Звонок в прошлое - Рейнбоу Рауэлл

Джорджи сползла пониже, поправив подушку и натянув одеяло до самого подбородка. Она закрыла глаза.

Если это сон, пусть он повторяется каждую ночь. Пусть Нил шепчет ей что-нибудь ласковое. Когда-то оно так и было.

– Мои родители огорчились, что я приехал один, без тебя.

– Держу пари, твоя мама была только рада этому.

– Ты маме нравишься.

В 1998 году Маргарет была иного мнения о ней. Это Джорджи хорошо помнила.

– По-моему, ты преувеличиваешь, – сказала Джорджи. – Я пыталась шутить – она хмурилась. Такое ощущение, будто я говорила глупости. Тебе этого мало?

– Она просто не знает, как себя держать с тобой. Но ты ей нравишься.

– Твоя мама думает, будто я хочу зарабатывать на жизнь сочинением шуток.

– Но это ведь так.

– Шуточки с подковыркой.

– И все равно моей маме ты нравишься, – гнул свое Нил. – Ты делаешь меня счастливым, и это ее радует.

– Ты приписываешь ей слова, которых она не говорила.

– Ничего подобного. Не приписываю. Они с отцом приезжали в Лос-Анджелес меня навестить. Помнишь? Мы еще ходили есть тамале. А потом она мне это сказала.

– Что она тебе сказала?

– Она сказала, что я так много улыбался только в детстве.

– Это когда ты улыбался? В вашей семье никто не улыбается. Целая династия, которым непонятно зачем достались ямочки на щеках.

– Отец улыбается.

– Да…

– Джорджи, ты нравишься моим родителям.

– Ты сказал им, почему я не приехала?

– Я сказал, что твоя мама хотела, чтобы на Рождество ты осталась дома.

– В общем-то, да.

– Да.

Был час ночи. Три часа в Омахе… или в том пространстве, где находился Нил.

Рука, державшая трубку, совсем онемела, однако Джорджи боялась хотя бы на секунду оторвать трубку от уха.

Она не хотела расставаться с Нилом. Он уже в открытую зевал. Наверное, совсем засыпал. Но ей нужно повторить свой последний вопрос.

А Джорджи не хотелось его повторять.

Потому что… она верила в продолжение. Как бы это ни называлось, но происходящее… все, что длилось несколько часов подряд, было странным подарком судьбы.

Была еще одна причина, заставлявшая Джорджи не повторять вопрос. Она не знала, когда снова услышит голос Нила.

– Нил. Ты уже засыпаешь?

– Хмммммм… Почти. Извини.

– Это нормально. Скажи, а почему ты сегодня не хотел говорить обо всем?

– Обо всем? Ты спрашиваешь, почему я не захотел ссориться с тобой?

– Да.

– Я… – Чувствовалось, он изменил положение тела. Наверное, сел на кровати. – Когда я уезжал из Калифорнии, мне было очень паршиво. И вчера, когда я накричал на тебя по телефону, мне тоже было очень паршиво. Сам не знаю, Джорджи. Может, у нас ничего и не получится. Стоит мне подумать о возвращении в Лос-Анджелес, меня снова охватывает злость. Я начинаю чувствовать себя как в западне. Мне хочется вскочить в машину и уехать далеко-далеко. Далеко-далеко от тебя. Я не шучу.

– Боже мой, Нил…

– Погоди, я еще не все сказал. Я так чувствую, пока не услышу твой голос. И тогда… Я не хочу расставаться с тобой. Во всяком случае, не сейчас. Не в эту минуту. Сегодня мне хотелось делать вид, будто между нами не было никакой ссоры. Сегодня мне хотелось тебя любить.

– А завтра? – спросила Джорджи, плотно прижимая трубку к уху.

– Ты хочешь сказать, сегодня?

– Ну да, уже сегодня.

– Мы это поймем, когда у нас состоится новый разговор.

– Ты хочешь, чтобы я сегодня снова позвонила?

– Хочу, – зевнул Нил.

– Хорошо. А сейчас я больше не буду тебя мучить. Тебе спать надо.

– Спасибо. Я в самом деле очень устал. Прости.

– Это ты меня прости. У вас на два часа позже.

– Скажи мне еще раз.

– Что?

– Почему ты позвонила.

Джорджи крепко стиснула трубку:

– Хотела убедиться, что с тобой все благополучно. Хотела сказать, что я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю. Никогда в этом не сомневайся.

Ей на нос капнула слезинка.

– Я никогда не сомневаюсь, – сказала Джорджи. – Никогда.

– Спокойной ночи, Джорджи.

– Спокойной ночи, Нил.

– Позвони мне.

– Обязательно позвоню.

Воскресенье

22 декабря 2013 года

Глава 13

Джорджи потянулась и обнаружила рядом с собой еще кого-то.

Нил?

Может, это и есть желанное пробуждение? Выход из непонятного, пугающего состояния, как бы оно ни называлось. И тогда рядом окажется Нил… вместе с дядей Генри и тетушкой Эм[17].

