Мор - Павел Корнев

И в самом деле – если одна из теней умудрится прошмыгнуть в комнату, мало не покажется. «Ритуалы изгнания младших бесов», том первый, глава «Тени как двери в потусторонний мир».

– Сейчас же распоряжусь. – Левич отпил бренди и во всю глотку заорал: – Миклош! Миклош, где тебя бесы носят?!

– Что угодно, ваше сиятельство? – заскочил в холл прибежавший на зов мажордом.

– Если через две минуты не будут гореть все свечи, велю тебя выпороть на конюшне! – заявил маркиз и с интересом уставился на скромно стоявшую в сторонке Берту: – Может быть, даме вина?

– Ей нельзя, – немедленно оказался рядом перехвативший мой взгляд Дрозд, – а вот я бы от бренди не отказался.

– И это правильно! – рассмеялся Левич и крикнул: – Миклош, бокал Валентину!

Разогнавший слуг мажордом самолично выполнил распоряжение, и вскоре мой помощник уже смочил усы в ароматном напитке. И пусть его – лишь бы хозяина дома отвлек.

Дождавшись, когда разожженные свечи заставили расползтись тени по совсем уж далеким закуткам, я оценивающе прошелся по холлу и велел выставить дополнительный канделябр. Затем толкнул дверь, но она оказалась заперта. Присел на корточки, глянул в щель и попросил усача:

– Валентин, нож.

Тот немедленно выудил из-за голенища сапога наваху, разложил ее и передал мне. Я просунул в щель клинок, откинул крючок и, переступив через порог, захлопнул дверь, прежде чем кто-либо успел заглянуть внутрь.

А захлопнув, подался назад и постарался лишний раз даже не дышать. Нет, на первый взгляд в комнате был полный порядок: на кровати лежала девица в длинной ночной сорочке, рядом стоял затянутый в черную кожу экзорцист. И никаких теней – комнату заливало ослепительное сияние заправленных специальным маслом лампад.

Одна лежит, другой стоит. И оба – не шевелятся. Вообще. Просто неподвижно замерли на месте, и никак на мое появление не отреагировали.

Дождавшись, когда сердце перестанет бешено колотиться, я шагнул к прочерченному мелом защитному кругу и пригляделся к прогоревшим более чем на три четверти толстенным свечам в изголовье кровати и на резных деревянных стойках.

Порядок. Скверны в комнате не чувствовалось тоже – не иначе, экзорцист первым делом ее молитвами выжег.

Так что же тогда стряслось?

Оставаясь у защитной черты, я посмотрел на бесноватую, набухшие соски которой заметно оттопыривали легкую ткань ночнушки, и неожиданно почувствовал к ней нешуточное влечение. Захотелось запустить руки под сорочку и гладить, гладить нежное тело. Гладить – и не только…

Странное наваждение накатило с невиданной силой; попытался его сбросить – и не смог. Как не смог и отвести взгляд. Просто стоял и смотрел, смотрел, смотрел…

А в голове билась одна-единственная мысль: не смей, не смей, не смей переступать защитный круг! Нарушишь ритуал – и ты пропал.

Точно! Ритуал!

Сознание слегка прояснилось, и стала понятна причина произошедшего.

Это все похоть. Просто похоть.

А точнее – сделавший ее своим орудием нечистый. Классический случай «кельмской блудницы».

Любому опытному изгоняющему работы на пять минут, а вот не ожидавший подвоха мальчишка положенной в таких случаях защитой пренебрег и угодил в ловушку.

Сопляк!

Мне-то еще простительно, как ни крути, на одних лишь голых способностях далеко не уедешь, а вот дипломированному экзорцисту такая безалаберность не к лицу.

В глубине души заворочались бесы, и пришлось придавить их своей волей, ввергая обратно в темницу. Получилось. Пока – получилось. А вот когда переступлю защитный круг…

И ведь переступлю – факт.

Я постарался припомнить встречавшиеся в книгах описания подобных случаев, но, как на грех, ничего путного в голову не шло. Спасти в этой ситуации могла лишь духовная чистота. «Бесноватость как она есть», раздел «Старшие бесы», глава «Кельмская блудница и прочие порождения похоти».

А откуда взяться благочестию у состоящего на государственной службе убийцы, ведущего к тому же далеко не самый праведный образ жизни?

Я с досады скрипнул зубами, дернулся, но лишь покрылся с головы до ног испариной. Вновь попытался отвести взгляд, и вновь потерпел неудачу. Несколько раз глубоко вздохнул и как-то невзначай отметил, сколь похожа бесноватая девица на свою мать. Практически одно лицо. Еще б юношеские прыщи убрать…

Хотя, если уж на то пошло, фигура у маркизы поинтересней. И грудь, несмотря на возраст, выше, и талия уже. Выбирай я, с кем из них провести сегодняшнюю ночь, – у шестнадцатилетней девчонки не было бы ни единого шанса оказаться в моей постели.

