Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 6 - Эйдзи Микагэ

Мария Отонаси.

…Нет. Она уже далека от той робкой, замкнутой девушки; я не должен звать ее так.

– Ая. У меня вопрос.

Я произнес ее имя осторожно, но, как ни странно, оно ей вполне идет.

А, ну что удивляться. Когда я впервые встретил ее в «Комнате отмены», она была «Аей Отонаси» и никем другим. Девушка, стоящая передо мной сейчас, – та самая личность, созданная за время бессчетного множества повторов в попытке достичь своего идеала. «Ая Отонаси».

Когда мы были в плену тех бесконечных повторов, звать ее Марией было не в моих силах. «Мария» – изначально фальшивое имя, которое должно было отправиться в забвение; она упомянула его из простого каприза. Не существовало такого человека, как «Мария Отонаси», и Ая не собиралась допускать его существования.

Потребовалось чудо, чтобы превзойти это ее намерение, и это чудо мог совершить лишь Кадзу – один из немногих, кому удалось сохранить память между теми повторами.

В каком-то смысле Кадзу сломал планы Аи Отонаси и изменил судьбу.

Я же такого чуда совершить не мог. Я не мог запомнить имя «Мария», упомянутое в одной из тех временнЫх петель.

И поэтому она есть и останется для меня «Аей Отонаси», хоть она и позаимствовала это имя у своей старшей сестры.

Никак не среагировав на то, как я к ней обратился, Ая переспрашивает:

– Какой вопрос?

Я сообщаю ей, какую странность обнаружил:

– Почему «Кинотеатр гибели желаний» все еще работает?

Ая поднимает бровь.

– Ты о чем? Он работает, потому что Кадзуки Хосино не уничтожил его, это достаточно просто и очевидно.

– Не понимаешь, к чему я клоню? Странно, что он не сделал этого. Его воля сломалась в тот момент, когда ты отказалась от личности Марии Отонаси. Разве он не должен был сдаться? Тогда почему «Кинотеатр гибели желаний» по-прежнему работает?

Вот именно. Само присутствие Аи Отонаси здесь должно означать, что сражение закончено.

Потому что это означает, что план погрузить Кадзу в бездну отчаяния принес свои плоды.

Так почему мы до сих пор здесь? Почему он все еще не сдался?

– Похоже, ты ничего не понял, Омине. Ты ничего не знаешь о том, какого калибра Хосино на самом деле.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что его воля вовсе не сломлена, – отвечает она, не шевельнув ни единым мускулом.

– Хаа?

Какого черта?

Цель Кадзу – дать Марии Отонаси повседневную жизнь, свободную от «шкатулок». Но очевидно же, что эта цель недостижима – теперь, когда Ая решила навсегда стереть «Марию Отонаси» и пришла в кинотеатр. Цель Кадзу недостижима; он должен знать это лучше, чем кто-либо другой.

И все же его воля не сломлена?

– Так ты – хочешь сказать – он по-прежнему думает, что может тебя вытащить?

– Именно так. Это не обычный, нормальный парень. Он не сдается, пока у него есть цель, и неважно, достижима она или нет. Я постепенно начинаю подозревать, что он в принципе неспособен сдаваться.

Неспособен сдаваться?..

Абсурд. Однако же факт остается фактом: «Кинотеатр гибели желаний» по-прежнему функционирует. Кроме того, я не думаю, что Ая может ошибиться в оценке характера Кадзу.

Иными словами, она права.

Что означает…

– …Ччерт!

Это сражение изначально велось в расчете на то, чтобы сломить его дух.

Кадзу не может достичь своей цели, раз Ая сделала свой выбор. Он фактически уже проиграл. В этом я убежден, и неважно, что он по этому поводу думает.

Однако его поражение вовсе не означает мою победу. Если я ничего не предприму, проиграем мы оба. Если его воля останется несломленной и он не уничтожит свою «шкатулку», мне придется смотреть четвертый фильм «Пирсинг в 15 лет». После этого моя «шкатулка» развалится, хочу я этого или нет, и моя попытка сделать мир чище путем создания «людей-собак» пропадет впустую.

Если все продолжит идти своим чередом, я проиграю тоже.

Как вообще так получилось? Все шло по плану. Мне даже удалось нейтрализовать его троянского коня, Юри Янаги, и доставить сюда Марию Отонаси. И все равно я очутился в тупике. Я в тупике, хоть и не проиграл пока что… Да что такое вообще этот парень? Непобедимый боксер или что?

Начинаю понимать, почему «О» сказала, что мне не победить Кадзу.

– Отонаси-сан, – внезапно прерывает молчание Юри Янаги.

Я вслушиваюсь – вдруг ее слова дадут мне ключик к решению моей проблемы.