Она боялась открыть глаза.

А это что? Начальные такты одной из песен Бейонсе. Откуда они? Прошло несколько секунд, прежде чем Джорджи поняла: это рингтон мобильника.

Джорджи открыла глаза. Рядом с ней сидела Хизер, прижав к уху телефон.

– Мам, между прочим, я никуда не выходила из дому… Это верх лени… даже для тебя… Имей терпение… Я обещала спросить, значит спрошу. – Хизер повернулась к сестре. – Хочешь вафель?

Джорджи покачала головой.

– Нет… Ну, мама! Я ее спросила. Она головой качает… Не знаю. Она только что проснулась… Тебе сегодня надо ехать на работу? – (Джорджи не сразу сообразила, что вопрос адресован ей.) – Джорджи! Проснись! Я спрашиваю: тебе сегодня надо ехать на работу?

Джорджи кивнула, затем потянулась и глянула на часы. Еще нет девяти. У нее еще есть время, прежде чем Сет всполошится и начнет звонить в полицию.

– Ну хорошо, – со вздохом бросила в мобильник Хизер. – Я тоже тебя люблю… Мама, я не забываю тебе это говорить… Знаешь, как-то странно, когда мы начинаем дома общаться по телефону… Хорошо. Я люблю тебя. Пока. – Хизер бросила мобильник на одеяло и растянулась рядом с Джорджи. – Доброе утро, соня.

– Доброе утро.

– Ты как?

Сама не знаю. Возможно, сошла с ума. И благодаря этому счастлива.

– В лучшем виде, – ответила Джорджи.

– Серьезно?

– Как понимать твое «серьезно»?

– Так и понимать, – усмехнулась Хизер. – Я же знаю: нашей мамочке ты тоже скажешь «в лучшем виде», чтобы только отвязалась. Но если бы у тебя действительно все было круто и клёво, ты бы не оставалась у нас ночевать.

– У меня действительно все в лучшем виде. Просто не хочется ехать в пустой дом.

– Слушай, а Нил тебя в самом деле бросил?

– Нет, – простонала Джорджи. – Я хотела сказать… я так не думаю. – Она потянулась к очкам, оставленным на изголовье. – Правда, уезжал он не в радужном настроении. Злился на меня. Но если бы он решил меня оставить, он бы мне сказал. А ты думаешь, что не сказал бы? – спросила она без тени улыбки.

– Джорджи, откуда мне знать? – поморщилась Хизер. – Нил не из разговорчивых. Я даже не предполагала, что в вашем дружном семействе есть проблемы.

– Они у нас были всегда, – призналась Джорджи, протирая глаза.

– Я бы никогда не подумала. Как тебя ни спросишь – Нил тебе то завтрак в постель подает, то раскладную открытку делает ко дню рождения.

– И это тоже есть.

Джорджи не хотелось рассказывать младшей сестре об особенностях их семейной жизни. Нил приносил ей завтрак в постель, даже когда был сердит на нее. Иногда – именно по этой причине. Внешние знаки внимания никак не зависели от его внутреннего состояния. Нил мог разговаривать с ней сквозь зубы, но все равно приносить завтраки в постель.

– В детстве Нил всегда казался мне твоим прекрасным принцем, – призналась Хизер.

Чувство непонятного счастья, с которым проснулась Джорджи, быстро тускнело.

– Почему? – спросила она сестру.

– Я хорошо помню вашу свадьбу… Ты в длинном белом платье. Куча цветов. И Нил такой обаятельный. Волосы у него были как у прекрасного принца. Они и сейчас такие. Он был совсем как из мультика о Белоснежке. И еще помню… он все время называл тебя «солнышко». Он и сейчас тебя так называет?

– Иногда, – ответила Джорджи, глядя на желтый телефон.

– Мне он казался таким романтичным.

– Хизер, окажи мне маленькую услугу.

– Какую? – насторожилась Хизер.

– Позвони на домашний телефон.

– На какой?

– У вас только один домашний телефон. Позвони на этот номер.

Хизер пожала плечами, взяла мобильник и набрала номер.

Джорджи, затаив дыхание, смотрела на желтый аппарат. Он зазвонил. Джорджи потянулась и сняла трубку.

Хизер настороженно поглядывала на нее.

– Алло, – сказала Джорджи, заставив себя улыбнуться.

– Привет, – сказала Хизер. – Как ты насчет горячих вафель?

– Нет, спасибо. Я люблю тебя. Пока.

– И я люблю тебя, пока, – растерянно произнесла Хизер.

Принимать душ Джорджи отправилась в материнскую ванную. Шампунь, которым она вымыла голову, пах еще противнее. Кажется, марципаном.

Она снова надела свои джинсы и черную футболку Нила. Ее лифчик знавал лучшие дни, но пока еще годился. По остальному белью плакала корзина, куда Джорджи его и запихала. Ничего, можно денек и так обойтись.

Тебе бы стоило съездить домой и вместе с зарядным устройством привезти оттуда смену белья, посоветовал ей мозг.