Маркизе, той никаких чар не надо, чтобы мужика с ума свести. Как, впрочем, и Берте. Кстати, о Берте…

Заставить себя не думать о привязанной к кровати девице оказалось непросто, но в итоге мне все же удалось отвести взгляд в сторону. Немедленно накатила тошнота, колени подогнулись, и я уселся прямо на пол, едва не перевернув стоявшую рядышком лампаду.

Сил не осталось даже вытереть пот с лица, в голове звенело, а перед глазами все плыло, и прыгали мерзкие серые точки. Заточенные в душе бесы вознамерились взять реванш, но у меня вновь получилось загнать их обратно.

Вот ведь неугомонные!

Кое-как отдышавшись, я обхватил колени руками и шумно выдохнул. Дико хотелось напиться и заняться кое-чем, к делу не относящимся, вот только расслабляться было рано. Пусть сам я чары превозмог, но с этими-то страдальцами что теперь делать?

Экзорцист увяз накрепко; смогут ли ему помочь местные священники – большой вопрос. К тому же за это время свечи успеют прогореть, а без них выставленная монахом защита не удержит угнездившуюся в душе бесноватой тварь. Боюсь, тогда парнишка перед искушением не устоит и порождение Бездны выжмет из него все соки. А потом такое начнется…

В итоге, братия из окрестных монастырей беса, конечно, обуздает, да только на карьере экзорциста в этом случае придется поставить большой жирный крест. Бьюсь об заклад, всю жизнь в архивах просидит. А раз Малькольм Паре имеет на него какие-то виды, мне тоже не поздоровится.

Нет, разумеется, я и сам мог провести ритуал изгнания. Но одно дело – с кровью и мясом вырвать беса из души человека, и совсем другое – сделать так, чтобы тот сам решил убраться в Бездну. Как бы после моего вмешательства девушка всю оставшуюся жизнь на кровати живым мертвецом не провалялась. К тому же сознания бесноватой и экзорциста сейчас связаны, поэтому достанется им обоим. Да и рискованно влезать в чужой ритуал. Рискованно в том числе и для меня самого.

Куда ни кинь, всюду клин.

В идеале надо каким-то образом привести этого лопуха в чувства, и пусть сам свою кашу расхлебывает. Вот только как это сделать?

Еле ведь выпутался. Повезло просто, что проблем с женским полом никогда не испытывал, а если парнишка ничего слаще морковки не ел, как ему помочь?

Как? Хм… должно выгореть…

Я с кряхтением поднялся на ноги, подошел к экзорцисту и помахал у него перед лицом ладонью – никакого эффекта. Осторожно запустил руку под полумаску, прикоснулся к сведенной судорогой шее и с трудом уловил редкий-редкий пульс.

Да уж, плохи дела. Совсем мальчик деревянный. Его сейчас на две табуретки опусти, так и останется скамейкой лежать. С другой стороны, мне же проще – хоть сопротивляться не будет.

Звякнув из чистого хулиганства нашитым на шляпу колокольчиком, я еще раз обошел комнату, убедился, что ничего не упустил, и выскользнул в холл, не забыв плотно прикрыть за собой дверь.

– Ну что?! – всполошилась маркиза. – Что с Вероникой?!

– Все в порядке, ваше сиятельство, – ответил я и отпихнул назад вознамерившегося прошмыгнуть в комнату духовника. – Берта, дверь.

Фальшивая монашка немедленно заступила на караул и так глянула на Ференца, что тот поспешил отойти.

– Могу я видеть дочь? – спросила Изабелла, перехватила мой взгляд и несколько даже покраснела. – Себастьян, вы так смотрите… Что стряслось?

– Извините, ради Святых! – охнул я. – Вы с дочерью буквально одно лицо, вот я и растерялся.

– Да-да, – расхохотался маркиз Левич и сунул мне в руку до краев наполненный бренди бокал, – я будто и не участвовал вовсе.

– Угомонись! – одернула его супруга. – Нашел время! Что с нашей доченькой, Себастьян?

– Ритуал почти завершен, но случай оказался более сложным, и брат-экзорцист не рассчитал своих сил. Ему понадобится небольшая помощь, и только. – Я одним глотком выдул едва ли не полбокала выдержанного напитка и блаженно перевел дух. Ну вот, одну потребность удовлетворил. – Дальше будет проще…

– Небольшая помощь? – понимающе глянул на мою промокшую насквозь рубаху маркиз. – Да с вас, дорогой друг, едва ли не семь потов сошло.