу! Есть в этом дворце вообще слуги! Живо сюда! Всех,..., перевешаю!

   Спустя каких-то полчаса целая армия слуг штурмовала покои Септимуса, бегая туда-сюда с вёдрами горячей водой, принося с пиршественного стола блюда и напитки.

   Ещё через полчаса бушующий принц успокоился, помылся, сменил платье и устроился, вытянув ноги, на скамье у стола, разглядывая замершего хумару.

   - Встань! - громом в повисшей тишине прозвучал приказ.

   Юноша медленно поднялся. Покрывало соскользнуло на пол. Лохмотьями повисшая рубашка - единственная одежда - распахнулась.

   Септимус моргнул. В карих глазах мелькнуло странное выражение.

   - Эд...мунд, значит? - протянул принц, разглядывая юношу. - Подойди.

   Хумара покорно приблизился.

   Рука в белой перчатке потянулась к обнажённому плечу, но на половине пути неожиданно замерла.

   - Когда ты в последний раз ел? - спросил вдруг Септимус, отворачиваясь. - Садись.

   Эдмунд покорно сел рядом на скамью, равнодушно глядя куда-то перед собой.

   Септимус машинально отодвинулся. Потом и вовсе встал. По-прежнему не глядя, толкнул к юноше поднос.

   - Ешь, - и раздражённо добавил, шагнув к окну, - ненавижу дохляков.

   Хумара покорно потянулся к еде.

   Септимус хмуро изучал ночное небо.

   Спустя полчаса обернулся.

   - В ванне вода ещё не остыла. Помойся. И сними эту дрянь, которая сейчас на тебе.