– В последние несколько минут ты перестала звать Кадзуки-куна по имени, да?

Ну вот, привлекла мое внимание, а несет полную ерунду.

Это приводит меня в ярость.

– Тебе-то что, сука? Хочешь убедиться, что Кадзу и Ая разошлись, и он теперь свободен? Ты мне мешаешь, так что заткнулась быстро нахрен.

– Эээээ?! Что за грубая лексика?! Ты гадкий! И потом, не слишком ли долго ты смотрел на меня как на пустое место?!

– Ну да, твое время на сцене кончилось. Ая уже стала врагом Кадзу, так что твоя ценность равна нулю. Так что будь хорошим маленьким привидением и сиди тихо, а то мы все тут привидениями станем.

– Мне, мне что, даже рта раскрыть нельзя?!

Я перестаю обращать на нее внимание. Ей отвечать – пустая трата времени.

Хотя она права – Ая стала звать Кадзу по-другому. Скорее всего, теперь, раз они стали врагами, она просто не может звать его так фамильярно, как раньше.

Враги.

Враги…

– Кстати, Ая, хочу прояснить один вопрос: могу ли я рассчитывать на твою помощь? Кадзу не оставит тебя в покое, пока его воля не сломлена, так что тебе тоже нужно его победить.

– Можешь. Я не могу просто игнорировать Кадзуки Хосино. Он, может, и безоружен, но расслабляться нельзя. Я по-прежнему считаю его величайшим из препятствий между мной и моей целью.

– Похоже, так и есть. Поэтому, мне кажется, объединить силы, пока мы с ним не разберемся, будет хорошей идеей. Что скажешь?

Секунду Ая молчит, потом наконец раскрывает рот.

– …Твоя «шкатулка», «Тень греха и возмездие», мне отвратительна. Твой подход основан на том, чтобы приносить в жертву других, а это против моих принципов. Я согласна, что у нас с тобой много общего, но я никогда не соглашусь с твоими методами.

– …Значит, ты абсолютно не намерена со мной сотрудничать?

Если так, мои руки связаны.

Кадзу до сих пор не сдался, несмотря на свое отчаянное положение. Если и есть способ сломать его, в нем наверняка должна быть задействована Ая.

– Нет. Я тебе помогу.

Неудивительно, что меня охватывает чувство облегчения, когда я слышу эти слова.

– Раздавить его – моя цель номер один. Я вот что имею в виду: у меня нет никаких обязательств помогать тебе – я всего лишь оптимизирую путь к собственной цели. К примеру, у тебя есть ограничение по времени, а у меня нет. Это различие может сыграть против тебя.

– То же относится и ко мне. Я предам тебя, если понадобится.

– Прекрасно.

– Ладно, так с чего начнем? Мне сейчас не приходят в голову очевидные способы, как его сломать, но ты-то можешь придумать, верно? Скажи: какой самый эффективный способ атаковать Кадзу?

– …

Ая молчит.

Этот вопрос я задал по двум причинам. Во-первых, она действительно может найти что-то, что я проглядел, потому что очень хорошо знает Кадзу. А во-вторых, я хочу убедиться, что она действительно полностью оставила его.

Я вполне уверен, что она разорвала все связи, но в то же время нельзя забывать глубину их отношений. Не удивлюсь, если окажется, что ее чувства к Кадзу все еще живы в какой-то степени. Она может предложить какой-нибудь несерьезный план, потому что в глубине души по-прежнему привязана к Кадзу. Если так, в качестве партнера она будет лишь обузой; тогда мне лучше просто использовать ее по полной программе, держа ее при этом подальше от Кадзу.

Однако ответ Аи таков:

– Мне просто надо забыть про Хосино.

Этот ответ исключает любую возможность, что у нее еще сохранились остатки привязанности к Кадзу – чего я опасался.

– Я с легкостью забуду про него; мне достаточно применить «Ущербное блаженство» к кому-то из его друзей. От того, что мы с ним выстроили в том повторяющемся мире, не останется ни следа. Вот и все, что нам нужно сделать.

Ее план –

Ее план сработает.

Кадзу не сдался – и до сих пор сохраняет надежду – потому лишь, что знает, что дорог Ае.

Можно и по-другому сказать: это все, что у него осталось; без этого у него не будет даже лучика надежды.

Значит, они просто должны стать незнакомцами. Особые связи между ними должны просто исчезнуть.

Однако –

– Но, Ая…

От ее предложения у меня руки трясутся.

Как она смогла произнести такое, даже не дернувшись?

Он и Ая были командой; они полагались друг на друга, они создали крепкие связи между собой. Глубокие связи, превратившие их в совершенно других людей.

И тем не менее Отонаси предлагает отправить в мусор эти связи – без малейших колебаний.