Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Дэниел Ергин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С приходом независимых компаний у Галуста Гюльбенкяна, мастера вести переговоры о концессиях на Ближнем Востоке, появилось дурное предчувствие. «Этим новым группам недостает опыта работы в условиях концессии на Ближнем Востоке, – писал он одному из руководителей Standard Oil of New Jersey. – Они предлагают фантастические условия местным правительствам, которые ожидают такой же фантастики от нас. Вот вам и причина неприятностей». Возможно, Гюльбенкян недолюбливал Гетти, ведь американец сделал карьеру в тех садах, которые Гюльбенкян так любовно культивировал на Ближнем Востоке в течение 50 лет. Более того, Гетти соперничал с ним и в другой сфере – в упорном соревновании за место коллекционера мирового уровня. Однако Гюльбенкян предсказывал, опираясь на свой длительный опыт и проницательность человека, умеющего выживать: «Я уверен, что местные правительства, хотя и недолюбливают друг друга, сойдутся в вопросе о нефтяных концессиях и сделают все возможное, чтобы выжать из нас побольше. Я боюсь, что идеи национализации и другие осложнения коснутся и нас». Гюльбенкян предостерегал: «Я бы не расслаблялся»[401].
«Отступление неизбежно»
Рост мировой потребности в саудовской нефти остановился в 1949 г. в связи со спадом производства в Америке и экономическими проблемами в Великобритании. Добыча Aramco сократилась, а с ней и доходы Саудовской Аравии, тогда как финансовые обязательства короля и королевства, наоборот, возрастали. Все это слишком хорошо напоминало два предыдущих финансовых кризиса в начале 1930-х и 1940-х гг. Солдатам и офицерам не выплачивали жалованья, кочевникам – субсидий, а долги правительства росли.
Куда же обратиться в это тяжелое время, если не к такому прибыльному концерну, как Aramco? В 1933 г. министр финансов Абдулла Сулейман с помощью мастера на все руки Филби провел переговоры о концессии с Socal. Но теперь он постоянно угрожал закрыть нефтедобычу, если Саудовская Аравия не получит доли от тех, как он говорил, «огромных прибылей компании». Требования Сулеймана казались бесконечными: Aramco должна профинансировать строительные объекты, Aramco должна внести деньги в саудовский Фонд благосостояния, Aramco должна дать новые займы. «Как только компания соглашалась на что-то, – говорил генеральный юрисконсульт Aramco, – тут же возникало что-нибудь другое». Саудовская Аравия добилась пересмотра первоначальной концессии с целью увеличения ренты. Aramco была прибыльной компанией, и саудовское правительство настаивало на своем праве получения соответствующей доли прибыли. Они хотели того, что венесуэльцы уже получили.
Из Каракаса привезли не только известие о сделке, заключенной Венесуэлой. Делегация Венесуэлы пропагандировала идею равного распределения прибыли (принцип «50 на 50»), предоставив даже перевод документов на арабский язык. Венесуэльцы пошли на дополнительные расходы отнюдь не из альтруизма. Как заметил Ромуло Бетанкур, в Каракасе становится «все очевиднее, что конкуренция со стороны дешевой ближневосточной нефти – серьезная угроза для Венесуэлы». Лучше поднять цены, что можно сделать, если ближневосточные страны повысят свои налоги. Как иронично заметил эксперт по вопросам нефти Государственного департамента, венесуэльцы «решили распространить выгоды принципа "50 на 50" в регионе, который подрывал их бизнес, – на Ближнем Востоке».
Венесуэльская делегация не добралась дальше Басры в Ираке. Саудовской Аравии не понравилось, как Венесуэла проголосовала по израильскому вопросу в ООН, и она не захотела принять делегацию. Тем не менее принцип «50 на 50» быстро пересек границу, и, когда правительство Саудовской Аравии подвело итоги 1949 г., стало ясно, что цифры могли быть совсем другими. Прибыль Aramco в этом году почти в три раза превосходила доходы самой Саудовской Аравии от концессии. Но поразило Саудовскую Аравию не это, а то, как возросли налоги, которые взимало американское правительство, – в 1949 г. Aramco заплатила в качестве налогов $43 млн, что на $4 млн превысило роялти, выплаченные Эр-Рияду. Саудовцы дали понять американцам, что им в точности известно, какую прибыль получила компания, сколько она заплатила США в виде налогов и что это не идет ни в какое сравнение с размером роялти, получаемых Саудовской Аравией. Они также дали понять, как тактично выразился глава Aramco, что это «совершенно не радует их».
Условия концессии, заключенные с Джеем Полом Гетти в Нейтральной зоне, показали, что нефтяные компании способны платить намного больше. Однако саудовцы не хотели давить слишком сильно. В рамках концессии была предусмотрена очень большая инвестиционная программа. Более того, они видели, что Aramco потеряла долю рынка, и не хотели опутывать компанию новыми расходами, поскольку это могло привести к тому, что ее нефть окажется неконкурентоспособной по сравнению с добываемой другими странами Персидского залива.
Возможно, они смогли бы извлечь больше денег из Aramco, не влияя напрямую на конкурентоспособность компании. Саудовцы начали свои изыскания, они даже в тайне от Aramco наняли собственного советника по вопросам американского налогового законодательства и, к своей радости, обнаружили очень интересный и занимательный пункт. Он назывался «зачет иностранных налогов».
По законодательству 1918 г. американская компания, действующая за рубежом, могла вычесть из налога на прибыль США сумму, выплачиваемую в виде налогов другим государствам. Это делалось для того, чтобы не ставить в невыгодное положение американские компании, действующие за рубежом. Арендная плата за право разработки недр и другие фиксированные выплаты – издержки производства – не могли вычитаться, учитывался только налог на прибыль. Это означало, что если бы Саудовская Аравия в 1949 г. получила в качестве роялти не только $39 млн, как это было в 1949 г., но и еще $39 млн в виде налогов, то эти $39 млн вычитались бы из $43 млн, заплаченных Aramco в США. В результате Aramco заплатила бы только $4 млн Министерству финансов США – разницу между $43 млн и $39 млн, а не $43 млн. Саудовская Аравия, со своей стороны, получила бы не 39, а в два раза больше – 78 млн. Другими словами, налоги, выплачиваемые Aramco, остались бы те же, только бо́льшая их часть сосредоточивалась бы в Эр-Рияде, а не в Вашингтоне. Так и должно быть, решили саудовцы, это ведь их нефть.
Вооружившись этими сведениями, Саудовская Аравия усилила давление на Aramco. Наконец в августе 1950 г. компания начала переговоры об основательном пересмотре концессии. Руководство постоянно контактировало с Государственным департаментом, который был за то, чтобы удовлетворить требования Саудовской Аравии. В июне 1950 г. началась корейская война, и американское правительство все больше беспокоили коммунистическое влияние и советская экспансия
