Развод.com - Ольга Сергеевна Рузанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да уж... гордость за него распирает.
— Почему он не дает тебе развод, Наташа?
— Я не знаю. Даже думать не хочу о причинах, но разведусь с ним, чего бы мне это не стоило!
— Понимаю, — вздыхает она и переходит на деловой тон, — На следующей неделе в «Хрустальном доме» показ новой коллекции. Я заявлю тебя в качестве фоторепортера. Справишься?
— Конечно!... То есть, я буду очень стараться!
Глава 18. Наташа
Показ в «Хрустальном доме» проходит на высшем уровне.
Мне позируют такие известные, медийные люди, что дух захватывает. Одна из них — популярная телеведущая Ангелина Титова сначала долго смотрит за тем, как я работаю, а затем подходит, чтобы познакомиться.
Мы обмениваемся любезностями с этой безупречно красивой девушкой. Мое стеснение быстро улетучивается, расслабляюсь.
Я делаю Ангелине несколько снимков на красной ковровой дорожке и тут же показываю особо удачные кадры на экране. Ведущая восхищается, просит номер моего телефона, чтобы как-нибудь поработать вместе.
Я не против.
Я… в шоке.
Когда остаюсь одна, скорее нахожу свое размытое отражение в зеркале на стене и подмигиваю сама себе.
Это все ты, дорогая!
Ни Рома со своей сумасшедшей знаменитостью, ни Денис с протекцией от зарекомендовавшего себя популярного фотографа. И Ида, и Ангелина, и многие другие заметили именно мой талант. Меня!
Можно выдохнуть и перестать что-то доказывать. Я не нахожусь в тени звездного мужа, не являюсь его унылым приложением. Он мне вообще никто… Сердце от последней мысли бьется быстрее. Сбивчиво и тревожно.
Я, Наталья Березовская, тоже чего-то да стою!...
Тут же одергиваю себя.
— Боже, какая ты неблагодарная, Наташа, — шепчу под нос.
Если бы ни деньги Ромы, я бы никогда не стала фотографом такого высочайшего уровня. Обучающие курсы Дениса стоят столько, что в ближайшем супермаркете мне бы и за год такую сумму не заработать. Да, я не пустышка, но Березовский тоже приложил свою руку к моему успеху в «Глянце».
Слышу, как меня окликают справа.
Поправляю волосы и поворачиваюсь.
Мягко улыбаюсь и навожу объектив на колоритную, влюбленную парочку. Больше всего мне нравится бегущей строкой транслировать в своем скромном творчестве настоящую любовь. Нежность, тепло, заботу… Даже страсть. Яркую и трепетную. Возможно… потому что в моей жизни всего этого попросту нет.
Ближе к концу вечера я не чувствую ног. В низу живота неприятно тянет. Совсем немного, но сердце снова учащенно стучит. Компенсирую дикую усталость тем, что весь следующий день провожу в постели: сначала за обработкой тысячи с небольшим фотографий, а потом за просмотром сериала с кружечкой теплого какао.
Идеально!...
Отснятый материал выпускающего редактора более чем устраивает. Мне поручают другую репортажную съемку. Ещё одно модное, светское мероприятие — открытие азиатского ресторана в центре Москвы. Там тоже все получается на «отлично», поэтому следом нового, теперь уже штатного фотографа «Глянца» Наталью Березовскую нагружают так, что становится не до шуток.
Обо всем на свете забываю. Профессиональная востребованность действует на меня, как прививка от грусти и душевной боли, больше не терзающей по ночам.
В этой череде событий, перемешивающейся с тем, как внутри меня растет мой сын, я радуюсь только одному — благодаря полной занятости, мне некогда грустить и думать о его отце, который постоянно напоминает о себе.
Свое личное пространство я отстояла боем. Просто как-то перестала открывать дверь, когда Рома по вечерам появлялся у порога моей квартиры. Он психовал, стучался и пытался наезжать, но понял, что бесполезно.
Жаль, что со звонками не все так просто.
— Да-а! — грубо отвечаю, пытаясь заставить себя переключиться на дружеский лад.
— Эм... Ты там не в настроении? Голодная, что ли? — слышу ироничный, бархатистый голос.
— Извини, была занята, — хлопнув крышкой ноутбука, растираю пальцами уставшие от света глаза. — Ты что-то хотел, Ром?
— Ты сходила на плановый прием к врачу? — его голос превращается в деловой.
— Представь себе!
Снова психую.
Зачем он это делает? Всем видом изображает заинтересованность!... Во мне, в моем ребенке… Это напрягает.
— Что сказал врач? Как анализы, которые ты сдавала на прошлой неделе? Когда следующий прием? — требовательным тоном мой почти бывший муж закидывает вопросами.
Ты посмотри, какой начальник выискался!...
Сдерживаться больше нет сил.
— Может, ты сам у нее спросишь?
— Может и спрошу. Но сейчас спрашиваю у тебя, — холодно отчеканивает. — Имею право. Тебе ответить сложно? Не веди себя, как эгоистка.
Понимая, что скорее всего мы разругаемся, если не остановиться, торможу.
— Все в порядке. Беременность протекает как надо. Все анализы для моего срока в норме. Только вот…
— Что? — настораживается.
— Елене Андреевне на каждом приеме не нравится мое давление.
Тут же жалею, что сказала. Зачем? Возможно, хочется с кем-то поделиться, потому что сама по этому поводу переживаю.
— А что с твоим давлением? — интересуется опасно мягко.
— Оно… повышенное.
Закусив нижнюю губу, тру пальцем наклейку на крышке ноутбука. Про то, что я и сама часто чувствую учащенное сердцебиение, а во время ходьбы — легкую одышку, зачем-то умалчиваю. Березовскому об этом знать необязательно.
— И что надо делать? Что врач сказала? — Рома нервничает.
— Выписала направление к кардиологу.
— И?.... Ты же сходила? — требовательно спрашивает. Так, будто я сотрудница его фонда или исполняющий персонал. — Сходила, Гайка?
— Нет!
— Когда пойдешь? — настаивает.
— Когда надо, — закатывая глаза, шиплю.
Если честно, меня так закидали съемками, что даже заняться этим вопросом некогда. Завтра, к примеру, у меня фотосет в студии «Глянца» для ближайшего номера. Нужно заполнить четыре целых разворота.
— Так не пойдет, Наташ. Это несерьёзно и безответственно. Попрошу помощницу, чтобы записала тебя в лучший кардиоцентр.
Помощницу? Это которая щенячьими, преданными глазами на него смотрит?...
— Я сама запишусь. Не стоит беспокоиться, — фыркаю.
— Без разговоров! — указывает мне.
Ненавижу! В голове будто легкий шторм из мыслей образуется, огненная смесь закипает.
— Знаешь что, Березовский? — вскакиваю со стула и тут же резко на него оседаю. — Не лезь не в свое дело. Ты понял? Это моя
